Аукцион - Яна Николаевна Москаленко

Что же происходит в теле реципиента? Ведущая душа – первая, главная душа реципиента, – со временем поглощает донорскую душу. Сам жизненный цикл состоит из присваивания, поглощения и подавления чуждого, более слабого. Срабатывает принцип замещения. Этот принцип является общим законом динамики процессов, он составляет основу биологического механизма приспособления к среде, обусловливает саму возможность того, что любой внешний раздражитель имеет потенциально жизненное значение для организма. Это значение может быть и положительное, и отрицательное, оно может меняться, обращаться в свою противоположность. Душа – это условный «раздражитель» и жизненно необходимый элемент для здорового функционирования организма. Без души организм самоликвидируется, но и с подсаженной душой в организме происходят необратимые перемены. Нарушаются естественные процессы, и организм впадает в зависимость от донорской души. Именно по этой причине, однажды пересадив душу, человек обязан повторять процедуру примерно каждые два года, иначе он начнет чахнуть, а затем умрет. Ты бы видела, как себя изводит Даниил. Он приходит… нет, много раз его привозили. Благодаря ему я знаю, как может выглядеть тот, кто затягивает с пересадкой. Он ссыхается и стареет на несколько лет. Боюсь, однажды он доиграется и не успеет. Если бы ты была здесь, ты бы смогла его образумить, но я не способен с ним бороться. Одно из положительных последствий, собственно то, ради чего многие и гонятся за душами, – замедляются процессы старения.

Это самое главное. Я победил смерть. Срабатывают всё те же принципы замещения. Я упомянул, что реципиент получает возможность реализовать неистраченные ресурсы души, даже если его ведущая душа давно всё пережила и ко всему охладела. Ты бы наверняка сказала, что это опасно. Немного. Люди слабы, они легко становятся зависимы, и душевная игла стала сильнее наркотической. Я дал человечеству души, а они тратят их на чувственные наслаждения. Умение жить – искусство, но может ли кто-то его постичь полностью? Мне важнее всего было победить смерть, хотя бы ее отсрочить (возможно, однажды нам удастся и за сто пятьдесят лет перешагнуть), долголетие вопреки всему не превратилось в бремя, как в древних мифах о несчастных, обреченных на вечное существование. Нет. Рано или поздно каждый может решить: хватит. Лекарства облегчают угасание. Видишь, я дал людям возможность сказать «стоп», если более длинный жизненный цикл по каким-то причинам становится в тягость.

Теперь выиграть жизнь можно. Это правильно. Я так думаю.

Что может пойти не так? Я довел механизм подбора и пересадки душ практически до совершенства и все же не могу исключить погрешности. Несмотря на тот факт, что побочные эффекты неизбежны в семидесяти процентах случаев, чаще всего они проходят сами. Менее пяти процентов составляет вероятность того, что побочки потребуют дополнительного медикаментозного лечения. Еще случаются аллергические реакции. Понимаешь, у нас огромная база данных, Душелокатор стал не просто машиной для поиска души, а целой системой. Мы проводим кучу исследований, проверяя души на совместимость. А потом перепроверяем еще раз. Мне удалось определить лишь несколько причин, почему донорская душа может поглотить ведущую и разрушить организм. Одна из основных – изначальное несоответствие душевного потенциала ведущей души и донорской. Градация потенциала может быть весьма обширной, поэтому подбор души отталкивается в первую очередь от этого соответствия. Но случалось: все выверено, идеально сходится, а у реципиента начинается отторжение или, еще хуже, стремительное поглощение. Стремительное поглощение – страшная редкость (менее одного процента), от которой у меня каждый раз внутри холодеет. Дело, разумеется, не в крови и муках – все это мелочи, ерунда. Нет, из-за стремительного поглощения я вспоминаю, как много души скрывают от меня.

Как только мне кажется, что все устаканилось и что я все более-менее прояснил, умирает еще один реципиент, и я начинаю заново. Может, это ты меня наказываешь. Ты называла меня тщеславным и повторяла, что неправильно, неправильно таким быть. Упреки твои невозможны, безусловно. Ты давно сгнила в земле, на том участке, за который я каждый год отваливаю кучу денег. Я скорее бы приказал сжечь собственное тело, чем лишил тебя достойного погребения. Я все же склонен романтизировать воспоминания о тебе, и мне приятно считать, что ты за мной присматриваешь. Признаюсь, порой я даже начинаю сомневаться в своем здравомыслии. В семьдесят вторую годовщину твоей смерти, когда на Аукционном Доме вывесили траурные ленты, – это повторяется из года в год (никто так и не узнал о моей утрате) – я ненадолго почувствовал облегчение. Отпустило. Вся значимость нашего замысла удвоилась и заняла Аукционный Дом целиком. А потом приехали Тобольские с дочерьми. Все в белом, заляпанные кровью. Одна девочка тонкая, ломкая, ее выворачивало во все стороны, и она не переставала выблевывать перемешанную с кровью желчь. Я помню каждого, у кого случилось стремительное поглощение, за столько лет их было не так много, но тогда совпало – день твоей смерти и она, окровавленная. Я так и остался стоять у рабочего лифта. Девочка кричала недолго, очень скоро все стихло. Варлам совсем недавно стал главой Банка и уже нарвался на стремительное поглощение. В работе Варлам был щепетилен, вечно перепроверялся, еще раз и еще. Когда стремительное поглощение в его душевной карьере случилось так скоро, он воспринял это как личное поражение. У Тобольских ничего не предвещало: сильные ведущие души у родителей, никаких намеков на аллергии. Стремительное поглощение непредсказуемо. Варлам стойко перенес последствия: беседу с семьей, бумажную волокиту и разбирательства – после стремительного поглощения души плавят собирающий кристалл и полностью выжигают место, которое я назвал «вместилище души». Изучать особо было нечего, души разъедают все подчистую, но Варлам бился и бился, разумеется, тронулся умом еще немного.

На предстоящем Аукционе младшая дочь Тобольских должна получить душу. Они все же решились попробовать снова. Забавно. Решился бы я? Мне так запомнилась эта семья, потому что я видел смерть их старшей. Вы совершенно не похожи, но вот за три года в моей памяти твое лицо наложилось на лицо старшей дочери Тобольских, и я боюсь: что, если и третья тоже погибнет, и все ваши лица сольются окончательно?

После того утонувшего мальчика трупы меня не удивляли. Поглощенных я чаще видел мертвыми. Вернее то, что от них оставляла неприжившаяся душа. Разъеденное вместилище души было не самым неприятным зрелищем. Бывало, не успевали привязывать, и реципиенты раздирали себя в мясо. На все случаи у нас около пяти суицидов – недосмотрели, не успели, сами всё закончили. Варлам и это относит к промахам, он такой перфекционист, еще больший, чем я. Такое возможно. Я же придерживаюсь своего правила: каждый имеет право выиграть жизнь, победить