📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыСледствие ведут дураки - Кондратий Жмуриков

Следствие ведут дураки - Кондратий Жмуриков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 87
Перейти на страницу:

– Не упустим. Главное, ты сам не упусти – в штаны. Нечего им в след дышать. Пусть придут на хату, размякнут, расположатся. Душевно пообщаются. А мы придем и возьмем его тепленьким. Адрес-то известен, мне ж, поди, сказали. Ты же Ирку хорошо проинструктировал?

– Ну да…

– И отлично. Да присядь ты, не мешай моему пищеварению, Саныч!

Чревоугодник Осип продолжил задушевную беседу с цыпленком и вином, а Иван Саныч налил себе коньяку и тоскливо подумал, что, верно, счет от этого ужина перекроет все мыслимые рассчеты и уж точно сожрет все пять тысяч рублей, которые у них были.

Подумав это, он выпил коньяк под задушевно льющуюся снизу музыку из репертуара оркестра Поля Мориа… и тут же едва не подавился, потому что стройное течение композиции вдруг взрезала невпопад огорошенная ударом литавра, вздыбился чей-то басовитый негодующий крик, взвизгнула валторна, захрипела и закашлялась скрипка.

– Ты… нэ того!..

Даже меланхолично жующий Осип вскинулся и, не выпуская из челюстей цыплячью ножку, вслед за Иваном Санычем перегнулся через перила балюстрады.

Зрелище оказалось еще то.

В гущу музыкантов косо затесался господин в сползшем на плечо пиджаке, взъерошенный и, судя по всему, находящийся в последнем градусе алкогольной горячки. Иван Саныч и Осип видели его со спины. Он навалился на скрипача, обнял его, умильно поцеловал, потом начал целовать скрипку в руках оторопевшего музыканта с таким видом, как будто он был ценителем музыкальных инструментальных раритетов, а скрипку делал великий Антонио Страдивари. После этого жертвой подвыпившего господина стал трубач, у которого сей господин стал отнимать инструмент, но не полностью, а фрагментарно – так, как это делал герой Миронова из «Бриллиантовой руки» в приснопамятном ресторане «Плакучая ива».

И тут Астахов и Моржов увидели его лицо.

– Черррт! – изумленно выговорил Иван Саныч. – Так это же…

– Магомадов!! – медленно выговорил Осип, роняя изо рта цыплячью ножку на лысину сидящего четырьмя метрами ниже господина. – Чаво енто с ним?

Астахов демонически захохотал.

– А ты помнишь, Ирка говорила, что она угостит Магомадова какой-то штучкой? Вот она, верно, и добавила ему в вино или куда там!.. Вот он теперь и скачет.

– А чаво енто такое? – продолжал недоумевать Осип, не замечая, как господин из нижнего зала, утирая лысину, решительными шагами направляется по лестнице на балюстраду с явным намерением указать Осипу его место. – Чаво добавила-то?…

– Откуда мне знать? Психостимулятор какой-нибудь. Видишь что вытворяет!

Магомадов в самом деле вытворял. Степенный чеченец, куда более спокойный, чем взбалмошный Жодле, словно сорвался с катушек. Он добрался до микрофона, который упорно удерживал за спиной дирижер оркестра, оттолкнул его, и тот мешком упал на руки своих музыкантов, придавив еврея-клавишника. А Али щелкнул пальцем по микрофону и проговорил:

– Вы тово… не думайте, что Магомадов напился. Между про-чим… вы меня нэправильно поняли. Я, мэжду прочим, сюда полез не для тово, чтобы… безобра-зия нарушать. Я просто хочу за-ка-зать!!.

– Заказать он хочет, – ухмыльнулся Астахов, – конечно, с заказухой у него всегда все в порядке было. Только я в этом цирке одного не понимаю: почему охрана его не выводит? Или они таким образом экономят на клоуне – дескать, нашелся бесплатный виртуоз эксцентрического жанра?

Осип хотел на это что-то ответить, но тут на него налетел господин с соусом на лысине и молча схватил за глотку. Также молча, сопя, Осип начал выдираться из цепких пальцев обиженного.

– Я хочу заказать!.. – продолжал в микрофон Али Магомадов, – такое вэщь… вот так: ту-ду-ду-ду… ту-ду-ду-ду!! Не поняли, нэт? – всем телом повернулся он к музыкантам и при этом едва не упал. Отлезь, гнида! – совершенно по-шариковски рявкнул он на дирижера оркестра, который попытался мягко взять разошедшегося господина за талию и оттащить в сторону от микрофона. – Это називается… это називается «Судьба стучится в дверь»!..

Ваня вздрогнул всем телом и встал.

Взъярившийся Осип, пыхтя, толкнул господина с облитой лысиной, и тот, взмахнув руками, перевалился через перила балюстрады и, перевернувшись в воздухе, упал задом на столик, на котором стоял торт с горящими свечами. Торт жмякнул, как раздавленная камнем жаба, и разлетелся, разбрасывая ошметки крема на лица сидящих вокруг столика людей, гастрономический мужчина с Осиповым соусом на лысине и – теперь уже! – тортом на заднице дико заорал.

Вскипел переполох. Как пузыри во вскипающем чайнике, забегали «секьюрити». Осип глянул вниз и, схватив Ваню за руку, воскликнул:

– Дергаем отсюдова-а!

И Ваня дернул. Он даже не допил стопку коньяка, которая была у него в руке. А это следовало признать неслыханным. Но перед тем, как «дернуть» вниз по лестнице, он последний раз глянул на Али, который все еще болтался возле оркестра, пытаясь заказать «Судьбу», которую он впервые услышал в Париже на диске Астахова.

Он услышал «Судьбу» в Париже. А Судьба услышала его в Петербурге – и постучалась. Только два раза, а не восемь, как у Бетховена.

Никто не слышал в закипевшем переполохе этих двух ударов судьбы, никто не подхватил ухом двух негромких хлопков. Это могло быть и открываемое шампанское, и глухой хлюп разбитого бокала, и… все, что угодно. Звуки дрогнули в сморщившемся, скомканном фонтанчиками переполоха воздухе, расползлись по стенам, как пролитый соус по салфетке.

И все.

Но на белой рубашке Али Магомадова вспухли и разошлись, как круги по воде, в которую бросили камешек, два кровавых пятна. Разрастающихся, вбирающих в себя и белую ткань рубашки, и кожу… и тело, и душу Али. Если у него вообще была душа.

Магомадов повернулся вокруг собственной оси, заплелся в ногах и упал на дирижера, который в сопровождении охранника приближался к нему, преисполненный самых решительных намерений.

– А-а черррт! – простонал Иван Саныч, машинально ускоряя ход и натыкаясь на широченную спину Осипа. Они ломанулись к выходу вслед за каким-то прилизанными молодыми людьями и девушкой, сломавшей на бегу каблук… они пробежали каким-то длинным коридором и наткнулись на какого-то человечка, на полусогнутых заскочившего в туалет с буквой «М» и, верно, испытывающего сильнейшее расстройство желудка. Из его кармана вывалилась пустая пластиковая баночка йогурта, которую и пнул Осип, с трудом разминувшись со страдальцем и проорав ему в спину ругательство:

– Промой зенки… за-сра-нец!!

На пути Осипа возник какой-то охранник, попытался прекрадить ему путь, но глыба матерого человечища Моржова смела его с пути. Задыхаясь, они пролетели мимо фейс-контроля, легко отстранив субтильного охранника, вскинувшего на них было автомат. Улица ударила им в лицо дождем, лившим как из ведра.

Машины Иры у ресторана не наличествовало. Верно, именно на ней они уехали на квартиру к Жодле.

1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 87
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?