Сверхизбыточность. История роста населения, инноваций и процветания человечества на бесконечно богатой планете - Marian L. Tupy

лейтенант [отвечавший за Сарды] попытался предпринять против меня неотеру (т.е, новые дела) против меня". Аналогичным образом Саллюст объяснил, что решил написать о заговоре Катилины, в котором разорившийся аристократ пытался свергнуть правительство Рима в 63 г. до н.э., из-за "новизны (т.е. новизны) преступления и вытекающей из него опасности".

Когда речь шла о неполитических инновациях, древние относились к ним с не меньшим подозрением. Три римских писателя - Плиний Старший (23-79 гг. н.э.), Петроний (27-66 гг. н.э.) и Дион Кассий (155-235 гг. н.э.) - записали похожие анекдоты о человеке, который изобрел небьющуюся стеклянную чашу и принес ее императору Тиберию (42 г. до н.э.-37 г. н.э.) в надежде получить вознаграждение. Тиберий спросил изобретателя, рассказал ли он кому-нибудь еще о своем изобретении. Когда изобретатель ответил, что нет, император приказал предать его смерти, чтобы не допустить, что из-за небьющегося стекла драгоценные металлы (из которых делали кубки и чаши) потеряют свою ценность. И наоборот, император Веспасиан (9-79 гг. н.э.) наградил человека, который изобрел машину, способную таскать тяжелые колонны, но, опасаясь, что машина усугубит безработицу в Риме, отказался от ее использования. Историческая летопись изобилует подобными историями.

Это не означает, что инновации не происходили. Вспомните печатный станок, артиллерию и морской компас, с которыми мы познакомились в Главе 1. Это также не означает, что отдельные европейцы не ценили инновации, которые улучшали их собственную жизнь. Например, уже в 1306 году Джордано да Ривальто, доминиканский монах из Пизы, произнес проповедь, в которой отметил: "Не прошло и двадцати лет, как было открыто искусство изготовления очков, помогающих хорошо видеть, искусство, которое является одним из лучших и самых необходимых в мире".

Тем не менее, общее или общественное отношение к инновациям было враждебным. По словам американского экономиста Дональда Дж. Будро, такое негативное отношение к инновациям выступало в качестве "налога на бесчестье". Как и все налоги, - писал он, - "налог на бесчестье" дестимулирует те виды деятельности, на которые он распространяется, делая альтернативные "необлагаемые виды деятельности относительно более привлекательными.... Инновации, разрушающие рабочие места, действительно вызывали презрение до современной эпохи".

Обратимся теперь к коммерции. Еще сравнительно недавно большинство видов коммерции и извлечения прибыли повсеместно подвергались осмеянию. Например, в "Одиссее" Гомера греческого героя Одиссея оскорбляют за то, что он похож на капитана торгового судна, "единственной заботой которого является жадная прибыль, которую он получает, продавая свои товары". Аналогично, когда спартанцы предупредили Кира Великого, чтобы он не трогал греческие города, персидский император ответил на это,

Я никогда еще не боялся людей, у которых есть место посреди города, куда они сходятся, чтобы обманывать друг друга и клясться. Кир хотел сказать эти слова в упрек всем грекам за то, что у них есть места на рынке, где они покупают и продают.

Платон представлял себе идеальное общество, управляемое "стражами", не имеющими частной собственности, чтобы "не разорвать город на части разногласиями о "моем" и "не моем". "Он отмечал, что "все сословия, занимающиеся розничной и оптовой торговлей... унижены и подвергаются презрению и оскорблениям". В идеальном государстве, утверждал Платон, торговлей должны заниматься только неграждане. И наоборот, гражданин, ставший торговцем, должен быть наказан тюремным заключением за то, что "опозорил свою семью".

Это не были чисто элитарные настроения. Основными потребителями древнеаттической комедии, примером которой являются произведения Аристофана (446-386 гг. до н.э.), были простые люди. "Снова и снова, - отмечал немецкий классик Виктор Эренберг, - комики упоминают о коварных махинациях торговцев мукой, трактирщиков, продавцов птиц, шерсти и рыбы". В классический период (V-IV вв. до н.э.) большинство ведущих политиков были бывшими промышленниками. Однако при очернении и высмеивании комедиантами политики "намеренно характеризовались как торговцы, как продавцы чего-либо". Акцент делался "не на том, что они производители, а на их деятельности по купле-продаже". Даже сыновья купцов в силу своего рождения становились объектами насмешек.

В Древнем Риме, пишет классик Дональд К. Эрл из Лидского университета, "всякая торговля была заклеймена как недостойная. В I в. до н.э. римский политик Цицерон отмечал, что розничная торговля - это sordidus (мерзость), поскольку розничные торговцы "не получили бы прибыли без большого количества откровенной лжи". Римские массы разделяли отношение Цицерона. В своих комедиях, рассчитанных на массовую аудиторию, Плавт (254-184 гг. до н.э.) "часто упоминает торговые классы, к которым неизменно относится с враждебностью и презрением".

Римское государство было осведомлено о настроениях народа по отношению к купцам. Вспомним эдикт о максимальных ценах, изданный императором Диоклетианом (244-311 гг. н.э.) в 301 году. Эдикт устанавливал максимальные цены на более чем 1200 товаров, включая сырье, рабочую силу, услуги, животных и рабов. В преамбуле, призванной оправдать его действия, Диоклетиан заявил:

Некоторые люди всегда стремятся нажиться даже на благословениях богов: они хватают изобилие всеобщего процветания и душат его. Или опять же наживаются на неурожае года и промышляют мошенничеством. И хотя каждый из них погряз в величайших богатствах, которыми могли бы довольствоваться целые народы, они гонятся за личными пособиями и охотятся за своими сторублевыми процентами. Их жадности, провинциалы, логика нашего общего человечества призывает поставить предел.

Римско-католические богословы продолжили старую имперскую враждебность к коммерции и извлечению прибыли. Рассмотрим "Декрет Грациана", который стал признанным стандартным сборником канонического права с момента его публикации итальянским юристом Грацианом (1070-1140 гг.) до 1917 года. В соответствии с ним "кто покупает что-либо... для того, чтобы оно послужило материалом для изготовления чего-либо другого, тот не торговец. Но тот, кто покупает это, чтобы продать в неизменном виде... изгоняется из храма Божия" . Протестантские богословы соглашались с этим. По словам английского историка экономики Р.Х. Тоуни (1880-1962), Мартин Лютер "ненавидел торговлю и капитализм". По мнению Лютера, писал Тоуни,

Христиане должны зарабатывать на жизнь в поте лица своего.... [Самой достойной восхищения была жизнь крестьянина.... Труд ремесленника также почетен, ибо он служит обществу... [Но католические] ордена мендикантов... покрывают землю толпами нищих. Паломничества, дни святых и монастыри служат оправданием праздности и должны быть пресечены. Бродяги должны быть либо изгнаны, либо принуждены к труду.... [Торговля, банковское дело и кредит, капиталистическая промышленность... казались ему принадлежащими к самой сущности царства тьмы.

Карл Маркс в своей работе "Капитал" (1867 г.) с одобрением цитирует слова Лютера о том, что "во всем мире купцы совершают великое неправое и нехристианское воровство и грабеж". А Джон Кальвин (1509-1564 гг.) также отмечал, что жизнь купца очень похожа на жизнь проститутки, поскольку она "полна уловок, ловушек и обмана".

Однако, как показала Дейрдре Макклоски в трилогии книг о буржуазной эпохе, отношение европейцев к купеческому