Огонь в его поцелуе - Руби Диксон

и сосредотачиваюсь на том, чтобы разобраться в вони старого человеческого улья. Здесь стоит невыносимый запах металла и грязи, а также гораздо более приятный аромат древесного угля. Я раздуваю ноздри, скользя взглядом по обломкам. Сначала он расположен на большом расстоянии друг от друга, с несколькими квадратными человеческими жилищами тут и там вдоль шоссе. Однако по мере того, как мы приближаемся к человеческому улью, они все больше и больше группируются вместе, пока не окажутся повсюду, распространяя свои запахи в воздухе. Гнилые вещи, зола, металл, навоз — все это смешивается вместе, и мне приходится концентрироваться, чтобы найти тот конкретный запах, который нужен моей Саше. Сухой, пыльный запах ее любимых книг. Я делаю широкий круг, нахожу намек на то, что ищу, и сворачиваю в новом направлении.

Аромат становится сильнее, и я знаю, что нахожусь на правильном пути.

— Вон там, — кричит Саша, указывая. Я вижу ее фокус — большую квадратную коробку с зеленой крышей и множеством стеклянных окон, покрытых пылью. Ее волнение просачивается сквозь ее мысли, и даже Эмма издает радостный звук. — Ты нашел это, Дах, — радостно кричит моя пара. — Это фантастика!

«Я рад сделать тебя счастливой», — говорю я ей с низким урчанием, скользя ниже.

«Ты чувствуешь запах кого-нибудь вокруг, кроме нас? Какие-нибудь другие люди?» — оттенок беспокойства проникает в ее мысли.

Я проверяю воздух перед посадкой, но он лишен человеческих запахов. Там ничего нет. «Ты в безопасности». — Я приземляюсь на задние лапы, мои крылья трепещут, когда я сажусь, затем прижимаю их к телу. Я осторожно разжимаю когти и выпускаю своих людей.

И Эмма, и Саша, пошатываясь, идут вперед. Эмма падает на колени на землю, тяжело дыша, и моя Саша выглядит бледной.

Я тычусь носом в ее волосы. «Плохо себя чувствуешь?»

«Просто дезориентирована, — говорит она мне, прикладывая руку ко лбу. — Полет заставляет мой желудок немного переворачиваться. Хотела бы я, чтобы у меня было седло, как у Клаудии. Она хорошо переносила полет, когда ехала на спине своего дракона».

«Где мы можем достать такую вещь? Скажи мне, и я пойду и заберу ее».

«В том-то и дело. Я не знаю. — Она протягивает Эмме руку, а затем смотрит на меня. — Я так спешила вернуться, когда Форт-Даллас подвергся нападению, что не обратила особого внимания. Я не знаю, где она раздобыла седло и даже как оно было установлено. Я не знаю, как ей это удалось. Хотела бы я, чтобы она была здесь, чтобы я могла спросить ее».

«Может, мне отвезти тебя в гнездо Кэйла, чтобы ты могла поговорить с его парой?»

— Хм? — Саша так поражена, что поворачивается и смотрит на меня, нахмурив брови.

— Что? — спрашивает Эмма.

— О, эм, ничего. — Саша выглядит взволнованной. — Я запуталась. Давай посмотрим, сможем ли мы попасть в книжный магазин, хорошо?

Люди подходят к передней части магазина, где двойные двери заперты на цепочку, и Эмма вытаскивает что-то зазвеневшее и начинает возиться с замками. Отмычки, я беру из мыслей моей Саши.

«Не меняй тему, — посылает мне Саша. — Что ты имеешь в виду, доставить меня в гнездо Кэйла?»

Я посылаю ей мысленный образ самца дракона и его пары. «Ты хочешь поговорить с его человеком? Я могу отвезти тебя туда».

Она поднимает на меня взгляд, шок пробегает рябью по ее мыслям. «Ты… ты можешь отвести меня к Клаудии?»

«Если хочешь, то да. Ты хочешь полететь сейчас?» — Я снова тянусь к ней.

Саша поднимает руку. «Подожди, нет, я имею в виду, мы не можем полететь туда прямо сейчас. Нам с Эммой нужно найти эти книги. Но… Я просто в шоке. Мне никогда не приходило в голову просить тебя отвести меня к ним. Мы просто были так заняты… и теперь я чувствую себя глупо. Но ты правда можешь выследить их, не так ли?»

«Это так же просто, как попасть в зону действия и открыть свой разум для связи с Кэйлом. Я сделаю это для тебя».

«О, вау. Я не могу поверить, что никогда не думала о том, чтобы подключиться к ним. Я такая глупая. Я чувствую себя нелепо из-за того, что даже не думала об этом».

Эмма смотрит на мою пару. Сквозь фильтр сознания моей Саши я знаю, что Эмма спрашивает, все ли с ней в порядке.

— Просто думаю кое о чем, — признается Саша. — Мы с Дахом собираемся завтра навестить моих друзей. — Мне она шлет: «Завтра подойдет?»

«Конечно, — говорю я ей. — Мы можем полететь прямо сейчас, если ты хочешь».

«Нет, я хочу остаться и закончить с Эммой. Я не хочу, чтобы она чувствовала себя брошенной. Мы — это все, что у нее есть».

Дружба очень важна для моей Саши. Я понимаю. Тогда завтра. Я устраиваюсь поудобнее, чтобы понаблюдать за работой самок.

Эмма отвечает, и ее тон дружелюбен, но выражение ее лица напряженное. Она мгновенно насторожилась. Она не любит перемен.

Саша улыбается Эмме, не обращая внимания на язык тела другой.

— Да. Мои друзья, с которыми я раньше жила в Форт-Далласе — Клаудия и Эми. Клаудия, э-э, встречается с другим золотым драконом. Я не видела ее с тех пор, как они покинули Форт.

Встречается с драконом. Как будто они не связаны по духу. Меня забавляет деликатный подход моей Саши к таким вещам. «Это так ты рассматриваешь нашу связь? Мы встречаемся?» Из ее мыслей я могу сказать, что встречаться и ходить на свидания — это непринужденная прогулка, забавный способ пофлиртовать с другим. Встречаемся, действительно.

«Эм, нет. — Она бросает на меня быстрый взгляд. — Но я не собираюсь ходить и кричать всем, что ты моя пара. Это просто странно. Люди так не говорят».

«Что же тогда говорят люди?»

«Ты был бы моим мужем, но мы не женаты. Не было никакой церемонии. И мне кажется странным говорить «любовник», потому что тогда это подразумевает, что мы занимаемся этим только ради секса. Итак, мы встречаемся».

«Люди странные существа».

Эмма снова заговорила. Она выглядит удивленной словами Саши — я вижу, она тоже подхватывает слово — «встречается» — и задает вопрос.

— Нет, — говорит Саша, посмеиваясь. — Это вообще не распространено. На самом деле, я почти уверена, что это противоречит всем правилам. Но я их не спрашивала и не собираюсь спрашивать. Я не знаю, вернусь ли я когда-нибудь. Форт-Даллас… другой. Менее свободен.

Другой человек отвечает, и ее тон полон гнева. Она срывает теперь уже незапертую цепочку с двери, и ее глаза сужаются,