Огонь в его поцелуе - Руби Диксон

можно съесть. Эмма — еще одна помешанная на еде. Я подозреваю, что это потому, что люди — плохие охотники.

Они направляются в заднюю часть магазина, где виноградные лозы растут так густо, что пробиваются сквозь битое стекло. Я плетусь позади, присматривая за своей парой, пока она и другой человек разговаривают. Они входят в заросшую комнату и перебирают растения, восклицая, когда находят то, что им нравится. Есть оранжевые штуковины, называемые «тыквами», от которых они приходят в восторг, и зеленые длинные штуковины, называемые — цуккини. Здесь есть цветы, виноградные лозы и разбросанные черные пластиковые горшки. По мнению Саши, это садовый центр, и я удивляюсь людям, которые его построили. Сады, которые я помню, были полны фонтанов, каменных дорожек и…

Я хмурюсь про себя, потирая шею при воспоминании. Больше я ничего не помню. Даже этот маленький фрагмент заставляет воронов порхать рядом, паря в ожидании.

«Ты в порядке?» — мысли Саши прорываются сквозь мои мрачные.

«Просто странная мысль».

«О садах? Я видела изображение. — Она деловито работает рядом с Эммой, ведя себя так, как будто мы не разговариваем мысленно. Это все еще секрет от другого человека, потому что она не хочет, чтобы та чувствовала себя изолированной. — Может быть, это было то место, где ты жил раньше», — предполагает Саша.

«Нет, я там не жил. Я вспоминаю образ того сада, но я никогда не входил в него. — Темные мысли накатывают, и я отталкиваю их прочь. — Этот сад тебе нравится?»

«У этого есть потенциал», — говорит мне Саша, и ее мысли жизнерадостны. Она берет одну из зеленых штуковин и показывает ее Эмме.

— Посмотри на это!

Эмма говорит что-то о том, как научиться любить вкус, и Саша хихикает. Большинство слов Эммы для меня чепуха — я до сих пор не потрудился выучить человеческий язык. Я улавливаю ее мысли через разум моей пары, и этого для меня достаточно.

— Здесь так много овощей, — восклицает Саша, ее разум переполнен всеми продуктами, которые они собрали. — Ты когда-нибудь консервировала что-нибудь раньше? — Когда Эмма издает звук несогласия, Саше становится грустно. — Я не знаю, как это сделать.

Эмма предлагает найти книги, которые так любит Саша.

Моя пара загорается от этой мысли.

— Книжный магазин! Наверняка где-то здесь есть такой! Мы могли бы найти множество книг о том, как законсервировать еду. Бьюсь об заклад, мы также могли бы найти много книг о выживании. Может быть, мы могли бы получить от них какие-нибудь подсказки.

Эмме нравится эта идея, и она жестикулирует. Изображение чего-то с колесами — велосипеда? — мелькает в голове Саши.

— Есть кое-что получше, чем это, — говорит ей моя пара и гордо улыбается мне. — Дах может отвезти нас.

Я чувствую, как от Эммы исходит абсолютный ужас. Вонь от этого затмевает ее обычную вонь. Ей не нравится эта идея.

— Это безопасно, я обещаю. Это не совсем весело, но Дах никогда бы нас не бросил. Верно, детка?

«Я бы никогда тебя не бросил, — говорю я ей. — Ее тоже… до тех пор, пока она твой друг».

«Я собираюсь проигнорировать это», — весело говорит мне Саша. Своей подруге она говорит:

— Это абсолютно безопасно. Я обещаю.

Они говорят об этом еще некоторое время, а затем, спустя короткое время, мы оказываемся у входа в магазин. Я срываю штаны и обращаюсь в боевую форму, в то время как женщины закрепляют сумки, которые у них на спине, и обсуждают, где найти нужные им книги. Библиотека, решают они, или книжный магазин. До тех пор, пока мы следуем по длинному мощеному пути, называемому «шоссе», мы должны его найти.

«Как твоя рука? — спрашиваю я Сашу, когда она подходит. — Болит?»

«Все хорошо, — говорит она мне и сгибает ее. Она только вчера перестала носить перевязь. Ей потребовалось много времени, чтобы исцелиться, и я беспокоюсь, что она слишком хрупкая. — Я дам тебе знать, если будет больно, — обещает она мне. — Я не буду переусердствовать».

Я прижимаюсь к ней носом. «Хорошо».

— Он собирается схватить тебя, Эмма, — объясняет Саша своей подруге, когда я поднимаюсь на ноги и расправляю крылья. — Но не бойся. Просто держись крепче, хорошо?

Человеческая женщина бледна, но она кивает.

Сначала я поднимаю свою Сашу, нежно прижимая ее к себе. Я всегда осторожен со своим хрупким человеком, хотя в большинстве случаев она предпочитает оставаться на земле, а не кататься со мной. Ей не нравится быть в моих когтях. Должно быть, ей очень нужны эти книги, раз она вызвалась лететь добровольно. Я поднимаю другую человеческую женщину, и ее страх усиливается.

— Все в порядке, — успокаивает Саша другую. — Ты в безопасности. Итак, хорошо сидишь? Подожди, потому что сейчас — это только цветочки.

Эмма говорит ей, что она готова лететь.

«Мы готовы, когда ты будешь готов, милый», — говорит мне Саша.

«Держись крепче, моя малышка», — я дразню ее. Смех Саши обрывается, когда мы взлетаем, и Эмма громко кричит. Оба человека хватаются за мои когти, но у меня хорошая хватка, и я бы ни за что не уронил ни одну из них. Я поднимаюсь как можно плавнее, медленно взмахивая крыльями, когда поднимаюсь в воздух. Когда я ловлю воздушный поток, я скольжу вдоль шоссе, прослеживая его маршрут обратно к разбитым каменным руинам, которые Саша называет Старым Далласом.

— Поищи книжные магазины, — говорит мне Саша, ее мысли бледны и подавлены. Она присылает мне образы вещей, которые нужно поискать. — Я тоже буду искать их, так как знаю, что их может быть трудно найти.

«Может искать их по запаху? — спрашиваю я ее. — Твои истории имеют очень специфический аромат. У страниц пыльный, почти затхлый запах, и я знаю, что узнал бы его, если бы их было много».

«О, это отличная идея, детка! Ты такой умный!» — ее мысли полны гордости и привязанности.

Это заставляет меня хотеть сделать для нее больше. Я опускаюсь ниже к земле, игнорируя новый тихий крик тревоги Эммы. «Я найду тебе эти книги», — обещаю своей половинке.

«Я знаю, детка. Вот почему ты самый лучший».

«Осторожнее, или ты вынудишь меня приземлиться, чтобы я мог снова наполнить твое влагалище своим семенем».

«Дах! — Я чувствую ее смущение, и ее маленькая ручка хлопает по моей чешуе. — Веди себя прилично!»

Я хочу уткнуться носом в ее волосы и притянуть ее ближе, чтобы почувствовать ее запах, но ее маленький друг дрожит и напуган в моих когтях, и мы должны держать наше общение в секрете. Поэтому я посылаю своей Саше свои мысли