Дахштайн - Юлия Макс

не боимся серебра, крестов и святой воды. Хотя с крестами и водой все не так просто.

— Демон может зайти в церковь?

— Может, но получит ожоги. Больно, но терпимо, если на небольшой отрезок времени. Что касается служителей церкви, то спустя двадцать два года после перевоплощения я на спор совратила священника, и даже его постное сердце под стенами старого храма не встало мне поперек горла. Помню, изжога мучила с неделю, — Лилит поморщилась и сглотнула. — С тех пор я стала строго отделять церковь от какой-либо веры. Сильного демона так запросто не изгонишь, по крайней мере, не так, как считает духовенство. Святая вода, если только она не освящена Папой, такая же вода, как и любая другая. Кресты — просто две палки, в которые верят люди, — она пренебрежительно фыркнула. — Хотя да, есть те, которые могут нам навредить, но, опять же, знаний о них почти не осталось. На этих палках должны быть начертана молитва о спасении души с именем того демона, которого хотят изгнать. Естественно, это редчайшее явление.

— Ты сделала что-то плохое, умерла и попала в ад?

Рыжая рассмеялась:

— Дэниэль, оглянись. Как тут попадешь в рай, если пять из семи смертных грехов[43] — это образ жизни? — Лилит снова стала серьезной, на ее лице собрались мрачные тени. — Не знаю насчет рая, попадает туда кто-нибудь и существует ли он вообще. Я видела в Аду детей и священников. Весь смысл в том, что даже если человек жил праведно, но в какой-то момент солгал, украл или еще как развлекся, то все — он наш клиент. Никакие молитвы о прощении не помогут. Ты либо святоша без пятнышка сомнений, либо принадлежишь Феру Люцию.

Она круто вписалась в поворот при скорости сто километров в час, и мы пронеслись мимо таблички Der Dachstein, которая указывала направление въезда на гору к подъемнику. Очередь из машин на дороге образовалась благодаря ясной погоде и возможности для туристов допрыгнуть, дотянуться рукой до редких облаков и оторвать себе кусочек, который потом медленно растает, как туман. Где еще можно увидеть, как небо становится ниже земли, как не в горах?

«Форд-Мустанг» сыто урчал, виляя на узкой дороге, словно большой черный кот, который гнался за серой лентой, но никак не мог поймать.

Лилит охотно говорила о том, каково быть демоном. Наверное, она долго держала эти слова в себе, и сейчас они изливались на меня, подобно необходимой хилому деревцу воде. Я жаждал узнать все о дьявольских тварях еще и потому, что от этого зависела моя жизнь или то, что теперь ею называлось. В Ад мне точно не хотелось.

— И давно ты демон?

Рыжая ухмыльнулась, убрав прядь волос за ухо.

— Больше половины тысячелетия назад я была человеком. Сейчас я никто и все одновременно. Люди заблуждаются насчет нас. Демоны — не чудовища, это души из преисподней, заключившие сделку и вечно служащие Повелителю. Такие, как я, ненавидят Ад. По крайней мере, те, кого встречала. Никому неохота сидеть и жариться в адской сковороде величиной с мир. Скажем так, я проходила этап воспитания и послушания там, внизу, и не горю желанием туда возвращаться.

Мое перевоплощение, как и твое, произошло на Земле. То есть я приняла решение стать демоном до своей смерти. Поэтому считаюсь особым видом, приближенным к Повелителю. Души людей, которые согласились пытать других в Аду, — еще один вид демонов. И есть третий. Думаю, ты слышал про экзорцизм. В основном у божьих неумех получается изгнать бесов — душ слабых и обезумевших от пыток Преисподней настолько, что Люций их вышвырнул в мир, устав от бесконечного нытья. Они никчемные, и обряд экзорцизма отправляет их в серую пустоту, где они погибают окончательно.

Я молчал, переваривая услышанное.

— В гримуарах Фауста я прочитал об использовании демонов для поиска сокровищ, а еще для занятий черной магией, для обретения внешней красоты.

Уголки губ рыжей поползли вверх.

— Демоническая сущность лжива и обманчива. Таковы твари Ада. Нравилось Йогану классифицировать демонов, вот они и поддерживали его бред, при этом сами забавлялись. Фауст заблуждался только в этом, но в печатях призыва адских тварей ему не было равных. В итоге все довольны: доктор тем, что пишет гримуары и экспериментирует, а демоны — тем, что на какое-то время избавлены от огненной клоаки.

Я замялся, впервые за последние дни испытывая нечто похожее на волнение. Потом решился и спросил:

— Я демон?

Лилит на секунду повернула голову в мою сторону и попыталась скрыть разочарование под на редкость фальшивой улыбкой. Я понял, что она тоже постоянно задавалась этим вопросом и уже пришла к какому-то выводу.

— Почти. У тебя есть месяц, чтобы им стать, малыш.

Прага. Ниотинский

Сделка с представителями семьи Шимонек, теперешними владельцами замка Гоуска, прошла неуспешно. Ничего не узнав о потомке Фауста от Лилит, Грегор стал задумчивым и невнимательным. Семейство Шимонек согласилось продать Гоуску за нереальную сумму, которой кардинал на данный момент не располагал. Подняв все свои активы и заглянув в счета Ордена, Ниотинский попросил неделю на ответ. Представители не озвучили, почему вдруг ревностно хранящие свою историческую собственность Шимонеки решились на продажу. Уехав ни с чем, кардинал вспоминал глаза Лилит в тот момент, когда сказал, что знает про ее жизнь и искушение. Возможно, воспоминания о детстве посеют в ней тень сомнений и служение Феру Люцию уже не будет в радость?

Грегор ощутил прилив сил, представляя, как подарит ей Гоуску. Возможно, даже освободит Лилит, и она отвернется от служения злу. Тщательно хранимая и лелеемая мечта кардинала-епископа являлась самой настоящей глупостью. Он прекрасно понимал, что его любовь к демону противоестественна. Ниотинский не знал точно, была ли у Лилит хоть капля чувств к нему. На самом деле знал. Нет. Она его ненавидела, но Грегор успокаивал себя тем, что чувств, которые испытывает он, с лихвой хватит на двоих.

Вдавив педаль в пол, глава Ордена несся по проселочной дороге, превышая допустимую скорость. Поля, припорошенные снежной крупой, темными пятнами выделялись среди хвои. Редкие встречные машины шарахались от мощного «БМВ», которое и не думало притормаживать, чтобы разминуться на узкой дороге. Въехав в Прагу и выстояв положенные полчаса в полуденной пробке, порядком раздраженный кардинал добрался до своего жилища.

В Трое[44], возле его коттеджа топтались двое: Филипп и Элишка, даже издали Грегор видел, как они о чем-то спорили, отчаянно жестикулируя.

«Шустрая ведьмочка смогла найти мое обиталище», — подумал Ниотиский, припарковавшись рядом с ними.

— Мы хотели уйти, — пробасил Фил,