Пуля в голове - Ольга Олеговна Погожева

Джоном. Детектив побледнел, даже губы побелели. Теперь они смотрели друг другу в глаза, и слов не требовалось.

Мальчишка, выросший без материнской любви. Девчонка, у которой украли отчий дом…

И виноват в этом был один и тот же человек.

— Флорес казался мне ничтожеством, — почти выплюнул Энтони, глядя в огонь. — После единственной розы, преподнесённой Софии на прогулке, и моего ёмкого ответа, мерзавец больше к ней не приближался. Я ошибочно решил, что мексиканское отродье побоялся со мной тягаться. По крайней мере, в открытую этот плебей больше ничего себе не позволял. Клянусь, я даже не подумал на него, когда… Я ведь и имя его почти забыл. Ровно до того дня, как прочёл его в твоей телеграмме, Джон.

Неслышно, на цыпочках, вошла в гостиную Минни, поставила чайный поднос на столик и так же тихонько удалилась. Хозяйка дома, впрочем, не решилась прерывать свёкра, чтобы разлить чай.

— Уже стемнело, — вспоминал лорд Ллойд. — Мы возвращались в экипаже к набережной, чтобы забрать мою… забрать их домой…

Треснуло в камине полено, выбив сноп искр, но Мэйовин неожиданно деликатно махнула ладонью, приглушая пламя. Диана отстранённо подумала, что по-прежнему ничего не знает о людях. В сложные минуты те из них, которые кажутся поверхностными и легкомысленными, вдруг являют поразительную глубину, которую от них обыкновенно не ждут. Это ли увидел в ирландской красавице доктор Вольф? Или ему просто не хватало в жизни праздника?..

И какие только мысли не лезут в голову, чтобы не впустить основную. Ту, которую страшно впускать.

— Часовня горела. Огонь оказался такой силы, что с ним не справлялись ни пожарные, ни единственный маг воды, оказавшийся неподалёку. Я чувствовал себя таким беспомощным…

Диана смотрела на Джона, поэтому не пропустила момент, когда тот вздрогнул. Нечасто, видимо, приходилось детективу слышать подобные признания от отца.

— Когда огонь уняли, внутри оказалось несколько обугленных тел, а двери часовни оказались заперты снаружи. Складывалось впечатление, что немногочисленных прихожан попросту спалили заживо. И так оно, разумеется, и произошло…

— Но отчего ты решил, что мама была внутри? — не выдержал Джон. — Как её опознали?

— Я подарил ей дорогие украшения и новый крест накануне. София собиралась их освятить в часовне перед тем, как надеть. Мы отыскали обугленные останки с этими украшениями среди тел погибших. Обручального кольца при ней не оказалось, но тесть предположил, что София также отдала его в алтарь на освящение. У нас не оставалось места для сомнений. Кузину ведь нашли тоже. Кое-как опознали… У меня и мысли не закралось, что этот пожар устроило мексиканское ничтожество, про которого я думал с таким презрением…

Диана вздрогнула, сглотнула, едва не вырвав ладонь из руки лорда Ллойда. Тот среагировал, крепче сжав её кисть.

— Прости меня, София, — хрипло выдохнул лорд Энтони, бездумно поднося к губам её пальцы. — Я не знал, что он с тобой сделал… бедная моя девочка…

— Не ты ли учил меня не переоценивать свои силы? — горько выдохнул Джон. — Не ты ли говорил не недооценивать врага?

— Гордыня ослепляет, — помолчав, выпрямился лорд Энтони. — Теперь ты знаешь, что это не пустые слова. Я надеялся, что тебе не придётся учиться на собственных ошибках.

Джон резко поднялся, прошёлся по гостиной, останавливаясь у окна. Обернулся к отцу, меряя его быстрым, колким взглядом.

— Тебе интересно, во что втянул нас твой друг, полковник Лэнгдон? — вдруг невпопад спросил детектив.

— Он мне не друг, а бывший кредитор, — устало поправил лорд Ллойд. — Спас мне жизнь. Полагаю, я рассчитался.

Джон усмехнулся, а Диана вдруг поймала прорвавшийся наружу образ.

Лорд Энтони… отец? Как странно…

Отец лукавил. С полковником Лэнгдоном его связывали не менее тёплые отношения, чем самого Джона — с доктором Вольфом.

— Твой кредитор сдал нас с Дианой агентам ФБР, — продолжил детектив. — Они предложили ловить сеньора Фиделя Флореса на живца. Такой шанс — накрыть весь мексиканский синдикат разом…

Лорд Энтони резко выпрямился.

— Как?! — первой не выдержала Эвелин, подскочив в кресле. — Джон, почему я об этом в первый раз слышу? Это же опасно! В конце концов, ты — не рядовой агент! Почему ты себя не бережёшь? Силы небесные, а как же Диана? Это она — наживка?! Что скажет Джанфранко!..

Эвелин осеклась, но поздно: глаза лорда Энтони сузились. В гостиной воцарилась опасная тишина, и миссис Ллойд не нашла лучшего способа сменить скользкую тему, чем предложить гостям чаю.

— Пожалуй, — холодно согласился лорд Ллойд, впервые, похоже, обратив внимание на невестку. — Надеюсь, это ромашковый. Нам всем не повредит.

— Цветочный, — сдавленно подтвердила Эвелин, разливая ароматный напиток.

— Итак, — размеренно заговорил лорд Энтони, приняв-таки из рук невестки чай. Для этого он ненадолго отпустил пальцы Дианы — только чтобы вновь накрыть её руку ладонью. — Какой же план предложили бестолковые цепные псы дяди Сэма?

— Привлечь внимание Флореса, дав кричащие объявления в нью-йоркские газеты, — отозвался Джон. — Мы как раз обдумывали лучшие заголовки. Например, найдена сеньорита Диана Флорес…

Лорда Ллойда передёрнуло, и Джон поспешил с перечислением:

— …или объявление о победительнице в национальной лотерее, с фото Дианы во весь разворот…

— Глупость какая, — не выдержал лорд Энтони, откладывая чашку на столик. — Этот трус пошлёт своих головорезов, чтобы добраться до Дианы, но сам не придёт.

Её выкрадут и доставят к нему на блюдце!

— Твои предложения? — заинтересовался Джон.

— Воссоединение британского министра, лорда Энтони Ллойда, с потерянной дочерью, — холодно отчеканил отец. — Торжественная встреча пройдёт по адресу…

Детектив прерывисто выдохнул, усаживаясь обратно на диван.

— Министра?..

— Поздравления принимаются, — сдержанно подтвердил лорд Энтони.

— Я восхищён, — честно признал сын. — После той истории…

Лорд Ллойд выразительно промолчал.

— Поздравляю, отец, — прокашлялся детектив. — Ты… как никто… заслужил. Вернёмся к Флоресу? Ты так уверен, что он явится только затем, чтобы посмотреть на тебя?

— Фидель явится затем, чтобы вырвать Диану из моих рук. Снова, — жёстко подтвердил лорд Энтони. — Ты даже не представляешь, насколько… твоя сестра… похожа. Софии исполнилось двадцать восемь, когда мы отправились в тот проклятый отпуск. Флорес не выдержит, увидев её рядом со мной. Мы сделаем прекрасные снимки… Я и моя дочь в обнимку. Приложим несколько карточек из семейного альбома, если потребуется. Я и София… Мексиканское отродье заглотит наживку.