Александр Македонский, или Роман о боге - Морис Дрюон

Александр высадился на берег одним из первых. Отказываясь прислушаться к разумным советам, царь настоял на своем и возглавил командование армией. Очередной приступ лихорадки не заставил себя долго ждать. Все плыло перед глазами Александра, он уже не видел, куда наносил удары, нетвердо держался в седле и выкрикивал бессвязные слова. Телохранители вынуждены были силой увести вырывающегося из их рук Александра с поля сражения. Эта битва была выиграна без него.

Противник потерял свыше тысячи человек, но и греки недосчитались после боя более тысячи своих товарищей. Конники Клита молниеносно продвинулись на восемьдесят стадиев вглубь территории скифов, при этом захватили крупную добычу – табун лошадей в тысячу восемьсот голов. Когда к концу дня Александр пришел в себя, друзья сообщили ему, что «граница земель Диониса», представляющая собой цепь каменных глыб, выложенных между вековыми стволами деревьев, осталась далеко позади.

Спустя несколько часов прибыли двадцать послов царя скифов, разодетых в расшитые платья. Испросив разрешения переговорить с великим правителем, они верхом объехали весь лагерь и направились к палатке царя. Когда скифы предстали перед Александром, царь пригласил их сесть. Послы долго хранили молчание, пристально рассматривая властелина мира, как будто хотели оценить, соответствует ли его облик его славе.

Наконец старший из них, уполномоченный вести переговоры, произнес заранее подготовленную речь. Он, не зачитывая послания, говорил по памяти, часто делая небольшие паузы, чтобы дать возможность толмачу перевести его слова Александру. Я привожу его выступление ниже:[52]

«Если бы боги дали тебе тело, соразмерное твоему самолюбию, – весь мир оказался бы тебе мал. Одной рукой ты касался бы Востока, а другой – Запада, но, неудовлетворенный, ты бы хотел следовать за солнцем, чтобы узнать, где оно садится.

Таков, какой ты есть, ты готов захватить все пространства, где еще не был. Когда же ты покоришь все человечество, ты объявишь войну рекам, лесам и диким животным.

Но ведомо ли тебе, что деревья растут долгие годы, а срубить их можно за час? Это безумие – стремиться сорвать плоды, не считаясь с высотой дерева. Будь осторожен, забираясь к вершине, не ровен час сорвешься, тогда упадешь с ветвей или повиснешь на них.

Иногда голодный лев, рыскающий в поисках добычи, пожирает маленьких птичек, а железо разъедает ржавчина, ибо нет на свете ничего столь крепкого, чего бы не смогли разрушить самые слабые существа.

Что нам делить с тобой? Никогда наша нога не ступала на земли твоих владений. А потому разве виноваты жители нашей страны, что не знают, кто ты и откуда пришел?

Народы, населяющие эти земли, не хотят ни подчиняться кому-либо, ни повелевать кем-либо. Чтобы ты понял, что мы за люди, знай, что самые богатые дары, которые мы получили от богов, были ярмо для быков, лемех плуга, стрела, копье и кубок. Это все, чем мы располагаем, встречая друзей и сражаясь с врагами.

Пришедших к нам с миром мы угощаем хлебом, выращенным на наших полях, и подносим им полные кубки вина. Пришедших к нам с войной мы на большом расстоянии обстреливаем из лука стрелами, а в ближнем бою разим копьем.

Ты, который восхваляешь себя, гордишься тем, что прибыл сюда истреблять воров, но ведь самый большой вор на земле – это ты. Все покоренные тобой народы разграблены и разорены, у нас ты украл огромные стада. Твоя жадность ненасытна, тебе всегда всего мало.

Захваченные богатства только усиливают в тебе жажду наживы. Ты первый, кто испытывает недостаток в изобилии. Победа для тебя – семя новых войн.

Никакой доблестный царь, почитающий свой народ и свою страну, не потерпит над собой власти чужестранца.

Напрасно ты собираешься преследовать скифов. Ручаюсь, тебе никогда не настигнуть тех, кому бедность позволяет быть проворными и ловкими. Твоя армия, обремененная грузом награбленных богатств, будет блуждать по степным просторам в поисках наших следов. Ты будешь думать, что мы далеко, когда однажды увидишь, как мы нагоняем тебя. Мы умеем скрываться от своих врагов так же быстро, как и преследовать их.

Поверь мне, удача – вещь ненадежная. Сумеешь ли ты удержать ее, если она пожелает тебя покинуть? По крайней мере обуздай ее, иначе беды одолеют тебя.

Если ты действительно бог, сын бога, то твой долг нести простым смертным добро, а не лишать их того немногого, чем они владеют. Если ты простой человек, пусть думы твои будут полны заботами о ближних, а не тщеславными помыслами.

Те, которых ты оставишь в мире, будут тебе добрыми друзьями, ибо настоящая прочная дружба возможна только между равными. Не думай, что те, кого ты покорил, станут уважать и любить тебя. Никогда не может быть дружбы между хозяином и рабом, который за почтительностью скрывает ненависть и вражду.

Знай также, что, заключая союз, мы не требуем никакой клятвы, не принимаем никаких мер предосторожности, обходимся без пышных торжеств, не подписываем договоров, не призываем богов в свидетели наших обещаний, ибо мы считаем, что способный обманывать людей легко предаст и богов. Нам совестью служит наша священная религия.

Итак, выбирай, что тебе больше по душе – видеть нас в числе твоих друзей или врагов».

Александр спокойно выслушал слова посла в меховой шапке. Какому-нибудь греку он не позволил бы сказать и половины и покарал бы за дерзость смертью. Из долгой речи он понял, что скифы не такие уж дикие варвары, как он предполагал ранее, что они хорошо осведомлены о нем, ибо слава царя Македонии опережает победное шествие его армии. Он также узнал, что страна скифов простирается на огромной территории и выходит к внешнему океану, омывающему мир.

Александр, достигнув границ владений Диониса, казалось, успокоился. Пошатнувшееся здоровье и тревожные сообщения о состоянии дел в империи вынудили Александра к принятию мудрого решения: он согласился на мир и добрососедские отношения, столь сурово предложенные скифским послом. Однако он дал себе слово, что позже вернется в эти края и покорит северные земли.