Наперстянка - Аделин Грейс

замерло сердце. Она прокрутила в голове множество возможных сценариев, но ни один из них не предполагал, что они окажутся наедине. Один-единственный дворецкий, повар и конюх, которых она едва ли встретит в таком большом дворце, ничего не значили. Если о ее визите станет известно, люди предположат лишь очевидное, и все же она не могла отступить. Только не сейчас, когда ставки были так высоки.

Арис был принцем. Блайт собственными глазами видела, какой властью он обладал над другими и как люди цеплялись за каждое его слово. Он с легкостью устроил ей встречу с отцом. И она могла только догадываться, на что еще он способен.

– В чем дело, любовь моя? – Обернувшись, Арис бросил на нее взгляд, сверкая глазами. – Боитесь, что я погублю вашу репутацию?

Блайт не боялась. По крайней мере, не его. Поэтому сжала кулаки и твердым взглядом велела Уильяму оставаться на месте, а сама последовала за принцем в гостиную, обогреваемую самым большим камином, который она когда-либо видела, в несколько раз превышающим ее рост. Принц жестом пригласил ее присесть на роскошный кожаный диван, и сам уселся напротив.

На столе между ними уже стоял поднос с бутербродами, выпечкой и, к ее удивлению, второй чашкой.

По коже побежали мурашки, когда он налил в чашку дымящийся чай и протянул ей. Блайт выпила его не сразу, нарочито медленно наливая молоко и ожидая, пока принц сделает первый глоток, прежде чем самой поднести чашку к губам.

Черный чай. Простой, без белладонны. Девушка с облегчением выдохнула, чувствуя пар на коже. Не то чтобы она ожидала, что принц попытается отравить ее, но все же об осторожности не стоит забывать.

Арис бросил на нее очень странный взгляд, прежде чем откинулся на спинку дивана и закинул ногу на ногу. На лодыжке обнажилась тонкая полоска кожи, и Блайт изо всех сил старалась не обращать на это внимания. Даже странно, насколько скандальным мог казаться такой маленький участок кожи, когда они были вдвоем.

Чай был горячим, и она обхватила чашку, чтобы согреться, выпрямилась и начала:

– Прошу прощения за столь неожиданный визит. Я надеялась, что смогу поговорить с вами о…

– О вашем отце. – Блайт вздрогнула, когда принц Арис постучал ложкой по краю чашки. Звук был слишком громким для такого тихого места. – Я не дурак, мисс Хоторн. Ваш визит в день вынесения приговора не может быть простым совпадением.

Она сжала губы в тонкую линию и поставила чашку на стол.

– Я знаю, у вас не было возможности познакомиться с моим отцом, но он вам бы понравился. У него был тяжелый год, но уверяю вас – он невиновен. Ему просто нужен адвокат.

– Вы уверяете меня? – Принц Арис говорил с таким весельем, что Блайт пришлось вонзить ногти в ладонь, чтобы не наброситься на него с оскорблениями. – Без обид, мисс Хоторн, но я едва знаю вас обоих. Даже если ваш отец действительно такой замечательный человек, вы можете представить, что случится с моей репутацией, если я встану на его защиту, а ваши заверения окажутся ложными.

Она ожидала, что так и будет. С какой стати принцу помогать двум незнакомцам? Глупо было вообще приезжать в Вистерию, но она должна была попытаться.

Она видела, что Арис сделал всего пару глотков, а между тем снова подлил себе чаю и положил еще один кусочек сахара. Мир Блайт рушился на глазах, изнашиваясь и сгорая по краям, а он беззаботно пил свой чай.

– Передумайте, – сказала она, и это был не вопрос, а мольба. – Знаю, что он для вас ничего не значит, Ваше Высочество, но для меня он значит все. Я прошу вас передумать.

Вены на его предплечье запульсировали, когда он сделал еще один глоток из чашки, смехотворно маленькой в его руках, и на этот раз выглядел так, словно ему не понравился вкус чая. Он открыл рот, чтобы ответить. Конечно, чтобы сказать нет. Но Блайт не дала ему шанса. Она встала, отбросив всякое смущение и приличия, и поставила на кон все, что у нее было.

– Вы приехали сюда в поисках жены. – Она не позволила своему голосу сорваться, несмотря на бурлящие внутри эмоции. Для них еще будет время, когда она останется одна в своей комнате. – В обмен на помощь моему отцу возьмите меня.

Казалось, даже огонь замер, когда во дворце воцарилась тишина. Пламя перестало трещать на секунду, когда принц Арис запрокинул голову и рассмеялся. Его смех был не жестоким, скорее удивленным, но Блайт все равно почувствовала, как сгорает от стыда.

– Я вполне выгодная партия, – защищалась она. – У моей семьи есть деньги и положение, и я знаю, как вести домашнее хозяйство. Я уверена, что смогла бы научиться управлять и дворцом. Признаю, у меня плохо с вышивкой, но я умею играть на фортепиано и арфе и хорошо владею кистью. Я также могу составить отличную компанию для прогулок и буду гораздо более очаровательной, чем прежде, в общении с вами.

Принц Арис позволял ей говорить, пока она не посинела от недостатка кислорода, продолжая перечислять свои достоинства. Он подпер подбородок рукой, не пытаясь остановить Блайт.

– Я одна из самых завидных невест сезона. Вы можете прочитать об этом в газетах. Все, что вам нужно сделать, – это спасти моего отца, – добавила девушка, когда исчерпала все свои достоинства, какие только могла придумать. Следует признать, что большинство из них были надуманными. В то время как Марджори научила ее всем тонкостям и хитростям, которые должна знать женщина ее статуса, Блайт всегда считала, что из нее выйдет никудышная жена. Но едва ли принцу нужно было знать об этом.

– Ваша речь действительно впечатляет. – Принц прочистил горло, и его веселый настрой улетучится. – Возможно, все это было правдой, но после скандала с лордом Уэйкфилдом союз с вами с трудом можно назвать выгодной партией. – Его взгляд скользнул по ней с головы до ног, не похотливый, скорее оценивающий. Но когда он заговорил снова, его голос звучал почти как мурлыканье: – Как бы я ни был польщен, любовь моя, я не могу на вас жениться. Но, возможно, помог бы за определенную плату.

Кровь застыла в жилах Блайт, и она не смогла скрыть охватившее ее отчаяние, когда произнесла:

– Назовите цену.

Именно это он и сделал:

– Я не могу жениться на вас, но мог бы жениться на вашей кузине.

Страх пронзил Блайт насквозь.

– Сигна – не вариант.

– Я понимаю, она вам небезразлична…

– Вы ошибаетесь. – Блайт не ожидала, что слова прозвучат так резко,