Чувствующая - Анна Мохова

Лукавая улыбка озарила лицо Агафьи:

— Это не просто человек, если дар тебя так защищает. В прошлом ты испытывала глубокие чувства, которые потом причинили сильную боль. Дар запомнил их и теперь оберегает тебя от схожего состояния.

— И что же мне делать?

— Учиться доверять. Когда дело касается отношений, невозможно получить гарантии, что все будет идеально и навсегда. Любовь не одномоментное событие. Это каждодневный осознанный выбор одного и того же человека, со всеми его состояниями. Не потому, что ты без него не проживешь или не будешь счастлива — счастье внутри нас, а не снаружи — а потому, что рядом с ним все хорошее в жизни умножается. Не бойся любить, Ариана. Не любить гораздо страшнее. На следующее утро Ариана с Максом уже возвращались в Москву. Они выехали очень рано, чтобы охотник успел подготовиться к выезду. До рассвета оставалось несколько часов. Они неслись по пустой дороге, оставляя позади гостеприимный деревенский дом с печью, высокие сосны и темноводную реку.

Остаток предыдущего дня Ариана провела с новыми знакомыми: они лепили пельмени и разговаривали обо всем на свете. Соскучившиеся по общению женщины жадно интересовались городскими новостями и, в свою очередь, делились историями о деревенской жизни. Ариана чувствовала, как в тепле семейной атмосферы тают последние проявления блокировки. На прощание старая чувствующая сказала:

— О том, что я жива, знают только три человека: Максим, его отец и Варвара. Она задолжала клану и выплатила долг, пустив меня в свой дом. Мой старый друг поставил им сильные блоки, чтобы никто не прознал о нашей тайне. К сожалению, его уже нет в живых. После моего исчезновения Павел допрашивал весь клан в течение полугода. Я и не подозревала в нем такого рвения. Будь с ним осторожна, милая. Теперь я вижу, что его интерес к нашему дару какой-то нездоровый, смахивает на одержимость. Возьми это, — она протянула миниатюрную брошку в виде четырехлистного клевера, — на удачу и для защиты мыслей. Я не имею права настаивать, но…

— Я сохраню вашу тайну, — заверила ее Ариана, прикрепляя брошку на внутренней стороне свитера. Интересно, этот артефакт сделал Борис Иванович? Это бы объяснило, откуда он знает про Агафью.

— Ты не против, если я включу радио? — спросил Макс, как только они выехали на трассу.

— Давай.

Из-за помех и плохой связи Макс постоянно переключал радиостанции: поп, техно, рок, джаз — под мешанину разностилевых мелодий Ариана задремала, но внезапно зазвучавшее гитарное вступление заставило ее широко распахнуть глаза. Нет, только не эта песня! Только не сейчас! Густое, с хрипотцой контральто Адель оседало на коже, запутывалось в волосах, смешивалось с дыханием. Ариана несколько раз пыталась попросить Макса переключить песню, но слова застревали в горле, и пытка продолжалась.

Whenever I'm alone with you

You make me feel like I am free again.

Whenever I'm alone with you

You make me feel like I am clean again.

However far away I will always love you,

However long I stay I will always love you,

Whatever words I say I will always love you,

I will always love you.

Каждый раз, когда мы вдвоем, я вновь чувствую себя свободной. Каждый раз, когда мы вдвоем, я вновь чувствую себя чистой. Как бы далеко я ни была, я всегда буду любить тебя. Как бы долго я ни прожила, я всегда буду любить тебя. Какие бы слова я ни говорила, я всегда буду любить тебя. Я всегда буду любить тебя.

Музыка обнажала беспощадную правду. Перед глазами вспыхнул флешбэк, как она методично расстреливала Стаса ядовитыми словами-стрелами. Боль, причиненная самом важному на свете человеку, вернулась к ней, раня в сотни раз сильнее.

— Что я наделала? — схватилась она за голову.

— Он поймет, — Макс без труда догадался, о чем речь.

— Нет. Ты же все слышал. Я била не наугад. Я хотела этого, Макс. Считала, что вправе...

— Тяжелее всего открыться близкому человеку, ведь его мнение самое важное в мире.

— При чем тут это?!

— Это была не ты, а твой страх. Он победил, когда подсунул тебе идею закрыться.

— Как ты узнал?

— Догадался. Ты слишком странно себя вела, да и про свою блокировку Агафья мне рассказывала. Хорошо, что все так удачно совпало. Не поехали бы мы к ней, справилась бы ты сама? Как я понял, тянуть с заморозкой эмоций опасно. Можешь считать это важным жизненным опытом.

— Как у тебя все просто, — простонала Ариана.

— Не получая ран, нельзя вырасти, — пожал плечами Макс. — Это как с маленьким ребенком: можно неустанно твердить, как опасен раскаленный утюг, но пока он не обожжется один раз, все предупреждения будут пустым звуком.

— И что теперь? Специально дать ему потрогать горячее?

— Не бросайся в крайности. Тебе много раз говорили, насколько разрушительным может быть твой дар, но пока ты не прочувствовала его темную сторону, ты считала, что опасения сильно преувеличены и тебя это не коснется. Ведь так?

Ариана нехотя кивнула.

— Ты приняла сложное, возможно, неправильное решение, но это твой путь, который делает тебя тобой.

— Из-за этого пострадали невинные люди! — воскликнула она, чувствуя, как волосы на затылке встают дыбом от осознания своего поступка.

— Тем лучше усвоишь урок, — убежденно произнес Макс. — Прожить жизнь по учебнику «Будь идеальным и не соверши ни одной ошибки» не круто. Круто самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность. Только так ты вдыхаешь жизнь полной грудью.

Ариана притихла, обдумывая его слова. — Спасибо, — спустя некоторое время произнесла она.

— Пожалуйста. А за что?

— Каждый раз, когда я разбиваюсь вдребезги, ты помогаешь собирать осколки.

Макс ободряюще сжал ее руку. Остаток пути прошел без происшествий. Они несколько раз останавливались — дозаправиться, перекусить или просто размять ноги — и к обеду въехали в Москву.

Ариана попросила высадить ее за несколько кварталов от дома на случай, если за ней следят. Оказалось, что не зря. Подходя к подъезду, она увидела черный «бмв» с тонированными стеклами. Дверь распахнулась, и из машины вышел невысокий блондин в сером полосатом костюме с черной папкой в руках.

— Вы Ариана Белецкая? — спросил он, преграждая ей путь.

— Да. Кто вы такой и что вам нужно?

— Секретарь Совета Романов. Вы должны проехать со мной.

— На каком основании?

Блондин скривился, открыл папку и нарочито официальным тоном зачитал:

— Госпожа Белецкая, вам предъявлено обвинение в незаконном обладании даром чувствующей. Постановлением Совета вы арестованы.