Звездный час по тарифу - Антон Леонтьев

– Ну, все позади, голуба, – успокоил ее Иван Иваныч. – Но нам тикать надо. Агнесса, эта подлая лахудра, побежала за полицией еще с четверть часу назад, значит, с минуты на минуту воротится вместе с жандармами. Живо!

Они спешно спустились на первый этаж, где их ждал горящий от нетерпения Алешка.

– Убил я его, – коротко сказал Шадрин. – И поделом, старому индюку. Ну, хватай что под рукой, и Степку не забудь! Ежели нас полиция схватит, то пощады не будет!

Ксения быстро натянула холщовые брюки Алешки и его рубашку, длинные волосы, подобрав, спрятала под картузом. Пелагея вернулась с заспанным Степой, который тер ручками глаза и то и дело повторял:

– Мамочка, а что случилось?

Иван Иваныч, прихватив топор, скрылся на втором этаже, вернулся через пару минут с шапкой, заполненной ассигнациями и золотыми монетами.

– Обнаружил у нашего покойного хозяина в секретере, – пояснил он. – Старый хрыч, пусть на том свете с него спустят шкуру и запихнут в соленое озеро, зажимал мне плату! Ну что, все готовы?

Шадрин осмотрелся: собранная Пелагея на руках с заснувшим Степой, насупившийся Алешка и бледная, испуганная Ксения.

– Ну вот что, – произнес, запинаясь, Шадрин. – Бежать нам надо, Ксюшенька. Искать нас будут, но мы всех перехитрим. Мамку твою, барыню мою, мы оставим там, где она есть, – Елизавете Порфирьевне сейчас ничто не поможет! И отныне – мы твоя семья!

Ксения, борясь со слезами благодарности, не знала, что ответить. Алешка хлопнул ее по плечу и сказал:

– Ну что, Ксюха, теперь ты одна из нас!

– Нам пора, – заявил Иван Иваныч, распихивая деньги по карманам кафтана. – Так, сели на дорожку! Ну, с богом!

Они вышли из темного особняка и увидели десятки огней, которые приближались к ограде – то были люди с фонарями и факелами. Гул голосов нарастал.

– Вот они, я их вижу! – истошно завопил кто-то. – Быстрее, они бежать надумали!

– Мой брат! – надрывалась Агнесса. – Он грозился убить моего брата!

Иван Иваныч втолкнул всех обратно в холл особняка, опрокинул огромный резной шкаф, которым забаррикадировал дверь, схватил фонарь и выплеснул из него масло на занавески и мебель. Огонь с гудением побежал по комнате.

– Уходим через сад, – велел Шадрин. В дверь уже ломились, но она, поддерживаемая гигантским шкафом, не поддавалась. Зазвенели разбитые стекла, жандармы пытались влезть в дом через окна.

Беглецы помчались в сад, навстречу им бросилось двое жандармов, которых Шадрин сшиб одной рукой. Те повалились наземь. Крики нарастали, пожар уже вовсю бушевал на первом этаже. Оказавшись около высокой каменной стены, Шадрин подсадил Алешку, тот перелез на другую сторону.

– Ну вот, не забыл еще, чай, как таскать из садов урожай, – пошутил Иван Иваныч. Он помог жене, которая прижимала к себе Степу, перебраться через стену. Потом, подхватив Ксению, как пушинку, подтянулся на стене – и был таков.

Шадрины вместе с Ксенией оказались в тихом проулке, откуда-то сбоку доносились вопли и трели полицейских свистков. Алешка метнулся в обратную сторону, отец ухватил его за воротник:

– Нет, сын, они нас там и ждут. Вот сюда!

Он указал на ограду, которая скрывала большой дом, погруженный в темноту. Спустя минуту беглецы затаились в саду, наблюдая за тем, как полицейские бестолково мечутся по проулку. Через несколько минут небо озарилось красным заревом – горел особняк барона фон Холенброка.

Пришлось выжидать до утра, и только когда густой туман накрыл Эльпараисо, а суета стихла, Шадрин вывел свое семейство через сад к противоположной стене, перебравшись через которую они оказались на берегу океана.

Город еще спал, когда они, отсыпав рыбаку золотых монет, уселись в его лодку. Спустя пять минут они были в океане. Рыбак вывез их из Эльпараисо и высадил километрах в тридцати в безлюдном месте.

Шадрины, стараясь не привлекать к себе внимания, пробирались по джунглям как можно дальше от столицы. Они питались фруктами и водой из многочисленных ручьев, несколько раз Алешка и Ксения, одетая как мальчик, пробирались в деревни и городки, которые встречались им на пути.

– Батя, тебя ищут, – доложил отцу Алешка, притащив листовку, которую сорвал со столба в одном из городков.

На желтоватой бумаге огромными черными буквами граждане республики оповещались, что полиция разыскивает опасного преступника, Хуана Шадрина, русского подданного, который совершил подлое преступление – убил и ограбил своего хозяина, австрийского посланника барона Иоахима-Людвига фон Холенброка, и пытался сжечь его особняк. Вместе с Хуаном Шадриным разыскивалась и его семья, а также Ксения, воспитанница барона, которая, по всей видимости, была похищена злобным садовником.

– Обладает необычайной силой, свиреп и кровожаден, – читал, смеясь, о себе Иван Иваныч. – И тут же описание моей внешности. Награда за поимку – тысяча реалов! Да за такие деньги крестьяне нас с потрохами жандармерии сдадут!

– Придется тебе брить бороду, батя, – сказал Алешка.

Скрепя сердце Иван Иваныч так и поступил. Сын раздобыл ему в цирюльне старое лезвие (стащил его у зазевавшегося парикмахера), Шадрин, усевшись перед ручьем, срезал роскошную бороду, а Пелагея сбрила ему волосы. Из жуткого пирата он превратился в статного красавца.

– Никто и не узнает, – сказал Иван Иваныч. – Ну, и что мы будем делать? Без бумаг, которые остались в особняке этого ирода и наверняка или сгорели, или попали в лапы полиции, нам из Коста-Бьянки в Россию не вернуться.

Пелагея пересчитала деньги, которые муж прихватил у барона: в их распоряжении было почти две с половиной тысячи реалов.

– Эхма, да мы без пяти минут миллионеры, – рассмеялся Иван Иваныч. – С такими деньжищами нас ни одна полицейская ищейка не найдет!

Через пять недель, удалившись от Эльпараисо к границе с Венесуэлой, Шадрины прибыли в крошечный провинциальный городишко, где никто не слыхивал о преступлении, недавно потрясшем столицу. Иван Иваныч назвался немецким коммерсантом, а так как никто в той дыре не видел в глаза настоящего немца и понятия не имел, где есть эта самая Германия, его приняли с почтением и уважением. Иван Иваныч назвался Иоганном фон Штаром, уроженцем города Штутгарта, который прибыл в Коста-Бьянку, дабы попытать счастья за океаном. По городку разнесся слух, что «немец» до чертиков богат, и это превратило Шадрина в полубога.

Когда «Иоганн фон Штар» посетил местного алькальда и преподнес ему презент – сотню золотых монет, тот моментально согласился помочь «герру немцу», чьи бумаги затерялись, и в два счета оформил Шадрину и всем его родичам новехонькие документы, превратив их ко всему прочему в граждан Республики Коста-Бьянка. Заверенные лиловыми печатями и снабженные витиеватыми подписями, бумаги помогли «Иоганну фон Штару» начать свое дело.

Недолго думая, он купил у разорившегося крестьянина ферму и засучив рукава взялся за работу. Дело спорилось, благодаря двум с половиной тысячам реалов, природной смекалке, упорству и помощи остального семейства за шесть с небольшим лет Иван Иваныч превратил ферму в прибыльное хозяйство: он разводил овец, выращивал бананы и папайю, приторговывал кофе и сделался вскоре самым богатым горожанином. Через некоторое время на Шадриных трудилось около трех дюжин наемных рабочих, и, памятуя о своих годах нужды, Иван Иваныч платил много и никогда их не обсчитывал.