Дети луны - Наталья Резанова

По расчетам Гонтара, они к вечеру должны были добраться до большого селения Орем, где можно было кое-чем поживиться, развлекая заезжих купцов. Но он ошибся. Из-за недавнего дождя дорогу сильно размыло, повозка тащилась медленно, и в сумерки стало похоже на то, что им придется ночевать в чистом поле. Мужчины, отведя повозку на обочину и оставив на страже Никласа, ушли разведать, нет ли поблизости какого жилья. За ними увязались Ион с Изой. Анна, не надеясь ни на чьи милости, принялась готовить ужин — Мет была занята с малышом, а от Изы толку мало. Вот сестра Тринита могла помочь… Оторвавшись от дел, Анна пошла искать бегинку и застала ее дружелюбно беседующей с Мет. Это удивило Анну. Накануне Мет не сказала с бегинкой ни единого слова и вообще, казалось, настороженно отнеслась к ее появлению. Теперь сестра Тринита умело пеленала маленького Мартина, а Мет повествовала:

— Повезло ему, что родился не девочкой. Девочку Никлас ни за что не согласился бы оставить. Пришлось бы непременно бросить. Или утопить…

Вернулись остальные. Поход не увенчался успехом, но никто особенно не огорчился. День прошел, все живы — и слава богу.

После ужина никто не спешил расходиться. Сидели у костра. Мужчины не оставили еще попыток подколоть прибившуюся к ним служанку Господню. На сей раз за это принялся Никлас.

— Сестра! Мы тебя взяли с собой, кормим, поим… а расплачиваться чем будешь? Лечить здесь некого, лапать тебя Гонтар не позволяет… хоть бы рассказала что-нибудь!

— Да! — усмехнулся Гонтар. — Не все нам других развлекать, надо, чтобы и нас развлек кто-нибудь.

— Отчего ж нет? Какую историю вы хотите услышать?

Прежде чем остальные успели вставить слово, вмешалась Анна.

— Что-нибудь благочестивое. И поучительное.

Анна была по натуре женщиной глубоко добропорядочной, только превратности судьбы вытолкнули ее на большую дорогу, а непристойности, которые заработка ради несли окружающие, набили оскомину.

— Поучительное? — Сестра Тринита на мгновение задумалась. — Ну ладно. Слушайте.

Слушать готовились с детским любопытством. Благодаря актерскому чутью они понимали, что сестра Тринита должна быть хорошей рассказчицей. И были правы. Рассказывала она хорошо, но как-то странно. В отличие от большинства рассказчиков, не увлекалась собственным повествованием. Словно события, которые она излагала, происходили сами по себе, а она стояла где-то в стороне и наблюдала.

— Жил некогда один человек благородного происхождения. Однажды он странствовал в далеких краях, и в те поры умер у него слуга. А в тех краях купить можно было не только крепостных, но человека любых ремесел. Вот пошел тот дворянин на рынок и купил себе слугу. Оказался слуга всем хорош — и ловок, и умен, и на язык остер, и хозяин обращался с ним по-доброму. И поехали они обратно, на родину того дворянина. А по пути напали на них разбойники, много, целый отряд. Кинулись хозяин и слуга от них вскачь, разбойники — за ними. А впереди река, широкая и глубокая, и погоня уже на пятках висит. Слуга говорит: «Хозяин, едем вброд». — «Какой брод! Сроду его здесь не было!» — «Нет, есть, я эти места хорошо знаю». Что делать? Поехали. И в самом деле: кони реку перешли, едва копыта замочили. Разбойники, глядя на них, тоже сунулись в брод. И что же? Хозяин, выбираясь на другой берег, обернулся — а уж последний разбойник тонет в глубокой воде.

Едут они дальше. Остановились в придорожной харчевне. Трактирщик выносит им вина. Слуга говорит: «Не пей, хозяин! Этот трактирщик — тайный грабитель, и вино у него отравленное!» Хозяин отвечает: «Быть не может! Не возводи напраслину на почтенного старика!» Но слуга выхватил кубок и плеснул в собачью миску, Подбежала собака, вылакала вино и в тот же миг околела. Рассердился хозяин, порубил трактирщика, и поехали они дальше.

Прибыли в свой город. А надо сказать, что у того дворянина была жена, которую он сильно любил. И вскорости по его возвращении стала она болеть и чахнуть. Сколько бы лекарей ни звали, никто не мог ей помочь. Наконец, нашел дворянин самого ученого из лекарей, родом сарацина. Тот говорит: «Я, почтенный хозяин, знаю и болезнь эту, и лекарство. Только в вашей стране добыть его нельзя». — «Все же скажи мне!» — «Чтобы избыть эту болезнь, надо тело болящего натереть молоком львицы, и не прирученной, а дикой. А если ты через два дня львицина молока не добудешь, жена твоя умрет». Горько заплакал хозяин. В самом деле — где ему взять молока от львицы, да еще дикой?

Подходит слуга: «Не печалься, хозяин, я тебе добуду, что потребно». Взял серебряный кувшинчик, вышел из дома и обернулся вороном. Подхватил ворон кувшин и полетел быстрее стрелы над лесами, над полями, через море, пока не увидел львицу, кормящую детенышей. Спустился он, снова принял человеческий облик, и львица, злобнейшая из всех тварей, подпустила его к себе. Нацедил он молока сколько надо и опять вороном полетел в свой город. Прилетел к исходу второго дня. Отдает кувшинчик хозяину. Вот, мол, львицино молоко! Хозяин, конечно, ему не поверил, но уже дошел до полного отчаяния, а попытка — не пытка. Натерли служанки хозяйку молоком — и с той всю хворь как рукой сняло. Тут-то хозяин все и понял.

Зовет к себе слугу и говорит: «Ясно мне стало, отчего ты все знаешь и все можешь. Людям такого не дано, ты — не человек, ты — бес». Тот спорить не стал. «Да, я бес, посланный из преисподней, чтобы смущать людей. Но ты был ко мне так добр, что я не мог причинить тебе зла».

Хозяин испугался. «Не надо мне услуг от преисподней! Расстанемся по-доброму. Возьми хоть все мое богатство, только уходи». — «Все богатство мне не надо, рассчитай меня, как слугу рассчитывают». — «Хорошо, вот тебе тридцать золотых монет». — «Нет, тридцать золотых я у тебя не выслужил». — «Так возьми двадцать». — «И двадцать не выслужил». — «Ну хоть десять». — «Дай мне шесть». Отсчитал ему хозяин шесть монет, бес взял их, подумал и сказал: «Знаешь что? Отдай от меня эти деньги на колокол для вашей церкви». Положил монеты на стол, и с тем только его и видели. А хозяин сделал так, как он просил.

Последовала пауза. Кто-то из слушателей уже готовился высказать расхожую сентенцию, что, мол, мир стал таков, что даже в бесах больше праведности и доброты, чем в людях, когда сестра Тринита добавила:

— И если до того жители города были благочестивы, то с тех пор, как на звоннице повесили новый колокол, ни один из них больше в церковь не ходил. И все кончили жизнь безбожниками.

Громовой хохот был ей ответом. Только Анна испытывала некоторое смущение. Но она была комедианткой, и не могла не оценить драматического эффекта концовки, да и остальные заражали ее своим весельем. И она не задержалась на мысли, что в благочестивой сказке сестры Триниты дьявол все же одержал полную победу.

Перед тем как вступить в Орем, труппа постаралась себя приукрасить. Мужчины оделись в пестро-лоскутные рубахи с красными капюшонами, трико со штанинами разного цвета и нацепили пояса с бубенчиками. Никлас вооружился барабаном, Герт играл на флейте, остальные били в бубны. И так, приплясывая, с шумом и свистом, они появились на улице Орема, и Гонтар громовым голосом начал скликать публику посмотреть представление, равного которому и в столицах не увидишь.