Аркадий Бухов - Аркадий Сергеевич Бухов

ведь в субботу Марья Карловна у нас в карты играла…

— А что же, — нагло спрашивает в этих случаях недобросовестный лжец, — змеи карт, что ли, боятся?..

— Не карт, а… как же она могла попасть в клуб?..

— Кто в клуб — змея?

— Нет, Марья Карловна.

— Приехала. Очень просто. Сам видел. В белом платье.

— Весь вечер в зеленом сидела…

— Ну, у вас в зеленом, а в клубе — в белом. Очень просто.

— Так как же она уйти могла незаметно?..

— Значит, я вру?

На такую прямую постановку вопроса редко кто возражает, и недобросовестный лжец чувствует себя успокоенным.

Касаясь области литературно-исторической, недобросовестный лжец не щадит неопытных слушателей и защищается авторитетами, как перевернутым креслом.

— Знаете чем навеян гётевский «Фауст»? — задумчиво спрашивает он. — Самой простой ссорой автора с Метерлинком. Вот вам и знаменитости…

— Позвольте, ведь Гёте жил в начале одного века… Л Метерлинк…

— Что в начале одного века? А Пушкин?..

— При чем же тут Пушкин?..

— Пушкин при чем?.. Ну знаете, батюшка… Извините…

Ложь — громадное творческое дарование. Хорошо лгущая женщина часто делает жизнь любимого человека раем. Лучшие книги мира — ложь…

Октябрь

Любите вы работать в таком состоянии, чтобы левая нога медленно, но верно примерзала к полу, правая робко и по-детски обиженно согревалась в корзинке с бумагами под столом, пальцы, обхватившие ручку, разжимались только при помощи разрезного ножа или другого твердого и острого предмета и принесенный из столовой чай напоминал о коньках и башлыке? Я, лично, очень не люблю.

* * *

Может быть, вы обратили внимание на то, с какой радостью ваши близкие меняют туалет весной? Стоит только голодному лирическому поэту поместить в вечерней газете стихотворение о прелестях первой травки и горячих лучей солнца, как самые спокойные люди, которых трудно заподозрить в легкомыслии, начинают издеваться над собой.

Травки, конечно, нет; если она и есть, то исключительно в прессованном виде еще с прошлого года хранится в образцовых конюшнях. Горячих лучей солнца тоже нет; по крайней мере, его совсем незаметно днем и утром. По теории вероятности вряд ли оно показывается и ночью — но носить шубу считается уже зазорным.

— Вы что, больны? — участливо спрашивают вас знакомые, встретив на улице.

— Нет, кажется. А что?

— Да так. Апрель месяц. В шубе.

— Ах да. Я и не заметил… Вижу, на улице снег, холодище… Мне бы надо рубашечку одеть и босиком…

— Ну босиком — не босиком, а шуба… Жарко, наверное…

— Всегда я так напутаю… Другие вот умеют одеться… Взять хоть вас — лицо у вас радостное, синее, ноги на месте не стоят — синие, наверное, тоже. Щеки красные. Уши белые. Прямо не человек, а радуга… Завидно даже…

— Да я что… Приду домой, спиртом ототрусь. А вот вы — в шубе… Апрель месяц все-таки…

Женщины, конечно, еще — хуже; они готовы выбежать на улицу в голубом платьице при первом заявлении по телефону, что снег перестал идти. Все равно не им, а мужу приходится платить доктору. Скверную роль в этом деле, конечно, играют портнихи; не в силах дождаться весеннего сезона, приносящего солидные заработки, они еще с января месяца начинают уверять клиенток, что случаи солнечных ударов начали повторяться все чаще и чаще и выходить в первых числах февраля на улицу в зимнем пальто — значит идти на верную смерть. Здесь уже жены не смотрят на то, что в расходах по похоронам им участвовать не придется, а предпочитают спастись.

Это все весной.

В октябре месяце очень холодно. Я мог бы подтвердить это массой свидетельских показаний. Если вы не хотите окончательно ссориться со своими близкими, не смотрите, что они носят в это время. Человек, расходившийся в каком-нибудь зеленом костюме или всеми помыслами и симпатиями сросшийся с желтым пиджаком, добросовестно и честно считает октябрь одной из неотделимых частиц жаркого тропического лета.

— Вы, кажется, на дачу собираетесь? — иногда приходится мне хмуро спрашивать такого экзотического знакомого.

— Я? Нет. А почему вы думаете?

— Костюм у вас такой… Еще бы корзиночку для ягод да стакан холодного квасу в руку…

— Как костюм? Да ведь еще октябрь месяц…

— А когда же вы теплое наденете?

Человек мнется. По-видимому, он собирается надеть теплое пальто уже после выхода из больницы, куда его привезут с отмороженными ногами и животом.

— Да вот осень поздняя будет…

— Ага. В январе?

— Нет, раньше… Впрочем, если будет тепло…

— Может быть, вы предполагаете, что ввиду исключительного времени, какое переживает Россия, зима будет отложена до более благоприятного времени и что…

— Вы, кажется, шутите…

— Помилуйте…

* * *

Особенно, в случае наступления холодов, бессердечны женщины. В них моментально исчезает чувство материнства, нежности, душевной мягкости и даже жалости по отношению к близким людям. Все преимущество мужского характера, в этом случае, в том, что если в крещенские морозы мужчина пойдет босиком по снегу или ляжет в голом виде на лед читать книжку лирических стихов — он не будет требовать этого от других. Если бы это сделала женщина, она принудила бы к этому и окружающих ее людей…

Так, по крайней мере, ведут себя женщины в октябре.

* * *

— Мне холодно.

Жена смотрит изумленно и недоверчиво:

— Не может быть.

— Честное слово. Надо бы замазать окна.

— Это в октябре месяце?

— Именно. Не только вообще в октябре, а завтра с утра.

— Ты еще чего-нибудь не надумаешь?

— Печь бы протопить надо…

— Печь? В октябре? Топить?

— Только топить. Я ничего больше не требую от простой комнатной печи.

— Просто ты придираешься ко мне… Замазать окна… Да их, может быть, еще открывать придется…

— У себя лично, около своего стола, в октябре месяце я открою окно только для того, чтобы выброситься из четвертого этажа…

— Мы живем в шестом.

— Тем печальнее для нашей семейной жизни.

— Топить печки… В октябре… Ты с ума сходишь… Я сейчас позову Дашу… Даша! Даша!

— Звонят, барыня?

— Нигде не звонит. Скажите, Даша, наши соседи топят?

— Соседи? Топют? В октябре месяце… Да что вы, барыня…

— Ну вот видишь… А там же интеллигентная семья.

— Может быть, соседи разводят белых медведей, Даша?

— Як им только на кухню забегала… Не знаю.

— Не говори глупостей, не задавай дурацких вопросов…

— Может быть, наши соседи приглашают на чашку чая всех знакомых моржей…

— Ты… идите, Даша… Ты просто хочешь поссориться?

— Ничего подобного… Если вы не думаете топить, по крайней мере, перед тем как я сажусь работать, увертывайте меня в теплое одеяло, ставьте около меня керосинку…