Ладья викингов. Белые чужаки - Джеймс Л. Нельсон

— Ты не ирландец, парень, — сказал Магнус, когда они оба отступили на шаг, приглядываясь друг к другу. — Ирландцы не умеют так сражаться. Ты дан?

— Я из Вика, что в Норвегии! — высокомерно произнес парень.

— Из Вика! Я сам из Тронхейма[34], но мне пришлось сбежать оттуда из-за этих проклятых данов!

Магнус мог рассказывать о себе что угодно, потому что Кьяртан Быстрый Меч, без сомнения, мертв и возражать не станет. Возможно, мальчишку это тронет…

Юный норвежец снова напал, мельницей завертев копье и чередуя удары острием и древком. Магнус, с трудом отбивая атаки, осознал, что договориться не удастся.

«Норвежец?» Магнус тяжело дышал, но и мальчишке было не легче. И тут он вспомнил.

Проклятые норвежцы из медового зала! Только теперь он понял, что парень может быть не один, прочие викинги наверняка где-то рядом. Он оглянулся на далекие деревья, со стороны которых появился мальчишка, и охнул. К ним через поле мчалось не менее сорока человек. Отвлекшись всего на секунду, он получил серьезный удар в висок.

Магнус попятился, спотыкаясь, и следующий удар пришелся уже на щит. Но в этот раз он сам бросился на мальчишку и толкнул его щитом, пытаясь заставить потерять равновесие и раскрыться для удара мечом.

Тот попятился, и Магнус атаковал, но парень отклонился и перехватил его за запястье.

Магнус попытался изогнуть кисть, поднять клинок выше, чтобы концом задеть пареньку горло, но тот удерживал его руку с удивительной силой. А затем парнишка опустил взгляд и его глаза расширились от изумления. Он потрясенно выдохнул:

— Железный Зуб!

И настал его черед поплатиться за невнимательность. Магнус ударил его щитом, попав умбоном прямо в челюсть. Мальчишка разжал пальцы, неловко отступая назад, и Магнус полоснул его мечом по груди. Белая кожа под туникой разошлась кровавой раной. Мальчишка упал на спину, вскидывая копье. Магнус шагнул ближе, готовясь отбить копье и нанести последний удар, прежде чем паренька спасут его сородичи.

В этот миг за спиной послышалось фырканье лошади, копыта мягко застучали по траве.

Магнус оглянулся. Девчонка сумела улечься животом на седло и свеситься с него, неловко вскинув связанные руки. Она пинала коня, подгоняя его вперед. А далеко за полем, на западе, раздавался лай собак.

Знаю сам:

в сыне своем

я дурного зерна не сеял.

Сага об Эгиле[35]

Магнус завопил от ярости. Он в последний раз рубанул мечом лежавшего на земле паренька, но больше от злости, чем в надежде на то, что удар окажется смертельным. Парнишка, истекающий кровью, но все еще готовый сражаться, отбил меч древком копья и сделал выпад в сторону Магнуса. Однако Магнус уже закончил с ним и бежал прочь, сжимая в руках меч и щит.

У Магнуса появились более серьезные проблемы.

— А ну вернись, жалкая сучка! — кричал он на бегу, устремляясь вслед за лошадью, которая все ускоряла шаг с каждым пинком висевшей в седле девчонки.

Норвежцы приближались с востока, еще какие-то воины скорее всего, люди Маэлсехнайлла, — спешили через поле с запада, и если Магнус не поймает коня и не успеет вскочить в седло, то те или другие выпустят ему кишки.

— Стой! — заорал он снова, потому что злость требовала хоть какого-то выхода.

Конь вырвался вперед, зато веревка, которой он привязал девчонку к поводьям, волочилась следом, цепляясь петлей за влажную траву. Магнус смотрел именно на нее.

Он тяжело дышал, ноги его слабели, но, заслышав возобновившийся лай собак и поняв, что те уже близко, он внезапно почувствовал прилив сил.

Магнус прыгнул на веревку, распростершись в воздухе, словно ныряя в воду. Уже в прыжке он понял, что если ухватится за тот край, который тянулся к шее девушки, а не за тот, который был ближе к поводьям, то, скорее всего, задушит ее насмерть. Но другого выхода не оставалось. Конь был нужен ему больше, чем заложница.

На землю он рухнул с глухим стоном, у него весь воздух вышибло из легких. Магнус ощутил, как веревка змеится прочь из-под него, бросил меч и поспешно вцепился в нее. Пальцы сжались с такой силой, словно он хватался за канат в штормовом море и от этого зависела его жизнь.

Конь натянул веревку, поводья дернулись, заставляя его развернуться, не позволяя встать. Девчонка с воплем вылетела из седла и ушиблась о землю, будучи не в состоянии смягчить падение связанными руками.

Все трое — Магнус, девчонка и конь — поднялись на ноги. Магнус был первым. Он подобрал меч, на бегу сунул его в ножны, переместил щит обратно на спину. Затем он обхватил пленницу за талию и забросил ее на плечо так резко, что ее протестующий крик превратился в сдавленный выдох.

Он видел собак, несущихся через поле, а за ними всадников в ярких туниках армии ирландского короля.

Магнус поймал поводья. Девчонку он перебросил через шею коня; она отчаянно пиналась, пытаясь попасть в Магнуса, но он предусмотрительно отступил. Найдя ногой стремя, он запрыгнул в седло. Погоня была в четверти мили от них, у него еще оставался шанс. Он пришпорил коня, разворачивая его. Ирландцы приближались с запада, викинги — с востока, а Магнус устремился на север.

Идти по следам Харальда Торгриму было легко. Даже если бы тот не оставлял таких очевидных меток, как обрывки одежды на острых ветках, Торгрим Ночной Волк и его воины прошли бы по изломанному подлеску и примятой мокрой траве, как по торной дороге.

Викинги вооружились всем, что смогли найти, — и этого, по их меркам, было удручающе мало. Все присоединились к охоте, все сорок два оставшихся воина. Для того чтобы гнаться за Харальдом и охранять драккар, у них не хватало людей. Приходилось держаться вместе, рассчитывая свои силы.

Торгрим первым услышал собак, сначала вдалеке, затем все ближе.

— Стоять, — велел он, вскидывая руку.

Он напряг слух, стараясь отрешиться от шума деревьев и переклички птиц в густых кустах. Собак было много, а значит, и людей с ними. Возможно, они охотились на зверя, но Торгрим в этом сомневался.

— За мной, — сказал он, ускоряя шаг, а затем побежал по тропке примятой травы.

Они добрались до места, где только что прошла какая-то стычка: трава примята, земля разворошена, но крови нигде не видно. «Здесь дрался Харальд?» — спросил себя Торгрим и решил, что в этом случае кто-то остался бы лежать на поле: либо Харальд, либо его соперник. По крайней мере они наверняка увидели бы кровь.

Они поспешили дальше, судя по всему, направляясь к той же добыче, за которой послали собак. Миновав очередную рощицу, Торгрим услышал новые звуки — где-то рядом шел поединок. Звенело железо, хотя и не с тем лязгом, с каким скрещиваются мечи, но все же то был звон оружия; также он мог различить топот ног и сдавленные возгласы.