Чайная роза - Дженнифер Доннелли

Фиона пошла за ним. По дороге к шествию присоединился Сими.

— Неужели вас не заботит судьба магазина? — спросила она. — Ваша судьба, судьба вашего ребенка и наша тоже?

Майкл фыркнул:

— Ваша судьба? Черт возьми, детка, я вас едва знаю.

Фиона отпрянула так, Словно ее ударили. «Ублюдок! — подумала она. — Если бы все сложилось по-другому, если бы твои дети приехали к моим родителям за помощью, мой па принял бы их совсем не так!»

— Я вижу, вы хотите очутиться на улице! — Ее гнев вспыхнул как порох. — Стать жалким бродягой! Ночевать под забором! Добывать еду в мусорных баках! И все только потому, что вы не можете справиться с собой. Думаете, другие люди не теряют близких? Думаете, вы один такой? Я чуть не сошла с ума, когда лишилась родителей, но выжила. И Сими тоже. У пятилетнего ребенка мужества больше, чем у вас!

Эти слова заставили Майкла остановиться.

— Ты еще не успокоилась? — Он полез в карман, достал какую-то вещь и бросил в племянницу. Та со стуком упала к ногам шарахнувшейся Фионы. — Вот! — крикнул Финнеган. — Забирай. Забирай этот гребаный магазин! Он твой. Только оставь меня в покое! Вопишь тут как баньши[28]!

Он ушел, хлопнув дверью. На глаза Фионы навернулись слезы. Она уставилась в пол, не желая, чтобы их видел Сими, и только тут заметила предмет, брошенный дядей, — серебристый и ярко блестящий на фоне темного пола. Ключ! Слова Майкла эхом прозвучали в ее ушах: «Забирай его. Он твой». Девушка наклонилась, прикоснулась к ключу и тут же отдернула руку.

О чем она думает? Она что, с ума сошла? Владельцу магазина нужно многое знать — как заказывать необходимое количество товара, вести учет и сводить дебет с кредитом. Ни о чем таком она понятия не имела; это было по части Джо. «Но Джо здесь нет, верно? — спросил ее внутренний голос. Голос, который всегда напоминал то, что ей хотелось забыть. — Джо в Лондоне, с Милли Питерсон. А ты в Нью-Йорке, без работы, живешь в доме, который уведут у тебя прямо из-под носа, если ты не прекратишь распускать сопли и не найдешь способ помешать этому».

Едва пальцы Фионы сомкнулись на ключе, как на лестнице послышались шаги. Кто-то робко постучался, а затем со скрипом открыл дверь.

— Эй, Майкл! Ты здесь?

Девушка быстро сунула ключ в карман и выпрямилась.

— Эй! — В щель заглянула какая-то женщина. — Майкл? — Она вздрогнула. — О господи, как вы меня напугали… — сказала она, войдя в комнату и прижав к сердцу мокрую красную руку. Женщина была маленькая, крепко сбитая, круглолицая, с пышными каштановыми волосами и большими карими глазами. Ее рукава были засучены, на предплечьях застыла мыльная пена. — Я — Мэри Мунро. Снимаю у Майкла третий этаж.

— Я — Фиона Финнеган, а это мой брат Сими. Мы — племянники Майкла. Извините, что напугала. Я не хотела…

Мэри внимательно посмотрела в ее заплаканное лицо.

— Я слышала крик. Поэтому и спустилась, — с мурлыкающим шотландским акцентом сказала она. — Похоже, он встретил вас не слишком радушно.

Фиона слабо улыбнулась:

— Мы и не рассчитывали на теплый прием.

Мэри покачала головой:

— Пойдемте наверх. Вам не помешает чашка чаю. — По дороге она трещала не умолкая. Фиона узнала, что Мэри приехала в Нью-Йорк из Шотландии десять лет назад и живет у Финнегана уже три года с сыном и свекром. Ее муж погиб в результате несчастного случая на товарном складе. У дверей с ними поздоровался высокий мальчик лет четырнадцати. Мэри представила его как своего сына.

— Айен, вынь чашки получше и поставь чайник, — сказала она, усадив гостей за стол. — Сейчас я достираю белье, повешу его, а потом мы выпьем горяченького.

На кухне вкусно пахло хлебом, беконом и корицей. Раковина сверкала чистотой, а печь — свежей черной краской. Потрескавшийся линолеум был покрыт слоем мастики. На окнах висели тюлевые занавески. Скромно, но безупречно… Фиона вспомнила материнскую кухню, и на душе у нее сразу полегчало.

— Не хотите посмотреть на свою двоюродную сестру? — спросила Мэри, выжимая пеленки.

— Малышку? Так она здесь?

— Да. В гостиной. Славная девчушка. Я забрала ее сразу после похорон.

— Ох, слава богу… — перевела дух Фиона. — Майкл мельком упомянул, что его дочь живет у какой-то подруги, но не сказал где. И даже имени девочки не назвал.

Мэри покачала головой:

— Он и собственного-то имени не помнит… Малышку окрестили Элеонорой, в честь матери Молли. А мы зовем ее Нелл. Полюбуйтесь на нее. Я скоро закончу.

Войдя в гостиную, Фиона увидела пухлый кулачок, торчавший из корзины, и услышала веселый лепет. Она заглянула в корзину.

Девочка была просто картинка. Черные волосы и синие глаза отца и круглое лицо матери. Когда Фиона взяла маленькую ручку и заворковала, наградой ей стала широкая улыбка. Девушка вынула Нелл из корзины и понесла на кухню.

— Ну, вот и все! — Мэри повесила на веревку последнюю пеленку и улыбнулась, увидев, как Фиона и Нелл агукают друг с другом.

— Настоящая маленькая принцесса… Фиона, вы дочь Патрика Финнегана? Из Лондона?

— Ага.

— Я так и подумала. Акцент выдает. Молли рассказывала мне о брате Майкла. Кажется, она хотела вызвать в Нью-Йорк вашего брата… Чарли, да? Надеялась, что он будет работать в их магазине.

— Он сделал бы это с радостью.

— Сделал бы? А разве он не с вами?

— Нет. Он умер несколько месяцев назад.

— Боже мой! — Мэри чуть не выронила чайник. Какой ужас! Совсем мальчик… Могу представить себе горе ваших родителей.

— Наши родители умерли еще раньше, — ответила Фиона. Тут Мэри поставила чайник и рухнула на стул. Девушка коротко пересказала, что случилось с ней и Сими за последние полгода.

— А после этого ты приехала в Америку и увидела дядю в таком состоянии… Бедняжка. Это стало для тебя потрясением.

— Я не уверена, что оправилась от него. — В голосе Фионы послышалась горечь. — Судя по рассказам родителей и письмам, дядя казался мне добрым человеком. Я не думала, что он может быть таким злым.

Мэри покачала головой:

— Ты не должна так думать. Он не злой. По крайней мере, не был злым. Наоборот, самым добрым человеком на свете. Всегда улыбался и был готов помочь каждому. Злым его сделало виски. До смерти Молли он не пил. Выпивал в местном пабе пинту-другую, но пьяницей не был. Был хорошим человеком и хорошим мужем. Работящим. Сам отремонтировал свою квартиру и собирался отремонтировать мою. Хотел расширить магазин. У нашего Майкла было много планов. Если бы Молли увидела его в нынешнем состоянии, она бы этого не вынесла. Я не знаю, что делать. Уговаривала, упрашивала, грозила. Даже забрала у него Нелл. Ничто не помогает. Скоро он окажется на улице. И что тогда? Молли была моей лучшей подругой. Я люблю Нелл как родную. Что я скажу девочке, когда она вырастет? Что родной отец бросил ее? Это выше моих сил… — Она осеклась и вытерла глаза. — Извини, детка. Я не могу видеть, что он с собой делает. Это горе. Я знаю. Фиона, он ни разу не заплакал. Не пролил ни слезинки. Держит все в себе. Только пьет и кричит. Вместо того чтобы выплакаться.