Ричард Длинные Руки - барон - Гай Юлий Орловский

Солнце жжет так, что вот-вот выступят волдыри, воздух почти как в горне плавильной печи, только снизу веет холодом, ведь этот толстый пока что слой раздробленного в крошку льда лег на горячий песок…

– Быстрее! – орал граф Эбергард. – Мы прошли только десятую часть! Быстрее, не успеваем!..

Кони кричали, вставали на дыбы, отказывались идти, их тащили с просьбами, проклятиями и чуть ли не слезами. Кто стегал, кто просто подталкивал сзади, но вскоре кони все же пошли быстрее. Я не сразу понял, что горячий воздух сгладил острые, как у ножей, края льда, новых ран и ссадин на конских ногах уже не прибавляется.

Последние две сотни шагов мы шли в жарком, как в русской бане, воздухе. Пар уже не поднимается из горячего песка, а бьет тугими струями. Мы чувствовали себя рыбами, заживо сваренными в горячей воде. Как сквозь толстый слой ваты, доносился требовательный голос Эбергарда, я тащил мула Кадфаэля, а сам монах все оглядывался и беспокоился, не отстал ли Брайан с леди Ингрид.

Пар внезапно истончился, растаял в накаленном воздухе, и прямо перед нашими глазами темный от влаги песок мгновенно превратился в сухой, тут же начал стремительно разогреваться под знойным солнцем…

…и, как мне показалось, жар пошел не только от солнца. Далеко-далеко в глубине как будто бы нечто бессмертное дрогнуло, шевельнулось, медленно начало пробиваться к поверхности.

– Быстрее! – заорал я в панике. – Быстрее, оно сейчас вылезет!

Кадфаэль охнул, я увидел по его изменившемуся лицу, что да, он тоже ощутил. А с его чувствительностью ему гораздо хуже. Это я толстокож, и то чувствую несокрушимую мощь этого существа, мощью равного древнему богу… И, судя по толчкам, это существо там не одно!

– Да быстрее же!

Земля ощутимо дрогнула. Я как воочию увидел глубоко в недрах этого кратера исполинских огненных существ, плотных, как материя нейтронных звезд. Поднимаются вверх, плотная земля для них – что для нас вода, вот только стенки кратера почему-то не дают пойти вширь, остается путь только наверх…

Земля заходила ходуном, испуганные кони понесли. Последними спешили Брайан и Ингрид. Она вскрикнула, в воздухе блеснуло, посыпался мелкий град размером с пшеничное зерно. Он истаивал, едва касаясь песка, по голове и плечам застучали крупные горошины, а когда посыпались льдинки размером с лесной орех, я сам заорал и пустил Зайчика вскачь, волоча Кадфаэлева мула за узду, как большую мокрую тряпку.

Рыцари, мокрые, как будто вылезли из озера, останавливались и разворачивались на границе кратера, где под ногами надежная твердь скального грунта. А там, где только что шли, вскипает песок под ударами мириад градин размером с куриное яйцо, потом с булыжники, которыми мостят улицы, затем так же часто валятся уже огромные куски льда размером с холодильник, наконец рушатся настоящие скалы, айсберги. Земля стонет, лед вколачивается все глубже, огненные звери в страшной злобе и разочаровании жутко ревут, но отступают, отступают, уходят в глубины, а ледяная вода вновь пропитывает песок и просачивается целыми водопадами…

Кадфаэль с Брайаном и леди Ингрид, едва дыша, остановились на самом краю твердого грунта. Леди Ингрид в изнеможении села на землю, а в трех шагах с грохотом, свистом и ревом рушатся настоящие льдины, айсберги. Земля вздрагивает, стонет, громадные глыбы крушат те обломки, что уже покрыли каньон слоем в десяток метров толщиной…

И – наступила тишина. Лишь минуту спустя я понял, что глыбы льда трещат, раскалывают под собой те, что поменьше, но небо снова ясное и чистое, как вареное яичко со снятой скорлупой. С края небосвода показалось беззаботное и кудрявое, словно овечка, легкое облачко, а за ним потащилось целое стадо.

Самая большая глыба льда засела в моих внутренностях. Я замирал от попытки представить огненные создания в жерле этого давно погасшего вулкана.

Кадфаэль упал на колени и со слезами благодарности возблагодарил Господа за спасение, ибо не за себя бдим, а тщимся яко можно больше принести пользы жителям христианского мира.

– Кто это делает? – прошептал я.

Кадфаэль перестал бить поклоны, поднялся, отряхнул одежду. Лицо бледное, в светло-голубых глазах прежняя твердость истинного сына церкви.

– Неисповедимы пути Господа!

Граф Эбергард увидел, как я поморщился.

– Никто, – сказал он коротко. – Никто не делает.

– Как это?

– Тысячи и тысячи лет тому, – пояснил он ровным голосом, в то время как глаза придирчиво контролировали рыцарей. Те снимали изрезанные льдом куски кожи с конских ног, – то ли великий маг, то ли сам Господь Бог велел низвергаться с неба ледяным глыбам, ибо известно, что огонь можно гасить только водой, а жар унимают льдом. И с тех пор так вот всегда… Только мудрецы заметили, что по старым книгам лед низвергался с небес ровно в полдень, а теперь вот на полчаса позже…

– Что нас и спасло, – буркнул я. Подумав, предположил: – Надо было сверять часы по гравитационному поясу, а не по фазам планет. Ну, это я так умничаю, у нас в Жидомасонии чему только не учат. Но преследователи смогут точно так же?

Не отвечая, он всматривался в небо, лицо просияло:

– Неужели тучка?.. Это наше спасение!

Я задрал голову, всмотрелся, покачал головой.

– Эта ерунда остановит погоню?

– Может остановить, – огрызнулся граф почти враждебно. – Это нам нужно во что бы то ни стало пройти эти земли, а их кто гонит? Могут дождаться, чтобы солнце жгло, как и нам. Вряд ли у них кони намного лучше.

Граф Мемель тоже посмотрел на небо.

– Ну… даже если тучка и не заставит их задержаться, все равно мы успели вовремя. Лед все-таки пролежит почти сутки, а когда заполняет кратер так, что с краями, никто не сунется. Это сразу же утонуть в этом крошеве, что еще и раздавит тут же… так что сутки у нас точно есть.

Граф Эбергард сказал непреклонно:

– Нам еще нужно пройти два города и одно графство. Тогда мы точно будем знать, что его светлости сэру Легольсу ничто не грозит.

Сэр Смит посмотрел на облака, двигаются быстро, покачал головой.

– Как будто кто-то нам ворожит… Сэр Ричард, вы уверены, что ни один из могучих волшебников вам не помогает?

Я развел руками.

– Я знаю таких, кто в состоянии гонять по двору гусей, но чтобы тучи…

Он посмотрел на тучи, покачал головой.

– Нет? А жаль. Неужто нам просто везет?

Граф Эбергард взглянул зло, при чем здесь везение, когда есть планирование, вставил ногу в стремя.

– Всем в седла!

Воздух горячий, как в кузнице, горячие струйки бегут между лопаток, пот стекает со лба и, запутавшись в плотине бровей, исходит паром, оставляя невыносимый зуд. Кони хрипели, пошатывались, небо уже не голубое, а раскаленно белое. Жар падает на плечи, еще злее поджаривает снизу.