Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны - Станислав Чернявский

На первое ноября 1915 г. во всех названных заведениях лечилось около 780 тыс. человек. К этому времени 28 сестер скончалось, заразившись инфекционными заболеваниями, четверо погибло в результате несчастных случаев, пятеро было убито, а двенадцать покончили жизнь самоубийством. После войны предполагалось издать «Золотую книгу» с биографиями всех умерших сестер, но этот проект так и не осуществился223.

Опасения сторон, что инспекции лагерей военнопленных могут быть использованы в целях шпионажа, привели к включению в состав комиссий сестер милосердия, которые казались в меньшей степени склонными к разведывательной деятельности224.

В 1915 г. в комиссии Красного Креста, которыми проводился осмотр германских концентрационных лагерей для русских военнопленных, были включены три сестры милосердия. Аналогичная комиссия с тремя немецкими сестрами была послана для осмотра российских лагерей, где содержались пленные немцы. Русские сестры получили опросные карточки-анкеты, в них указывались общие данные каждого пленного, в том числе его вероисповедание, условия, при которых он попал в плен, общее состояние здоровья – на помощь этим несчастным Красный Крест выделил 60 тыс. рублей. Всего русскими сестрами было осмотрено 115 лагерей.

В целом за период войны в германских лагерях побывало 6 таких комиссий. Каждая делегация состояла из русской сестры милосердия, представителя Красного Креста Дании и сопровождающего немецкого офицера. В обязанности сестер входило проведение бесед с пленными, передача их жалоб комендатуре немецких лагерей и командованию армейских корпусов. Им была доверена раздача крупной суммы денег, а также право, пусть формального, выступления в Военном министерстве Пруссии. При подготовке поездки немецкие военные органы исключили из маршрута рабочие команды прифронтовых областей и некоторые концентрационные лагеря. Чтобы скрыть от международной общественности и от русского правительства факты привлечения русских военнопленных к работам на военных предприятиях Германии, немецкие военные органы во время пребывания в лагере комиссии перемещали солдат, работавших на военных объектах, в другие лагеря.

Большинство командированных в Германию и Австрию сестер Российского общества Красного Креста принадлежали к высшему свету. Австрийский император и немецкая императрица принимали у себя российских медсестер во время их путешествия через Вену и Берлин. Императрица Александра Федоровна также дала официальную аудиенцию немецким и австрийским сестрам по причине отсутствия вдовствующей императрицы, которая возглавляла Российское общество Красного Креста. Императрица встречалась с российскими медсестрами перед их отъездом и после их возвращения. Однако подобные приемы вызвали столь жесткую критику русской общественности, что из программ последующих делегаций светские визиты были исключены.

Германские военные органы первыми обнаружили, что посещения сестер милосердия оказывают отрицательное воздействие на пленных солдат. Последние, после бесед со своими соотечественницами, проходившими в соответствии с международными соглашениями без свидетелей, стали в массовом порядке отказываться от работы.

На основе взаимности для осмотра мест заключения германцев и австро-венгров в России были допущены делегаты Датского Общества Красного Креста в сопровождении сестер милосердия Германского и Австро-Венгерского Красного Креста. Судя по материалам заседаний Совета министров 12, 15, 26 июля и 5 августа 1916 г. эти поездки вызвали большую обеспокоенность российского руководства225.

Военные утверждали, что опыт посещения германскими и австро-венгерскими сестрами милосердия мест водворения неприятельских военнообязанных дал им «достаточно материала, рисующего деятельность названных сестер с крайне неблагоприятной стороны». Из донесений местных губернских властей стало известно, что при посещении военнообязанных сестры милосердия неоднократно пытались раздавать им привезенные из-за границы книги, брошюры и картины тенденциозного содержания, а также добывать всякого рода сведения, могущие быть полезными для их правительств. Ввиду этого и находя, что подобная деятельность германских и австро-венгерских сестер должна быть признана по своим задачам близко соприкасающейся с военной разведкой, Министерство внутренних дел сочло необходимым издать распоряжение о недопущении делегаций упомянутых сестер к посещению военнообязанных неприятельских подданных.

Товарищ министра иностранных дел А.А. Нератов226, представлявший на этих заседаниях министерство, напомнил, что согласно достигнутой договоренности территория каждого из обследуемых государств делится на районы, причем каждый отдельный район предоставляется, с разрешения военного ведомства, для обследования одной сестры милосердия. Не отрицая того, что в предыдущие посещения со стороны некоторых сестер милосердия предпринимались попытки к снабжению военнопленных неразрешенными предметами и к сбору недозволенных сведений, Нератов настаивал на том, что это не должно быть поводом для введения каких-либо существенных изменений в действующий порядок, а требует лишь установления более строгого надзора за иностранными сестрами милосердия.

Нельзя не предвидеть, пояснял дипломат, что всякая ограничительная мера с нашей стороны вызовет соответствующие меры, затрудняющие деятельность наших сестер милосердия в Германии. Поэтому он высказался против закрытия для иностранных сестер милосердия каких-либо областей империи, предложив ограничиться недопущением их в те или другие лагеря по усмотрению военного ведомства, с установлением строгого надзора за этими сестрами милосердия во все время их пребывания и путешествий в России.

«В Германии находится большое количество русских гражданских пленных, как из числа лиц, задержанных при объявлении войны, так и уведенных из занятых неприятелем губерний. Среди них немало чиновников, пенсионеров и офицеров, отставных и состоящих на действительной службе, притом нередко людей женатых и обремененных семьями. Положение всех этих лиц, сосредоточенных в особых концентрационных лагерях, является крайне тяжелым, и оказание им возможной помощи через русских сестер милосердия, командированных в Германию, должно быть признано необходимым. Так как русским сестрам, несомненно, запретят посещение заключенных в лагерях соотечественников, если мы закроем германским сестрам милосердия возможность посетить задержанных в России германских военнообязанных, было бы желательным не прибегать к указанной запретительной мере».

В результате Совет министров все же запретил прибывающим в империю для осмотра мест размещения неприятельских военнопленных делегациям посещение местностей, расположенных вдоль Мурманской железной дороги и в окрестностях города Архангельска. Этот запрет объяснялся использованием 33 тыс. германских и австро-венгерских военнопленных на строительстве Мурманской железной дороги, которое велось в тяжелейших условиях. Через скалистые горы, леса, тундры и болота предстояло в кратчайшие сроки проложить полотно железной дороги, построить станции, разъезды, мосты и другие сооружения. Здесь круглосуточно трудились более 30 тыс. крестьян из Нижегородской, Казанской, Симбирской, Пензенской, Калужской и Смоленской губерний. Кроме того, летом 1916 г. сюда же доставили 10 тыс. маньчжурских китайцев, имевших опыт строительства Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Смертность среди строителей была настолько высокой, что ни о каких визитах иностранцев речи быть не могло.