Военные дневники люфтваффе. Хроника боевых действий германских ВВС во Второй мировой войне - Кайюс Беккер

Черчилль отмечал у себя, что в течение двух недель с 24 августа по 6 сентября, то есть в период главного немецкого наступления против британских баз истребителей, погибло 103 летчика, а 128 было тяжело ранено, в то время как соответствующие потери в самолетах в два раза больше: 466 «спитфайров» и «харрикейнов» было уничтожено или серьезно повреждено.

«Из общего количества истребителей примерно в одну тысячу, – писал он, – потеряна примерно одна четверть».

КИА пыталось бороться с нарастающим кризисом с помощью тактических мер. В атаке одновременно должно участвовать две эскадрильи числом не менее двадцати самолетов. При крайней необходимости вице-маршалу авиации Парку было разрешено привлекать подкрепления из соседних групп. Наконец, во фронтовые эскадрильи 11-й группы были переданы почти все квалифицированные летчики страны, при этом в находящихся на отдыхе эскадрильях таких оставалось максимум пять на всю часть. Даже командования флота, бомбардировочной и береговой авиации отдали своих пилотов в крайне нуждавшиеся в них соединения истребителей.

В начале сентября доклады из германских соединений указывали на то, что впервые начало ослабевать упорство истребительной авиации, оборонявшей Британию. Например, рапорт из II/KG 1 («Гинденбург»), которая 1 сентября совершила налет на доки в Тильбюри на Темзе, гласил: «Незначительное сопротивление вражеских истребителей было легко подавлено нашим эскортом».

Фактически же восемнадцать «Хейнкелей-111» прикрывались не менее чем тремя Geschwader истребителей: JG 52, 53 и 54. Майор Вальтер Грабман, командир ZG 76, после успешного эскорта KG 3 на Истчерч 2 сентября докладывал своему начальнику, генералу Остеркампу: «Там уже особенно делать нечего». Даже двухмоторные «Ме-110» опять заняли свое место в небе над Англией!

Борьба была тяжелой, но казалось, что основная задача люфтваффе – подавление британской истребительной авиации – вот-вот будет выполнена.

В этот судьбоносный момент, а точнее, 7 сентября, высшее руководство приказало люфтваффе произвести резкие перемены в самой сути военных операций. С этого времени целью должен был стать Лондон!

Британцами, начиная с Черчилля, это изменение в тактике расценивается как фундаментальная германская ошибка, которая спасла оборону Англии от уничтожения. Базы истребителей наконец-то получили передышку и могли прийти в себя от полученных тяжелых разрушений.

Причин для перемен в политике было две: одна – чисто военная, другая – политическая.

3 сентября Геринг встретился в Гааге с двумя командующими авиационными флотами: фельдмаршалами Кессельрингом и Шперле. Он настаивал на том, что необходимо отказаться от нынешней тактики и перейти к широкомасштабному наступлению на наиболее важный объект – английскую столицу. Оставался единственный вопрос: можно ли реализовать это наступление без лишнего риска для бомбардировщиков? Достаточно ли ослаблена британская истребительная авиация? Кессельринг ответил «да», Шперле сказал «нет».

Шперле считал, что надо продолжать налеты на базы истребителей. Кессельринг придерживался мнения, что от них можно отказаться: эскадрильи истребителей, если понесут тяжелые потери, можно перебросить на другие авиабазы за Лондоном, а там, за пределами досягаемости для германских истребителей, немецкие бомбардировщики не будут угрожать их безопасности. Он всерьез удивлялся, почему британцы не сделали этого до сих пор, чтобы избежать дальнейших потерь. Может быть, причина лежала в области психологии: «удерживание линии фронта», «образцовый пример для поддержания морали у населения». Но было совершенно очевидно, что они перебазируются на более безопасные аэродромы.

– У нас нет возможности, – сказал он, – уничтожить английские истребители на земле. Мы должны заставить их ввести в воздушный бой последние резервы «спитфайров» и «харрикейнов».

Этого можно достичь, изменив объект для налетов. Еще до операции «День Орла» во II авиакорпусе важность Лондона считалась настолько огромной, что англичане рискнут бросить на его оборону даже последние эскадрильи.

Однако весь август по политическим соображениям Гитлер запрещал проведение каких-либо налетов на Лондон. К сожалению, из-за прискорбного промаха в навигации со стороны некоторых экипажей бомбардировщиков это произошло. В ночь с 24 на 25 августа несколько бомб, предназначенных для авиазавода в Рочестере и нефтехранилищ на Темзе, упали на Лондон, и это породило настоящую цепную реакцию.

Офицер оперативного штаба KG 1 майор Йозеф Кнобель отчетливо помнит телеграмму от Геринга, которая рано утром поступила во все части, бывшие на боевом задании прошедшей ночью: «Требую, чтобы меня тотчас информировали о том, какие экипажи сбросили бомбы на запретную зону Лондона. Верховный командующий оставляет за собой право личного наказания соответствующих командиров вплоть до перевода их в пехоту».

Но запрет был нарушен. Черчилль потребовал от сопротивлявшегося командования бомбардировочной авиации, не видевшего в этом никаких военных преимуществ, немедленно совершить карательный налет на Берлин. На следующую ночь группа из восьмидесяти одного британского двухмоторного бомбардировщика проделала 600-мильный перелет (в каждую сторону) до германской столицы. Из них до цели долетели, как утверждается, двадцать девять. По германским данным, из-за плотной облачности их было менее десяти, и им удалось беспорядочно отбомбиться в районе объекта. Ущерб военной инфраструктуре был нулевым.

Этот налет стал первым из четырех, совершенных британцами за десять дней. Тот факт, что немецкие бомбы, несмотря на существующие запреты, вновь упали на Лондон, несомненно, укрепил лидеров Британии в решимости ударить по Берлину.

Для Гитлера это было слишком. Он отбросил свою сдержанность. С гневным разочарованием он объявил:

– Поскольку они атакуют наши города, мы сотрем с лица земли их города.

С 21.00 5 сентября и до следующего утра шестьдесят восемь бомбардировщиков отдельных эскадрилий из KG 2, 3, 26 и 53 осуществили первый запланированный воздушный налет на лондонские доки. Было сброшено 60 тонн бомб, и последние соединения сообщили о пяти крупных и четырех небольших пожарах.

В полдень 7 сентября Геринг вместе с Кессельрингом и Лерцером стояли на берегу у Кап-Блан-Не и наблюдали, как у них над головой с гулом пролетали бомбардировщики и истребители. Он заявил радиокорреспондентам, что «взял на себя лично командование люфтваффе в этой войне против Англии».

На этот раз тут было не менее 625 бомбардировщиков, которые в конце дня и всю ночь направлялись на Лондон. Авиасоединения бомбардировщиков были под защитой 648 одно– и двухмоторных истребителей. Они летели несколькими волнами и в плотном строю, придерживаясь высоты от 4500 до 6500 метров.[19]

Британским эскадрильям истребителей, находившимся на своих аэродромах в ожидании новых германских налетов, не удалось преградить им путь. Враг появился не оттуда, откуда его ждали.