Пять рассерженных мужей - Людмила Милевская

Второе.

«Оу-Эн-Ай», игнорируя общий план операции «Хищная птица»,поручило наёмному убийце ликвидировать единственного установленного участникаэксперимента «Аист» Архангельского.

Третье.

Действия криминальной группы, привлечённой резидентурой«Джи-2» для решения оперативных задач, оказались столь неумелыми, что есть всевозможности полагать: Архангельский если и найдётся, то не раньше чем черезнесколько лет. Где-нибудь в районе Владивостока.

Четвёртое.

«А-2» и другие члены пресловутого разведывательногосообщества к настоящему моменты вообще не продвинулись в решении оперативныхзадач операции «Хищная птица» ни на шаг.

«И хорошо, что не продвинулись, — подумал Лоуэлл Понт, —иначе там в России такая кутерьма началась бы… Хотя там, в России, действует,столь же топорно, как и остальные, ещё одна, а может быть и несколько групп.Непонятно даже чьи это группы, зато ясно, что набраны они из криминальнойсреды. И все они толкутся вокруг Архангельского, мешая друг другу. Абсолютныйбордель!»

Он сел, обхватив руками голову, задумался:

«Неужели я всего этого не видел, пока работал с бумагами?Может ли вообще быть эффективной разведка страны, устроенная столь нелепымобразом: двенадцать крупных управлений, не считая мелочёвки. И каждый сам посебе и сам за себя. Несмотря на то, что все всё по сто раз согласовывают, врезультате — хаос. И лишь потому, что каждый начальник ставит интересысобственного подразделения выше интересов страны, а каждый подчинённый ставитсвои интересы выше интересов подразделения…

Наше «разведывательное сообщество» раздирают противоречия.Все бьются за бюджетные деньги, стараясь доказать свою важность, полезность иэто все опять ради денег, регалий, власти. У всех амбиции. Многие откровеннонедолюбливают друг друга… Можно ли так работать?

Мы тратим на разведку чуть ли не в сотню раз больше, чемрусские, а знаем ли мы о них во столько же раз больше? Может бытьцентрализованная русская система эффективней? А может быть не в этом дело?Просто мы пошли порочным путём наращивания технических возможностей разведки.Перестали работать с людьми, готовить кадры. А в результате пользуемся дляпроведения оперативных мероприятий бандитами, набирая их на месте, в той странегде они понадобились. Откуда же качество работы?

Мы стали больше полагаться на спутники и компьютеры. Мысторожим и записываем каждое слово, которое вылетает в эфир. Мы держимгигантский штат сотрудников, чтобы извлечь из мешанины пойманных слов жалкиекрохи, которые набираются в массу, способную задавить всю систему. Кдипломатическому корпусу мы присовокупили такую толпу полулегальныхразведчиков, что на их зарплату можно было бы содержать армию.

Деньги. Деньги, везде одни деньги, Америка сошла с ума,решила что за деньги можно купить все.»

Лоуэлл устало поднял голову.

— Мы просто ничем не хотим рисковать, — в слух закончил онсвою мысль. — Мы разучились рисковать. А ничем не рисковать, — ничего не иметь!

Лоуэлл Понт встал, разминаясь, подошёл к окну, продолжаядумать об операции «Хищная птица».

«Больше я „Легату“ ничем помочь не смогу, — решил он, —пусть Майкл Робин выкручивается сам. Завтра же пишу рапорт о досрочном уходе напенсию. В конце концов жизнь пенсионера не так уж и плоха. Тем более, что завнедрение „Легата“ в операцию мне неплохо заплатили. И обязательства свои явыполнил. Обеспеченная старость. Что может быть прекрасней?

Да-а, деньги, деньги… Что ж, раз так они полагаются наденьги, посоветую сразу всему этому «разведовательному сообществу»: пускайкупят всех русских. И этих пятерых тоже, — усмехнулся Лоуэлл Понт. — Это будетдельный совет, за который мне не стыдно.»

Лоуэлл Понт вышел из здания Бюро разведки Государственногодепартамента США в летнюю тёплую ночь. Операция «Хищная птица», как и остальныепроблемы разведки, для него больше не существовала.

Я сидела в крапиве, смотрела на чемодан и сходила с ума. Отчего? От наплыва мыслей, конечно же. Пять «лимонов»! Такие бабки! Казалось, ибез бинокля уже их вижу.

— Мишель, — спросила я. — У нас с тобой есть пять миллионов?

— Даже если замок продам, вряд ли столько наберётся, —честно признался он и пригорюнился.

— Ну-у, у Женьки тоже всего «лимон», если делить их поровну,— успокоила я Мишеля. — Наш замок, думаю, не дешевле.

— Ни в коем случае, — обрадовал меня Мишель. — Пожалуй,немного дороже, но во Франции все так недёшево. И потом, у меня есть долги.

— Большие?

— Нет, не очень. Если работать, то года за три отдать возможно.

Я внимательно посмотрела на Мишеля и подумала: «А что я,спрашивается, в нем нашла? Ничем он моего Евгения не лучше. Даже ещё хуже.Настоящий дурак. Битый час из-за меня сидит в крапиве, а ведь даже ещё и непоцеловал. Нет, Женька гораздо его умней.»

И я начала искать те обстоятельства, которые позволили бымне незамедлительно начать наше с Женькой примирение.

«Интересно, — раздумывала я, — он очень удивится, еслисейчас из крапивы вылезу и к костру подойду? Кстати, и всем остальным была быочень полезна, уж я смогла бы им дать разумный совет как миллионамираспорядиться. Им вообще есть чему у меня поучиться: с котиками у них вышелполный пролёт, а я нажилась неплохо — накормила целый детдом.»

Мужья, тем временем, расселись вокруг чемодана и примолкли.Ну просто гробовая тишина — словно специально мне возможность давали хорошенькопоразмыслить да нужное решение принять, словно не хотели отвлекать разговорами.

— Да-аа, — наконец подал голос Архангельский. — Ещё тахренотень получается!

И снова наступило молчание. Мужья дружно чесали затылки.Долго чесали, мне уже сильно в крапиве не сиделось, хотелось выскочить и диспутзатеять на тему: «Как потратить миллион». До диспута дело не дошло, потому чтозаговорил мой Евгений.

— Так, мужики, — сурово осмотрев сподвижников, пробасил он,— колитесь давайте, кто нам такую подлянку устроил?

Архангельский изрёк:

— Не понял?

— Чего ты, Ваня, не понял? — мгновенно вскипел Евгений. —Здесь посторонних нет. Значит кто-то из нас ввязался в дерьмовую историю. А врезультате все мы вляпались в дерьмо.

Я в крапиве своей аж подпрыгнула от такой нелогичности. Чтоон называет дерьмом? Пять миллионов долларов? Хотя, если умом пораскинуть,деньги действительно дерьмо, от них все беды.

В разговор неожиданно вступил Тася.