Господин маг. Новые возможности - Дмитрий Смекалин

А Макаров-то, оказывается, дипломат! Эк завернул.

– Насколько я понимаю, Виктор Пален не уверен, что за вчерашние подвиги получит какую-либо награду. Притом что его вклад в успех операции был определяющим. Он и разведку провел, и минный катер туманом укрыл, и мины под крейсер своими руками и магией направил. В полной мере проявил смекалку и мужество, а также показал, что не зря учился в академии. Без него наша группа, скорее всего, не вернулась бы.

– Все отличившиеся будут представлены к награде, ему не о чем беспокоиться.

– Тут, возможно, еще и дух соперничества замешан. Все-таки он – лучший выпускник академии этого года, а у меня, третьекурсника, еще с прошлой практики есть солдатский Георгий и Анна четвертой степени. В боях с чжурчжэньскими диверсантами поучаствовать пришлось. Но там две группы по десятку человек были, а тут – целый крейсер. Так что надеется Пален если не на Владимира, то хотя бы на Анну или Станислава третьей степени с мечами. А для них выслуга лет нужна, да вы знаете. Можно, конечно, за выдающийся подвиг и без очереди получить, но он боится, что батюшка его не пропустит. Чтобы в оказании протекции не обвинили. Вот и нервничает. Но, согласитесь, его действия должны же быть достойно отмечены.

Капитан задумался. Всерьез задумался.

– Н-да, ситуация… – произнес он чуть ли не через пять минут молчания, в течение которых Птахин все так и ждал стоя, стараясь не особенно переминаться с ноги на ногу.

– А вы, стало быть, прошлогоднюю практику на Дальнем Востоке проходили…

Вроде это не было вопросом, но застоявшийся Петя подал реплику:

– Да, ваше высокоблагородие. В Ханке.

– В Дальнем бывать доводилось?

– Да, ваше высокоблагородие. Там и ордена свои получил.

– В тамошнем флоте… впрочем, не важно. Награды свои вы год назад получили. А где Виктор Пален практики проходил, не знаете? Надо будет в личном деле посмотреть. Ладно, идите, я вас больше не задерживаю.

Просто так уйти? А о своих подвигах напомнить?

– Не просветите, ваше высокоблагородие, как там дела с ранеными с «Гридня» обстоят? Я их как мог на ходу заштопал, но сами понимаете – все в горячке происходило. Сюда в лазарет их вроде не доставляли?

– Думаю, все с ними нормально. Но хорошо, что напомнили. Надо с Фонтобина письменный рапорт получить.

Не дожидаясь, пока его повторно погонят прочь, Птахин быстро поблагодарил за сведения и столь же быстро вышел.

Виктор вернулся где-то через час.

– Ну что? – спросил его Петя, который с палубы так и не ушел. Дел у него тут не было, но в каюте их было не больше, а здесь хотя бы чистый морской воздух. И думается легче.

Вид у Палена был не слишком довольный.

– Потонул крейсер. – Уточняющих вопросов не понадобилось. – Только неглубокое там море. Могут и поднять.

– Все равно. – Птахин был настроен более оптимистично. – Поднимать – наверняка морока страшная. А потом еще чинить надо. Что долго и дорого. Не разглядел, насколько капитально мы его повредили?

– Не разглядел, но водой пощупал. – В интонациях Виктора проскользнули покровительственные нотки, но при этом он впервые улыбнулся. – Бок мы ему основательно продырявили, но, главное, от крена паровая машина завалилась. Жаль, не взорвалась, но весь левый борт крейсеру разнесла. Так что ты, похоже, умную мысль сказал. Поднять-то несложно, а вот ремонт нужен такой, что дешевле новый сделать. Пойду-ка я сообщу об этом Макарову…

– Погоди минутку. Он и со мной говорил. Думает, как бы тебя, минуя выслугу, к ордену представить. Если я правильно понял, есть идея попытаться представить твои прошлые практики как начало службы. Тогда как раз два года наберется.

– Твоя идея?

– Он сам додумался, – ответил Петя вроде вполне категорично, но легкой улыбкой оставил место для другого толкования.

– Хитер! – хохотнул Пален и, ничего больше не сказав, двинулся в сторону офицерских кают.

Птахину же идти было некуда. Все-таки корабль предоставляет очень ограниченное количество мест пребывания. В каюту – не хотелось. В лазарете новых пациентов не прибавилось, а старые уже без его помощи поправляются. К тому же там помощник лекаря волком смотрит. Петя же не относился к тому типу людей, которым нравится другим нервы трепать. От этого у него самого настроение портилось.

Было бы интересно поближе познакомиться с устройством корабля, но просто так, без конкретного дела, шляться по палубам здесь как-то не принято. Так что остался сидеть на прежнем месте, привычно (рутинно) повторяя известные ему заклинания. Можно было бы «духа» вслед за Паленом послать, послушать, о чем он с капитаном говорить будет, но энергию тратить жалко. Сам потом расскажет. Виктор, хоть и высокого мнения о себе, достаточно прямолинеен, чтобы не сказать, простоват (граф простым не может быть по определению). Но пока Пете удавалось его «читать» без особых усилий.

Так и вышло. Появился Виктор уже через полчаса, фыркая, как кипящий чайник.

– Нет, каков хитрован! Вроде все сделает в лучшем виде. Представит к Владимиру. Не через отцову канцелярию, а адмирала Хилкова. Но… после завершения операции, то есть снятия блокады. Ну ты представляешь?!

Петя внутренне досадовал. Почему Виктора можно сразу к Владимиру представить? Потому, что уже граф. А Птахину бы этот орден потомственное дворянство дал. Но именно поэтому ему, мещанину, такое не светит. Не любят господа аристократы свои ряды расширять. Хотя, казалось бы, после эмансипации никаких особых преимуществ дворянство не дает. Крестьянами и так и так больше владеть нельзя. А богатство копить никто и простых людей не ограничивает. Но нет же, спесь свою лелеют.

Тут в голову пришла простая мысль: а чего же сам Птахин так о дворянстве мечтает? Личное с окончанием академии дадут, и довольно. Но нет же. Мало ему. Хочется большего. Нелогично. Но хочется.

Говорить об этом Палену, конечно, не стал. Вместо этого спросил:

– То есть, если блокада будет провалена, представления не будет вообще?

– Как это она может быть провалена?!

– Тогда чего ты беспокоишься?

– Обидно. Макаров так и сказал, что у меня будет возможность еще не раз себя проявить в этом походе. Но два ордена мне точно уже не дадут. А следующий чин магам, сам знаешь, не светит. У нас его за силу, а не подвиги дают. Нет, показать этим османам, где раки зимуют, я очень даже рад. Но, согласись, первым кидаться в бой и знать, что тебе за это, в лучшем случае, капитан руку пожмет, как-то неправильно. Тебя это, кстати, тоже касается.

Петю перспектива продолжать подрывать вражеские корабли совершенно не обрадовала. Честно сказать, ему такое даже в голову не приходило. Для получения какой-нибудь награды он и так достаточно сделал. Пален, конечно, больше, но и вклад кадета был немаленьким. Если орден не дадут, так только из-за проблем с выслугой. Или если начальство сильно невзлюбит. Но в первом случае ему никакие новые подвиги не помогут, а чтобы не допустить второго, достаточно старательно выполнять свои обязанности целителя. Лезть лишний раз под пули, тем более с риском очутиться в воде вдали от берега, совершенно не хотелось. Хотя… награды же и иные бывают.