Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны - Станислав Чернявский

МИД составил проект соглашения с неприятельскими государствами, который, после его одобрения военным ведомством, был в середине ноября 1916 г. отправлен для вручения правительствам Германии, Австро-Венгрии и Турции, а также Норвегии и Швейцарии для сведения.

На это предложение Германия в середине января 1917 г. представила свои замечания, развивающие те пункты соглашения, которые касались состава медицинских комиссий для осмотра подлежащих к переводу в нейтральную страну военнопленных и числа пленных врачей, сопровождающих отпускаемых больных. Германия предлагала отпускать вместе с пленными врачей из расчета одного на 2,5 тыс. пленных.

Что касается окончательного выбора нейтральных стран, в которые предполагается интернировать военнопленных, то вопреки возражениям Военного министерства Николай II лично настоял, чтобы в их число включили Данию.

В итоге дипломатических переговоров выяснилось, что Швейцария примет по 200 русских пленных офицеров из Германии и Австро-Венгрии и такое же число германских и австро-венгерских офицеров из России, предрасположенных к туберкулезу или больных туберкулезом в начальной стадии. Большего количества Швейцария пока разместить не в состоянии.

Норвегия предложила каждой группе воюющих держав по 300 мест, причем Россия может получить все 300 мест, так как союзники отказались в ее пользу от предназначавшейся им квоты. В будущем Норвегия надеется довести это число до 1000 для каждой стороны, но она не примет больных туберкулезом, поскольку это – самая распространенная в стране болезнь. Из семи смертей одна приходится на чахотку. Борьба норвежцев с этой болезнью ведется недостаточно энергично в силу нехватки врачей и отсутствия специальных санаториев. Не могут быть приняты также сифилитики в первичной и вторичной форме, алкоголики, нервные и душевнобольные, требующие особого ухода.

Пленные передаются на границе государств, где они до того содержались, вымытыми, остриженными и без вшей. Гражданские пленные не принимаются. Число офицеров определяется один на четырех нижних чинов.

Расходы по провозу и содержанию оплачиваются норвежцам соответствующим правительством по представлении счетов. Расходы по устройству и содержанию помещений норвежская сторона берет на себя234.

Февральская революция 1917 г. внесла серьезные коррективы как во внешнюю политику страны, так и в работу Министерства иностранных дел по оказанию помощи российским военнопленным.

16 марта 1917 г. МИД направил в правительство свои соображения по данному вопросу235. Предлагалось, в частности, объединить деятельность всех правительственных и общественных организаций, работающих в помощь военнопленным, взяв за образец Французскую внепарламентскую комиссию, имеющую значительные полномочия. Указанное предложение неоднократно высказывалось как по линии Российского общества Красного Креста, представившего разработанный совместно с МИД соответствующий проект, так и Председателем Государственной думы М.В. Родзянко на заседании Главного управления Российского общества Красного Креста. В обоих случаях предложения об объединении не получили одобрения правительства.

Что касается проблемы интернирования военнопленных в нейтральных странах, то МИД предлагал не только принять предложение Дании о значительном увеличении числа переводимых в эту страну пленных, но и не ограничивать в принципе предельного количества. Высказывалось также пожелание о возобновлении переговоров с Голландией, предлагавшей принять пленных, число которых могло бы достичь нескольких тысяч. МИД настаивал на немедленном согласии с предложениями Австро-Венгрии об обмене туберкулезными и отпуске на родину всех военнопленных, которые имели бы право на интернирование в нейтральную страну, но лишены этой возможности вследствие ограниченного числа свободных мест в нейтральных странах.

Дипломаты предлагали срочно вывести тему о военнопленных из компетенции цензурных органов и отменить запрет воззваний по сбору средств в пользу пленных соотечественников, обеспечив публичность этого процесса. Предлагалось также облегчить получение русскими пленными корреспонденции и ускорить ее доставку неприятельским пленным в России, пропускать письма без цензуры по истечении определенного срока по их получении; отменить цензуру книг; ускорить досмотр посылок и принять меры против порчи их содержимого.

Конечно, все эти предложения касались лишь технических вопросов облегчения участи иностранных военнопленных в России. Радикальные перемены в правовом положении этих несчастных, подавляющее большинство которых составляли крестьяне и рабочие центральных и сибирских губерний, стали возможны только после Октябрьской революции 1917 г. Большевистские структуры в Германии и Австро-Венгрии проводили постоянную работу по «большевизации солдат» в лагерях. Угнетенное моральное состояние, физическое измождение, тоска по родине – все эти обстоятельства использовались агитаторами.

Официально страны – участницы войны после заключения перемирия поставили вопрос о военнопленных в добавлении к договору о перемирии между Россией и Болгарией, Германией, Австро-Венгрией и Турцией от 2(15) декабря 1917 г. Согласно этому договору и договору между Россией и Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией от 3 марта 1918 г., пленные обеих сторон подлежали обмену и отправке на родину.

Детали самого процесса стороны оговорили в дополнительных договорах. Все годные к военной службе подлежали отправке на родину «наивозможно быстрее», остальные – «возможно скорее», имущество и часть невыплаченного жалования возвращалась пленным, правительства возмещали издержки на содержание военнопленных в стране пребывания. Интернированным и гражданским пленным предоставлялось право «остаться или выехать в другую страну», остальные возвращались на родину бесплатно. Вопрос о возвращении на родину раненых и больных пленных, а также лиц старше пятидесяти пяти лет в течение шести месяцев, был разрешен в конце января 1918 г. специальным соглашением между странами-участницами этого процесса. Отпущенных из лагерей переправляли через Швецию, Ригу, Двинск, Барановичи сухопутным путем, водным – через Балтийское и Черное моря и по Дунаю. Восьмая статья мирного договора, подписанного в Бресте, также оговаривала отпуск всех военнопленных на родину.

Гуманитарная деятельность новых российских дипломатов, направленная на возвращение на Родину гражданских лиц и военнопленных в период 1918–1920 гг., как тематически, так и хронологически выходит за рамки нашего повествования. Однако логика исторического исследования требует хотя бы краткого упоминания этих не всегда дипломатических шагов Советского правительства.

В отличие от царской дипломатии Народный комиссариат иностранных дел максимально политизировал внешнеполитическую работу, направленную на подготовку «мировой революции», создав дополнительные трудности для возвращения тех, кто пожелал вернуться в охваченную Гражданской войной Россию. С учетом «большевистского настроя» русских военнопленных страны Антанты преднамеренно тормозили их отправку на родину, мотивируя это необходимостью возвращения лишь «в те русские области, возвращение в которые допустимо по экономическим и политическим условиям». На деле же они намеревались использовать военнопленных для усиления белогвардейских формирований. Предлагалось, в частности, направить 25 тыс. военнопленных для усиления «русской северной армии» и 40 тыс. – генералу Деникину.