Маршал военной разведки - Анатолий Терещенко

Его тихий голос располагал к беседе. Сразу же воспринималась душой какая-то исходящая от него аура умиротворения, создавалось впечатление, что хозяин не накричит, не гаркнет, с чем приходилось не раз встречаться в армейских условиях. Появлялось у гостя отсутствие робости. Хотелось говорить и говорить с хозяином кабинета, так как он чем-то подкупал, располагал к себе, призывал к откровенности. Но эти глупые мысли скоро растаяли: у генерала армии, судя по кипам бумаг на столе, было много, очень много работы.

Он встал, передал пакет и попрощался.

Несмотря на внешне кажущее спокойствие, у оперативника горели щеки и стали пунцовыми уши.

– Что случилось? – засмеялся Игорь Попов, когда увидел вышедшего гостя из кабинета своего шефа. – Ты так напуган, весь красный. Мне не только казалось всегда, так оно и есть – Петр Иванович очень спокойный человек.

– Если по правде, Игорь, человечность этого государственного мужа поразила меня. Тремя вопросами он выяснил все о моей личности. А вообще с генералами армий вашему покорному слуге ни разу не приходилось встречаться.

– Ничего, чекисты в нашу епархию приходят надолго, так что будет время еще не раз встретиться с шефом, – адъютант загадочно улыбнулся…

И действительно, потом были запоминающие и встречи, и беседы, и даже его помощь…

Как можно забыть положительно вынесенное Петром Ивановичем Ивашутиным решение о предоставлении автору– оперативному работнику трехкомнатной квартиры на Сходненской или помощи в установлении домашнего телефона. До сих пор стоит в памяти совсем незамысловатая вязь его подписи на тех важных для жизни автора документах. Этот жест незабываем, потому что свидетельствовал, что военных контрразведчиков, обеспечивающих безопасность работы ГРУ, он считал тоже своими офицерами и заботился в одинаковой степени об их бытовых условиях.

Политотдел и руководство ГРУ нередко приглашали автора и других его коллег (армейских чекистов) на партактивы, конференции и некоторые служебные совещания. Не это ли свидетельство слаженности работы военных разведчиков и военных контрразведчиков, которой мы всегда дорожили?

Проколы разведчиков переживали как свои, потому что вросли в эту организацию и в полной мере отвечали за ее безопасность.

В то же время мы понимали, что разведка – это тонкая и сугубо тайная сфера деятельности, потому в обеспечении безопасности разведчиков как бы шли рокадами, наблюдая за движущей колонной со стороны, оберегая ее от расставленных противником мин в ходе проведения тотального шпионажа. Вот уж действительно, кто предупрежден, тот вооружен.

На одном из таких совещаний автору запомнились слова, сказанные Петром Ивановичем, которые до сих пор считаю афоризмом: «Без разведки армия слепа, а без контрразведки – беззащитна».

Думается, сказанная фраза, в первую очередь, касалась всего ГРУ и армейских чекистов, обслуживавших военную разведку. Потом он говорил о боевой готовности разведывательных подразделений и тоже сказал о ней так, что помнится ДО СИХ пор:

Автору казалось, что в огромных джунглях Генерального штаба ВС СССР Петр Иванович возвышался мощным баобабом. С ним многие генералы и маршалы считались, обращались за советом. Но он не был тем шишкарем – паном, о котором говорил когда-то кинорежиссер Сергей Бондарчук – «у нас кто ближе к власти, тот и пан».

И еще автору запомнился один эпизод.

Это было на учениях в Белорусском военном округе. Его проводил Маршал Советского Союза Виктор Георгиевич Куликов. Обстановку по учениям, подходя к огромной карте, докладывали войсковые генералы. Почти все они читали рубежи расположения войск, населенные пункты, количество боевой техники, время наступательных и оборонительных операций, не отрываясь от карты. Очередь подошла доложиться Петру Ивановичу. Подойдя к карте, он повернулся к ней спиной, и стал в течение получаса, как заученное стихотворение, перечислять элементы обстановки. Поворачивался к карте, только для того, чтобы длинной указкой точно ткнуть в нужное место. Потом снова по памяти перечислял массу сведений по очередному этапу учений.

Это автора тогда поразило.

Когда руководители военной контрразведки приезжали к Ивашутину с первичной информацией об аресте того или иного сотрудника ГРУ, уличенного в проведении шпионской деятельности, Петр Иванович мужественно воспринимал такие сведения. Он делал все от него зависящее, чтобы облегчить следственную работу через предоставление «нужных» материалов по выявленному отщепенцу – очередному «кроту».

Помниться, когда на заключительной стадии дела оперативной разработки в отношении Полякова, проходившего службу в Индии в должности военного атташе, у оперативников появились конкретные уликовые материалы, говорящие о его стопроцентной причастности к шпионской деятельности, военными контрразведчиками совместно с начальником ГРУ была быстро разработана легенда по выводу подозреваемого из страны пребывания.

И шпион поверил в предложение «поучаствовать в совещании руководителей загранаппаратов». Такой ход не вызвал никаких подозрений у фигуранта разработки и лишил предателя маневра с возможностью побега за границу.

* * *

Обслуживая Информацию ГРУ, автору еще не раз приходилось бывать в кабинете генерала армии, и каждый раз, выходя оттуда, оперативный работник задавался вопросом, ну почему человеку, так много сделавшему для Отчизны, руководители Минобороны никак не могут или не хотят подготовить представление в инстанцию на маршальское звание. В тоже время, именно в те годы отмечался настоящий звездопад – маршальский бум. Многие генералы армии стали получать маршальские звания. Сегодня их мало кто помнит – промелькнули указы в газетах, покрасовались эти люди портретами в журналах и ушли в сторону забвения.

И вот в кулуарах ГРУ и КГБ, среди сотрудников этих ведомств, стал живо обсуждаться вопрос о полной достойности носить это высокое звание начальнику военной разведки СССР, которая не знает покоя ни ночью, ни днем – бои на незримых фронтах не затихают ни на минуту.

Но кто-то же тормозил кадровый процесс! Знают сегодня и молчат об этом только те, кто это делал. Именно тогда офицеры ГРУ и особисты, обслуживавшие этот объект, стали величать Петра Ивановича Маршалом Военной разведки.