Танго для Кали - Олег Северный

— Не-е, думаю, нам с тобой всё же хватит времени. Даже не думаю — знаю! — Чёрного просто несло. Очень давно он не испытывал такого полёта в мыслях, когда они кружились и переплетались, как в танце, выстраивали свои согласные фигуры и доставляли ему наслаждение созерцания. Он не понимал, что с ним происходит.

— Да, о времени! Конечно, ты знаешь! Я не говорила, я тут такое нашла! — Матрёна тоже подхватила это состояние воздушной лёгкости. — Издательская система Литсовет. «О местонахождении души», Чёрный.

— Ничего себе! — Антон опешил. — Это-то про что?

— Про Время! «Всё пришло из ниоткуда и уйдёт в никуда — то есть всё пришло из „Времени“ и уйдёт во „Время“…

И когда мы говорим, что человек — это гордость Создателя, это значит, что человек — это гордость „Времени“ в проекте программы „человек“, где „Время“ принимает разные формы и понятия как:

Господь

Творец

Создатель

Бог

и так далее, и всё это — „Время“…»

— Во завернул! — восхитился Антон. — И ведь похоже на правду.

— А может, это ты и завернул в прошлом времени? — рассмеялась Матрёна.

— Всё может быть! — радостно отозвался Антон.

— Слушай, а если Время — это Кали, а Кали живёт в каждом, ведь да?

— Есть такое мнение.

— То тогда, тогда получается: и я — часть Кали! Тогда мои родители тоже должны чем-то таким обладать.

— Необязательно. Что? Что ты сказала?! СТОП!!! — Чёрный застыл, глядя на экранчик своего КПК.

— Что случилось?!

— Подожди… Я сейчас понял… кажется, понял… — Он дрожащей рукой набирал буквы, не в силах довести до конца промелькнувшую у него в голове мысль. Она вспыхнула и была готова исчезнуть, а он не решался переложить её на слова и тем более эти слова написать.

— Да что у тебя стряслось?! — Матрёна, кажется, испугалась.

— У меня всё сложилось…

— Что сложилось?

— Всё!

— Ты издеваешься?! — Девушка была готова обидеться. — Говори! Быстро! Пока я тут с ума не сошла.

— Ты только спокойно, хорошо? Просто набери побольше воздуха.

— Чего «спокойно»?

— И выдохни. Не беги никуда.

— Да почему я должна бежать?! Антон, мне реально страшно! Прекрати! Рассказывай!

— Мы — Нечто!

Tanya Wilkes, Татьяна, бросив, наконец, так неудачно угодившего под одержание бывшего Чёрного Маклера, прибыла в Англию почти без копейки в карманах и с полностью расстроенными нервами. Её второй муж наворотил кучу дел, пока его вели Силы, но, как только они его оставили, вернулся в беспомощное состояние мелкого неудачника. Его оставили в живых, но полностью лишили состояния и независимости. Татьяна с трудом выпуталась из этой передряги. Её с радостью встретили друзья, она поселилась у них и понемногу успокаивалась и отогревалась душой. Очень помогли ей тогда и первый муж, и, совершенно неожиданно, её несостоявшийся деловой партнёр из Швеции, г. Рольф. Но она понимала, что, пока полностью не сможет сама отвечать за свою жизнь, хотя бы в материальном плане, покоя ей не будет.

— Чем бы ты хотела заняться? — спросила Эльза, её подруга, когда у них в очередной раз зашла речь о будущем. — Бизнесом?

— Нет, только не это! — Таня вспомнила ужас последних дней в России — крах афёр своего бывшего мужа, суды, угрозы кредиторов… — Я хочу, чтобы пригодились мои знания, не зря же я окончила институт, и я хотела бы такую работу, чтобы не беспокоиться о ней после окончания рабочего дня.

— Что-нибудь филологическое?

— Хорошо бы. Только, думаю, шансы здесь у меня невелики. Всё же я иммигрант.

— Слушай, Wilkes, — вдруг встрепенулась Эльза. — Ты ведь разбираешься в драгоценных камнях! И вкус у тебя отличный. А продавцом тебе не обидно было бы теперь стать?

— Продавцом драгоценностей?

— Да, почти. То есть, конечно, их, но не обычных. Не в каком-нибудь модном салоне. Исключительно эксклюзив.

— Интересно. — Татьяна прикинула на внутреннее приятие и поняла, что предложение её заинтересовало.

— Я поговорю с одним человеком? Он открывает новый магазинчик и если ещё никого не нашёл…

— Да, пожалуйста. Может быть, это как раз то, что нужно.

На собеседование она оделась как истинная леди, без показного шика, но с внутренним изяществом, что очень ей шло и, в общем, соответствовало её натуре. Она угадала — её работодателем оказался сухонький старичок с безупречными манерами и непроницаемым взглядом холодных, истинно английских глаз. Но после представления и обмена приветствиями он заговорил не о делах, а, к удивлению Татьяны, о классической литературе. Они побеседовали о Шекспире и Китсе, после чего он назвал ещё несколько фамилий и спросил, что Татьяна может сказать о них. Она с огорчением признала, что здесь её образование подкачало — это не были деятели искусства. Старичок внимательно взглянул на неё и отпустил несколько комплиментов её памяти и произношению. Таня удивилась — она-то знала, что её английский очень отличается от того языка, на котором говорят сейчас — её специальностью был староанглийский язык и английская литература Средних веков.

— Не сочтёт ли за труд мисс Wilkes уделить пару часов в день чтению исторической литературы?

— Конечно же, не сочтёт! — Татьяна ответила с полной искренностью: старичок её заинтриговал, к тому же она подумала, что это занятие уж точно позволит ей выкинуть из головы мысли о бывшем муже.

— Тогда не сочтёт ли мисс Wilkes за труд зайти завтра к моему секретарю, я оставлю список необходимых книг.

— Пожалуйста!

Когда через неделю они встретились вновь, Таня с огорчением сообщила, что не смогла одолеть за это время более трёх наименований — это были труды по истории. Старичок поинтересовался, какие именно книги она прочла, после чего следующий час она чувствовала себя студенткой перед придирчивым экзаменатором.

— Мисс проделала большую работу, — наконец сказал старичок. — Сейчас я хотел бы показать ей, с чем ей придётся работать.

Они прошли в соседнее помещение, и у Wilkes разбежались глаза — она решила, что попала в частный музей. Здесь было именное оружие, украшения, цену которым она даже не рискнула бы предположить, а также странная посуда и совсем непонятные предметы.

— Вот это, — старичок подвёл её к одной из сияющих бриллиантами диадем, — подлинная венчальная диадема Маргарет Кемпбелл герцогини Дуглас. — Вот это, — он развернулся направо и показал на невзрачное медное колечко на шёлковой подушке, — охотничье кольцо Роберта Брюса, того самого, что поднял восстание против англичан. Понимаете?

— Да, — сказала Татьяна, хотя не понимала ровным счётом ничего.