Хризантема с шипами - Делия Росси

– Ты его… убил?

Я запнулась перед последним словом и тут же рассердилась на себя за это.

– Ты убил гверха? – пристально глядя в серьезные синие глаза, спросила у мужа, и тут же прочитала по ним ответ.

– Нет? – переспросила, не веря себе.

Мне так хотелось, чтобы все, наконец, закончилось. Чтобы мы с Редклифом могли начать новую жизнь, не омраченную никакими угрозами.

– Он сумел уйти, – сказал муж, и я расслышала в его голосе сдерживаемое напряжение.

Редклиф чуть прищурился, глядя поверх моего плеча, и добавил:

– Но это ненадолго. Я все равно его найду.

Красивое лицо заледенело, во взгляде мелькнула сталь, а губы плотно сжались. Но уже спустя пару секунд их уголки дрогнули в улыбке, и Редклиф прижал меня к себе и поцеловал. Поцеловал так, что все вопросы куда-то улетучились, и я забыла и о гверхе, и об опасности, и обо всем остальном.

– Сэнди.

Поцелуи жалят кожу, спускаются по шее к груди, задерживаются там ненадолго и устремляются вниз. Ниже, еще ниже, к самой развилке между бедер, туда, где все горит и требует разрядки. И когда жадные губы накрывают изнывающий бугорок, тело взрывается от острой, никогда прежде неиспытанной ласки.

– Редклиф…

Это мой голос? Я не узнаю его. Хриплый, умоляющий и одновременно сомневающийся. Я не верила, что Редклиф – именно Редклиф – может сделать то, что он делал. Берти никогда не соглашался на подобное, считая такие ласки унизительными для мужчины. А граф… Даже сейчас, склонившись передо мной, он не выглядел менее мужественным. Наоборот. Он щедро дарил мне наслаждение, доводил до грани, заставлял кричать и отступал, контролируя мое удовольствие и не позволяя получить разрядку. И я умоляла. Я просила. И когда на смену языку пришли пальцы, а потом он сам погрузился в меня, то всего несколько движений вызвали настоящий ураган. Меня смело мощной волной, растворило в небытии, я просто выпала на несколько секунд из реальности, а когда вернулась, Редклиф продолжил и заставил меня испытать все заново.

Я не знала, как ему удавалось чувствовать те грани, за которыми скрывалось удовольствие. Но он чувствовал. И вел за собой, открывая мне меня саму – новую, незнакомую, такую, какой я не знала себя прежде.

– Сэнди…

Шепот теплым дыханием скользит по коже, оставляя после себя мурашки. Сильные руки удерживают мои бедра – властно, по-хозяйски, не давая и мысли допустить о неповиновении. А твердые губы прокладывают дорожку поцелуев к груди, и остаются там, терзая горошины сосков, втягивая их, прикусывая и тут же лаская языком, опаляя жаром губ и заставляя меня подаваться к мужу, чтобы он не останавливался. А Редклиф и не думал останавливаться. Он плавно, явно сдерживая себя, вошел и заполнил ту пустоту, с которой я почти свыклась за те полгода, что прошли после развода. И его движения – сильные и при этом осторожные, заставляли меня подстраиваться, совпадать не только телами, но и душами, словно вместе с телесной близостью исчезал проклятый холодный комок, поселившийся внутри.

– Редклиф…

Имя мужа сорвалось с губ вместе с протяжным стоном. И словно прорвало какую-то плотину. Я надавила на плечи мужа, заставив его лечь на спину, сама устроилась сверху и отпустила себя. Все, не было больше никаких страхов. Не было боли и тяжелых воспоминаний. Благодаря мужу я сумела их перебороть. И сейчас без оглядки наслаждалась нашей ночью, брала от нее все и отдавала тоже все, что могла.

Утро ворвалось в спальню ярким светом и громким щебетом птиц. Я открыла глаза и улыбнулась. Муж уже встал и успел принять ванну. Он стоял у окна безо всякой одежды, и солнце золотило капли воды на его смуглой коже, обводило светящимися пальцами упрямые скулы и подбородок, добавляло блеска распущенным волосам. У меня захватило дух. Крепкий, идеально сложенный, с четко очерченным прессом и рельефными мускулами, Редклиф был красив настоящей мужской красотой. Не той, салонной и изнеженной, признанной в Вердофе эталоном, а естественной, закаленной в трудах и сражениях. Его тело напоминало оружие – сильное, мощное, беспощадное. Воин. Настоящий воин, не знающий сомнений и жалости. Но у меня при взгляде на него сладко замирало внутри, и вспоминалась наша сумасшедшая ночь, за которую мы почти не сомкнули глаз, и удивительная нежность, почти под утро пришедшая на смену страсти.

– Проснулась?

Редклиф посмотрел на меня, и я почувствовала, как внутри снова вспыхивает желание. Святые небеса, неужели мне все еще мало? Во взгляде мужа сверкнул похожий голод, да и восставшая плоть моментально выдала истинные намерения, но Редклиф отвернулся и потянулся за одеждой.

– Уже уходишь? – спросила, глядя, как он натягивает брюки. – Позавтракаем вместе?

Мне хотелось хоть ненадолго отсрочить уход мужа, и я старалась найти повод побыть с ним подольше.

– Я сейчас распоряжусь, – не дожидаясь ответа, потянулась к колокольчику.

– Сэнди, мне нужно идти, – застегнув рубашку, с сожалением сказал Редклиф.

Он провел щеткой по волосам и стянул их в хвост. Сунул за пояс нож. Надел камзол. И все это точными скупыми движениями человека, привыкшего к быстрым сборам. А я наблюдала за графом и не могла сдержать тревогу.

– Сэнди, успокойся, – будто почувствовав мое смятение, сказал Редклиф. – Тебе абсолютно не о чем волноваться.

Он усмехнулся и повернул на пальце кольцо.

– Все будет хорошо, – повторил так уверенно, что я почти поверила. – Вот увидишь, уже к вечеру я буду дома.

Муж посмотрел в глаза и, что-то увидев в них, сделал шаг вперед и одним движением подхватил меня и притянул к себе.

– Никого и ничего не бойся, – тихо сказал мне в губы. – В Горленде ты в безопасности.

Он коротко поцеловал меня, попытался отстраниться, и тут же снова поцеловал, на этот раз глубоко, по-настоящему, так, что я забыла и о тревоге, и о его предстоящей отлучке, и о гверхе.

Тихий стук услышала не сразу. Просто Редклиф оторвался от меня, все еще не выпуская из объятий, и обернулся на дверь.

– Милорд, там пришел лорд Блэк, – доложил появившийся на пороге дворецкий.

Генри выглядел встревоженным и даже не пытался этого скрыть.

– Грасс! – выругался муж. – Что ему нужно в такую рань?

– Хочет вас видеть, милорд, – продолжил дворецкий.

– Он один?

– Нет, милорд, с ним еще двое.

– Только этого не хватало, – сквозь зубы произнес Редклиф и посмотрел на Генри. – Проводи их в мой кабинет.

– Да, милорд.

Генри незаметно исчез, а я взглянула на мужа и спросила:

– Что нужно от тебя Блэку?

– Долгая история, – ответил Редклиф и едва заметно поморщился.

– И все же?