Я тебе (не) подхожу - Ольга Белозубова

— Спокойной ночи, лю… Алиса.

— Спокойной.

Дверь закрывается, и еще некоторое время я стою в полной тишине, переваривая случившееся.

Решение-то я принял, но гнетущее чувство не отпускает. Спускаюсь, погруженный в свои мысли, и тут звонит телефон. Странно, уже поздно. Кому я понадобился в такое время?

Достаю мобильный. Ого, один из самых первых клиентов.

— Здравствуйте, Евгений Борисович, — продолжаю спускаться.

— Здравствуй, Назар. Ты извини, что беспокою в такое время, но база легла. Совсем легла. Еще час назад все работало, а теперь нет.

— Не переживайте, Евгений Борисович, все решим. Я буквально через полчаса смогу дистанционно посмотреть, что произошло. В крайнем случае, есть бэкапы. Мы сделаем все возможное, чтобы к утру работа программы стабилизировалась.

— Спасибо за содействие, Назар.

Я кладу трубку, и на следующем лестничном пролете сталкиваюсь с Мариной.

— Добрый вечер, — здороваюсь максимально дружелюбно, но она одаривает меня тяжелым взглядом, совсем как Алиса недавно.

Переопылились, что ли?

— Угу. Добрый. Вернулся, что ли?

— Да, — подтверждаю очевидное. — И совсем скоро перееду сюда навсегда.

— Вот как? — хмыкает Марина. — Понятно.

Она делает шаг вперед и вдруг выдает:

— Знаешь что, Назар? Я наконец-то поняла, почему в тот день, когда я увидела тебя у нас, ты показался мне таким знакомым.

Алиса

— Нет, ну ты представляешь? — восклицает тетя, влетая в зал.

Она нервно приглаживает волосы ладонью и сжимает губы в тонкую линию.

Я не услышала, как она пришла, поэтому вздрагиваю от ее громкого голоса и смотрю на нее в молчаливом ожидании.

— Я вспомнила, почему Назар показался мне знакомым в нашу первую встречу!

— О-о-о… — округлив глаза, тяну я. — И?

— Сейчас столкнулась с ним на лестнице, — торопливо поясняет тетя, — невольно подслушала его телефонный разговор. Раз, и в голове что-то щелкнуло. Я слышала эти слова и именно его голос, еще когда работала в «Мир и Ко»!

— В смысле?

— Я помню, зашла к боссу, чтобы подписал бумаги, а он обсуждал с кем-то новую программу по громкой связи. Так вот, это был Назар! Он сейчас повторил ровно то, что говорил тогда: «Мы сделаем все возможное, чтобы к утру работа программы стабилизировалась». Я знаешь почему запомнила?

— Почему?

— Потому что к утру ничего не стабилизировалось, как и к вечеру. Нас кормили завтраками три дня, и в итоге мне потом пришлось больше недели сидеть до ночи, чтобы хотя бы постараться успеть в срок. Конечно, не успела. В итоге босс тогда зажал премию. Не только мне, всему отделу. Подумаешь, что вины сотрудников не было. Ух, как я злилась на мистера «мы все починим к утру»!

Офигеть. Я ошарашенно смотрю на тетю и даже не знаю, что сказать. Припоминаю, как тетя тогда бушевала, потому что мы рассчитывали на ее премию.

— Лисеныш, я ведь что думала? — продолжает она. — Что где-то видела его, потому и показался знакомым. Оказывается, не видела, а слышала. Во дела!

Точно, дела.

Тетя бухается на диван и качает головой.

— Ну почему я сразу не вспомнила? Если бы вспомнила, мы бы вывели Назара на чистую воду, поняли, что никакой он не инженер! И он бы не сделал то, что сделал.

Я присаживаюсь рядом и приобнимаю ее за плечи.

— Не кори себя, ты ни в чем не виновата. Если так рассуждать, то я и сама могла много раз повести себя по-другому. Например, не знакомиться вовсе.

Ох, сколько у меня было этих «если бы да кабы»! Если бы не познакомилась; если бы повела себя не так, а этак; если бы присмотрелась внимательнее; если бы не повелась на красивые ухаживания…

Хватит. Случилось что случилось. Как там говорят? Фарш обратно не провернешь.

Вот и я впредь отказываюсь мысленно возвращаться в прошлое и пытаться его переписать. Все равно ничего не выйдет, так что пора закрыть эту тему раз и навсегда.

— Теть, ты забываешь о главном. Если бы всего этого не произошло, тогда и моего малыша, — кладу ладонь на живот и тепло улыбаюсь, — тоже не было бы. Так что не жалей, что не вспомнила.

— Ну, это да.

Я крепко ее обнимаю, а потом тетя вдруг переводит взгляд на стопку одежды, что лежит справа от нее. В порыве эмоций она умудрилась ее не заметить.

— Это что?

— Да так, — пожимаю плечами я, — начинаю потихоньку собирать вещи для роддома.

— Не рано?

— Не хочу делать это в последний момент.

Еще какое-то время мы болтаем ни о чем, тетя уходит к себе, и я снова вспоминаю все, что в сердцах наговорила Назару. Болезненно морщусь.

Нет, я нисколечко не жалею, что так его отбрила, наоборот! Отвела душеньку, аж полегчало. В конце концов, это именно то, что и хотела сделать изначально. Пусть знает наших.

А то ишь ты, простой какой. Задобрить решил, думал, прокатит. Фигушки!

«Кто такой Миша?» — мысленно кривляю Назара.

Блин, теперь жалею, что сразу созналась. Надо было не отвечать, пусть бы мучился. Заслужил.

Однако вместе с тем меня изнутри подъедает тревога.

Вроде сказала все по делу, но… Не перегнула ли палку?

Если Назар себе нарисовал, что снова вернет меня, да еще и по ускоренной программе, то теперь наверняка осознал, как крупно просчитался.

И его вполне может перемкнуть.

Вдруг решит так: раз я не ведусь на его условия, можно со мной не считаться.

Да, он пообещал, что не отберет у меня сына, и тогда я ему поверила.

Но что, если Назар говорил эти слова, непонятно с чего твердо убежденный, будто я его прощу, и все станет как раньше.

Охохонюшки…

Можно ли ему верить теперь, с учетом новых обстоятельств?

Эх, жаль, я Алиса, да не та. Не Селезнева*. У нее был миелофон для чтения мыслей, а у меня нет. А я бы не прочь прочитать мысли Назара.

Чес слово, чувствую себя сапером. Неверный шаг, и рванет. Вон как он взъярился из-за обычного общения с коллегой.

Ясно одно: надо быть осторожнее.

Так, ладно, все равно завтра буду звонить Наталье Игнатовне. Послушаю, что она скажет про выбранное Назаром заведение. Если одобрит, съезжу туда с ним. Там и попробую выяснить, что у него на уме.

***

— Ну что, готова? Пойдем? — встречает меня у входа в частный роддом Назар.