2:36 по Аляске - Анастасия Гор

Я погрузила пальцы в жидкое золото, раскиданное по его подушке, и облегченно улыбнулась.

– Разбуди его, – велела Сара.

– Умная мысль, – саркастично ответила я. – И как это сделать? Ах да, я же джин…

– Разбуди, – повторила Сара еще жестче, теряя терпение. – Скажи ему, чтобы проснулся.

– Что за бред?! Это не сработает!

– Сработает, – отрезала она, сверкнув глазами. – Ты еще хочешь стать частью Прайда? Тогда делай, что я говорю. Иначе зачем ты нужна нам, если не умеешь пользоваться своей силой? Ларет успела высоко задрать планку. Она была бесподобна, а ты должна быть еще лучше.

Сара выжидающе сложила руки под грудью, и я закатила глаза. Уставшая и раздраженная, я демонстративно склонилась над Эшли и закричала:

– Проснись, старший братик!

Я решила, что Сара вот-вот выкинет меня в окно, когда она схватила меня за шкирку и оттолкнула в сторону. В ее руке блеснуло нечто острое и длинное. Согнув большую и ржавую скрепку с письменного стола, Сара приставила ее к горлу Эшли.

В висках у меня застучало.

– Заставь брата проснуться, – прошипела она, глядя мне в глаза. – Смотри, какая опасность ему угрожает. Только от тебя зависит его жизнь. Неужели ты позволишь родному человеку проспать собственную смерть?

Мне хотелось расцарапать Саре лицо. Слезы сдавили горло, когда удушливая волна паники сменилась беспомощностью.

– Давай же! – рявкнула Сара, и скрепка проткнула кожу под кадыком Эшли, пуская теплую кровь на постель.

Я обошла кровать, присела в ее изголовье и обняла брата за плечи. Сара подвинулась, но скрепку не убрала. Борясь с дрожью в голосе, я уткнулась ему в ухо и зашептала:

– Прости. Я должна была прийти гораздо раньше. Мне надо столько рассказать тебе… Нашей семьи больше нет. Джесс… Ты бы ее до кровавых ссадин отшлепал. А еще… Я обещала Ларет привезти варенье из одуванчиков. Теперь она вместе с родителями. Я тоскую по ним всем, но я ни по кому не скучаю так сильно, как по тебе. Пожалуйста, Эш. – Я снова тронула пальцами его волосы, перебирая их. – Вернись ко мне. Открой глаза. Проснись, Эшли!

Тысячи фильмов и книг о чудесах оказались сняты и написаны впустую. Сара глянула на свои карманные часы и, отсчитав три минуты, фыркнула. Эшли все еще спал, пока я плакала над ним, и тогда за дверью раздались шаги.

– Вы нашли? – спросил Крис, заходя в комнату. – Это… Это Эшли?

– Да, он, – ответила Сара вместо меня. – Он и она. Брат и сестра, которые подтвердили мою самую грустную теорию из всех… В семье не без урода. Бестолочь!

Крис шагнул ближе, но Сара опередила его. Она вцепилась ногтями мне в волосы и подняла до уровня своего лица, а затем схватила за запястье, протыкая толстую вену канцелярской скрепкой. Напористой струйкой ударила кровь. Вовремя отведя мою руку в сторону, чтобы не забрызгать нашу одежду, Сара прижала ее к лицу Эшли. Она втиснула мою кисть между его расслабленных губ и надавила на нее, заставляя кровь потечь обильнее. Ждать еще три минуты не потребовалось: хватило ровно секунды, чтобы вдоль прокола прошлось что-то влажное и скользкое, очень похожее на язык.

Эшли облизнулся и открыл глаза. Посмотрев на нас, он распробовал, что было во рту, и подскочил. Перевернувшись на другую сторону постели, мой брат со стоном заблевал всю простыню.

Вправо. Влево.

Глазные яблоки двигаются следом за маятником часов.

Вправо. Влево.

Это должно было меня отвлечь, но только действовало на нервы. Когда твои вены пытаются затаиться глубже под кожей, чтобы до них было не достать, вяжут и горят так, словно вместе с иглой внутрь вводят плавленый воск – тяжело отвлечься в принципе. Вправо. Влево. Вправо…

– Зажми руку, – Дмитрий согнул мой локоть, обездвиженный плотной повязкой, и ободряюще похлопал меня по пальцам. – Мы закончили. Посиди немного, чтобы не упасть в обморок, как в прошлый раз, и можешь идти. Не забывай есть больше шоколада!

– С такими советами я скоро перестану проходить в двери, – попыталась пошутить я, упрямо продолжая следить за циферблатом, ритмично отстукивающим время.

– Для такого климата у тебя дефицит веса, Джейми. Сколько ты ешь? Нужно набрать минимум пять кило. Иначе, с такой частотой забора крови, обмороки не единственное, что тебя ждет.

Дмитрий пристыженно глянул на холодильник, где полками стояли багровые ампулы. Сто пробных миллилитров на следующий же день после пробуждения Эшли. Еще двести через три дня, а уже через пару суток еще четыреста. Казалось, из меня хотят выкачать все, без остатка. Возможно, так оно и было.

Дмитрий никогда не одобрял этого, но любое требование Сары должно было соблюдаться безукоризненно. Удрученно покачав головой, он поставил в холодильник еще десяток ампул.

– К твоему появлению у нас кончилась вся кровь Ларет. Теперь же Сара смотрит в будущее, – ловко придумал ей оправдание Дмитрий. – Она планирует разбудить семьи жителей и несколько фермеров, чтобы те научили нас выращивать пшеницу. Но… Я поговорю с ней. Нельзя забирать у тебя так много. В обычной жизни на восстановление донора уходят месяцы, а тут… Джейми, ты меня слушаешь?

Вправо. Влево. Вправо. Влево…

– Ненавижу эти часы, – вздохнула я громко и оперлась о стол, пытаясь подняться, но что-то пошло не так. Оторвать взгляд от маятника оказалось непросто: он словно ввел меня в транс, и я покачнулась, сбивая капельницу и подносы.

Оказывается, обморок – это как проваливаться в яму, набитую ватой. Приятно.

Дмитрий подхватил меня под здоровую руку и усадил обратно.

– Я позову кого-нибудь, чтобы проводили тебя до комнаты, – сказал он, перестав ругаться на русском.

– Эшли ждет меня у поста.

– Нет, Джейми…

– Да тут всего пятьсот метров дойти!

– Роуз, – Дмитрий постучал пальцем по матовому стеклу камеры, привлекая внимание громоздкой тени за ней. – Окажи любезность…

Я успела лишь мысленно чертыхнуться, когда дверь отодвинулась и впустила внутрь Криса.

Не желая встречаться с ним глазами, я отвернулась так резко, что чуть не сломала себе шею.

– Проводи эту барышню до кровати и позаботься о ней, – с нажимом произнес Дмитрий, понизив голос. – Или передай ее брату. Главное, проследи, чтобы плотно пообедала и отдохнула.

– Можешь на меня положиться, – хмыкнул Крис, и в отражении металлического подноса я увидела, как он почесал свою отросшую бороду, прежде чем подойти и послушно вывести меня в коридор.

Я ощущала себя переваренной макарониной. Бодрячком меня заставляла держаться лишь Сара, которая только и ждала, когда же доведет меня до белого каления. Не оставалось сил и на то, чтобы избегать Криса, как я делала это всю неделю. Безропотно шествуя за ним, я даже позволяла себя обнимать. Он провел меня через толпу рабочих. Иногда среди них мне мерещились лица выживших из МЗВ, а иногда так оно и было. Большинство примкнули к Прайду по собственной воле. Одним из добровольцев, движимых честолюбием, оказался и Бобби. Каждый день он прыгал вокруг Сары, всячески стараясь угодить, и это выглядело жалко.