Цитоник - Брендон Сандерсон

я сбросил его! Я убил его, чтобы завладеть троном, точно так же как сейчас убью тебя!»

Залповики дружно ахнули. Чтобы усилить впечатление, я исполняла пантомимы, как Бабуля, – когтила воздух подобно льву. Я расхаживала перед аудиторией взад-вперед. Максим включил прожектора своего истребителя, но сузил и опустил лучи, чтобы они освещали только меня. Мы закрыли жалюзи, чтобы создать мрачную атмосферу.

– Вот так вот! – сказала я. – Это откровение привело Симбу в такой ужас, что он позволил своему дяде наступать, тесня его назад, назад, назад – к самому краю крепостной башни! Он забыл, как рыцари Тимба и Пумон обучали его! Но мгновение спустя он вспомнил их продолжительные спарринги, когда его сбрасывали с бревна и в наказание заставляли есть жуков.

«Помни, – прозвучал в его сознании мудрый голос Пумона, – никогда не поворачивайся к врагу спиной. И никогда не позволяй навязывать тебе ход схватки». Мудрый Пумон, отважный рыцарь, ныне храбро сражался с бесконечными ордами клана Гиен на стене внизу.

Симба же держался хорошо; он вскочил на вершину башни, известной как крепость Скалы Гордости.

«Ты глупец, дядя! – прорычал Симба. – Ибо предполагал, что сбросишь меня навстречу смерти, как сбросил моего отца, но на самом деле ты уступил мне высоту и отдал мне преимущество в дуэли!»

Шрам закричал и бросился на него, но обучение Симбы-изгоя у рыцарей Затерянной Саванны сослужило ему хорошую службу. Призрак отца возник у него за спиной, сияя, как ореол света. Могучая была схватка! Все королевство могло видеть их наверху башни, ибо взобрались они высоко. Но Шрам был убийцей, а не обученным рыцарем, и подлые уловки не могли ему помочь при свете дня и истины!

Применив технику «Не страшусь расправы», которой его научил долговязый Тимба, храбрый рыцарь схватил дядю за шею и швырнул в сторону. Старейшина клана Львов, не в силах удержать равновесие, поскользнулся, рухнул со Скалы и уцепился лишь кончиками пальцев.

Я сделала паузу ради пущего эффекта, как это всегда делала Бабуля. Дала слушателям время представить себе храброго принца-воителя на вершине башни, наконец-то одержавшего победу после долгого изгнания. Публика подалась вперед, с нетерпением ожидая продолжения.

– Симба выпрямился во весь рост, – сказала я. – Бой армий внизу прекратился, все взгляды обратились к двум монархам. «А теперь, – приказал Симба, – ты расскажешь всем, как предал моего отца, чтобы они узнали о твоей измене!»

«Я признаюсь, племянник! – вскричал Шрам. – Я предал твоего отца – это Гиены меня заставили! Я был всего лишь их орудием! Пожалуйста, пощади меня!»

Внизу взбешенная королева воинов клана Гиен остановила свой поединок с воительницей Налой. В варварской культуре непозволительно молить о пощаде. Увидев такую трусость со стороны Шрама, клан Гиен, все как один, опустили оружие и не пожелали сражаться со Львами дальше.

Симба посмотрел на своего дядю, причинившего ему столько боли и страданий. «Я не могу простить тебя, дядя, – объявил он, – ибо сами боги требуют справедливости. И потому я, как законный король, объявляю, что ты приговорен к смерти».

А потом, яростно взревев, Симба сбросил своего дядю со стены навстречу гибели. Теперь блуждающая душа его отца наконец-то могла отдохнуть. Возмездие свершилось, и на землю вернулось равновесие. Круг наконец-то замкнулся.

Дальше шла всякая романтическая фигня, против которой я уже не возражала так сильно, как раньше, когда была моложе, но это всегда казалось мне наилучшим завершением. В конце концов, это была история про варваров и рыцарей.

Мне самой казалось странным, насколько хорошо я помню истории – все истории. Другие моменты из моего прошлого истаивали, но истории крепко держались в моем мозгу. Как якорь в прошлом, привязанный к моей душе.

Пираты встретили развязку аплодисментами, и Нулуба, всегда потихоньку старавшаяся облегчить жизнь другим, подняла жалюзи, чтобы в ангаре стало светлее. Мы собрались вместе, и я предложила рассказать историю. Я даже не представляла, как хорошо ее примут.

«Они жаждут воспоминаний о мире снаружи, – подумала я, наблюдая за болтовней пиратов. – Даже если принадлежат к разным культурам».

Некоторые бродили вокруг стола, на котором мы расставили разные продукты, найденные во время рейдов или поиска трофеев. Мы больше не нуждались в еде, но Максим сказал, что в акте дегустации есть нечто такое, что помогает восстанавливать воспоминания.

Я заметила, что человек сейчас болтает с РейЗед, молодой танузедранкой из другого звена, – представители их расы походили на красных панд. Она понемножку брала еду с маленькой тарелки. У меня было такое ощущение, будто я должна была бы знать, что там лежит, но эта часть моей памяти основательно истаяла. Там были красные кусочки еды и какие-то желтые кусочки чего-то…

Ко мне подошел Чет. Его рука все еще висела на перевязи.

– Спенса, это была потрясающая история! – сказал он. – У меня такое ощущение, будто я когда-то ее знал. По крайней мере, отдельные места мне знакомы.

– Бабуля любила ее, потому что в ней повествуется о воине в изгнании, – сказала я. – Она учила меня, что, хоть мой народ и превратился в изгнанников, мы можем оставаться сильными.

– Ваше выступление на сегодняшней дуэли смотрелось очень вдохновляюще, – сказал он. – Вы и вправду так искусны, как похвалялись. А они – хорошая семья для вас. – Он кивнул в сторону сгрудившихся пиратов, но я почувствовала в его голосе некую печаль.

– Что случилось? – спросила я.

– Всего лишь стариковская глупость, – сказал он мне. – Боюсь, я мало чем полезен пиратам. Кому нужен исследователь, не умеющий летать?

– Вы нужны мне, – сказала я. – Вы привели меня к этим развалинам, и вы знали, что следующий пункт находится в Твердыне. Кроме того, это ваш поиск…

Чет тихо бродил среди пиратов, осторожно расспрашивая их про образ и прах реальности. Я наконец-то спросила у Пег про мой образ, но та удивилась и сказала, что никто из ее группировки его не видел. Не знаю, стала бы она врать мне, но мы с Четом решили, что неплохо бы ему самому провести расследование.

– Вы здорово справились с этой задачей, – шепотом сказала я ему. – Намного лучше, чем сумела бы я. Вы искренне нравитесь другим, Чет. Они разговаривают с вами.

– Если бы это было правдой, – сказал он, – и если бы я был так хорош в этом поиске, как вы говорите, я бы уже отыскал… пропавший предмет. – Он покачал головой, потом посмотрел на меня и поднял здоровую руку. – Не надо больше подпирать мое эго. Оно черпануло немного воды, но не тонет. Я просто… я боюсь, что мы слишком надолго задержались здесь. Я боюсь оставаться на одном месте.