За гранью долга - Василий Горъ

— Не все, Том… — не обратив на голову никакого внимания, тяжело вздохнул Молот. — Я понял это только сегодня… Я пока не могу объяснить словами, но чувствую, что так НАДО! Да, я понимаю, что решение, принятое сгоряча, может оказаться неправильным… Но… я так решил, и это — мой выбор. И моя ноша… Я знаю, что не вправе перекладывать ее на чужие плечи, поэтому, если ты мне не веришь, то могу… вернуть тебе твое слово… обратно…

Набрав в грудь воздух, Том дикими глазами посмотрел на меня, потом — на своего сюзерена, и, медленно выдохнув, еле слышно пробормотал:

— Нет. Ошибаться могу и я… Поэтому, пока я не увижу, чем все это закончится, слово я не заберу…

— Тогда принеси чересседельные сумки и начни седлать коней…

…Услышав плеск воды и звяканье сбруи, я поняла, что обе стороны пришли к какому-то согласию. И, решив, что время подумать у меня есть, принялась осмысливать полученную из их разговора информацию:

"Милорд, значит, граф. Подданный Вильфорда Скромного. Зачем он вообще приехал в Свейрен? Как не гони коней, быстрее, чем за четверо суток от границы до столицы не доедешь. Возможности получать послания голубиной почтой у него быть не может. Значит, о том, что пять суток назад армия моего отца захватила Запруду, он узнал, будучи в Элирее… И, если не дурак, должен понимать, что сейчас отец уже осаждает Арнорд. Отсюда получается, что, даже если бы Коэлин был совершенно здоров, и у этого самого Молота получилось бы его выкрасть, то, добравшись до столицы Элиреи через десять дней, он все равно б опоздал… Стоп! Ты — дура!!! Он же сказал совершенно ясно: "того, кто собирается пройти огнем и мечом по нашим домам и ленам"! То есть судьба народа Элиреи волнует его постольку поскольку. Ха! Его планы просты, как медная монета: моя жизнь в обмен на жизнь его родных… А что, у него может и получиться… Хотя, такой план здорово отдает гнильцой…

— Ваше высочество? — в поле моего зрения появилось лицо Молота, и я с удивлением поняла, что он — еще совсем мальчишка!

— Ха… — криво усмехнулся мой похититель, и, совсем по-детски почесав затылок, перевернул меня лицом вниз. Череда едва заметных покалываний в спине и шее, и я снова увидела его лицо: — Все. Теперь вы снова можете и двигаться, и говорить. Приношу вам свои извинения и за похищение, и за способ, которым мне пришлось воспользоваться, чтобы вывезти вас из Свейрена…

— Уважающий себя дворянин сначала представляется… — с трудом пошевелив затекшими руками, процедила я. И попробовала встать.

— Кровообращение сейчас восстановится… — виновато буркнул мальчишка, и, сообразив, что именно я сказала, густо покраснел: — Простите, ваше высочество! Аурон Утерс, граф Вэлш…

Если бы я не лежала на земле, то, наверное, потеряла бы равновесие: для меня фамилия "Утерс" ассоциировалась с мощными, кряжистыми воинами с окладистыми бородами и могучими плечами, способными одной рукой выламывать крепостные ворота, а второй — сдерживать натиск тяжеловооруженной конницы! А еще с честью, достоинством и верностью своим принципам!

Нет, шея и плечи у этого графа вполне соответствовали образу, а вот план по спасению своей семьи, еле заметный пушок над верхней губой и мокрые, коротко стриженные белобрысые волосы — нет!

— Утерс? — стараясь дать себе время на раздумья, "удивленно" поинтересовалась я. И, сморщив нос, презрительно усмехнулась: — Не может быть. Если верить легендам, то мужчинам из этого рода и в голову не придет умыкнуть беззащитную девушку из под крыла ее матери! Мне кажется, что вы — обычный самозванец…

Мальчишка сжал зубы, и на его скулах вздулись желваки. Пара минут молчания, потом в его глазах что-то изменилось, и я услышала сухой, напрочь лишенный эмоций голос:

— Ваше высочество! У вас есть десять минут на то, чтобы вымыться и переодеться… Предупреждаю, что такой возможности у вас не будет как минимум следующие двое суток… И еще… Не пытайтесь, пожалуйста, сбежать — это у вас все равно не получится…

— Подайте мне руку… — потребовала я, и, оперевшись на покрытую мозолями от меча ладонь, встала.

Мда. Ни о каком бегстве не могло быть и речи — меня качало, как ковыль на ветру, а в глазах мелькали какие-то яркие пятна.

— Позвольте проводить вас к воде… — сухо произнес граф Вэлш, и, дождавшись, пока я сделаю первый шаг, двинулся к залитому водой берегу…

— Вот комплект чистого белья, шоссы и колет. Одежда — мужская, да и размер великоват, но другой у нас нет… — остановившись в шаге от воды, сказал он. — Если вы выстираете свое платье, то до вечера оно высохнет, и завтра с утра вы сможете переодеться. Поторопитесь — кони оседланы, мы ждем только вас…

— Я не собираюсь мыться в присутствии мужчин, не собираюсь переодеваться в мужскую одежду, и не собираюсь куда-то ехать!!! — помимо воли вырвалось у меня. — Верните меня во дворец, и я постараюсь сделать все, чтобы вам не отрубили голову…

— Простите, ваше высочество, но вам придется сделать все, что я сказал… — тоном, не допускающим ослушания, приказал(!) мне(!) этот наглый мальчишка. — От вас плохо пахнет. Если бы этот аромат не вызывал нездорового интереса у всех встречных и поперечных, то я бы не настаивал. А так… если вы не пойдете мне навстречу, то мне придется вам помочь…

— Вы… меня… разденете… и… помоете? — постаравшись, чтобы в моем голосе чувствовалось презрение, фыркнула я.

— Да.

— Вы не посмеете ко мне даже прикоснуться…

— Уверены? — приподняв одну бровь, осведомился мой похититель. — Простите, что напоминаю, но несколько минут назад вы совершили достаточно продолжительную прогулку на моем плече…

Я сообразила, что ляпнула чушь. Однако отступать не захотела:

— Для того чтобы раздеться, мне нужна помощь служанки. И мыться я привыкла тоже с ее помощью…

— Я помогу расшнуровать ваш корсет… — слегка покраснев, твердо ответил он.

"О… Смущаемся…" — я мысленно поздравила себя с первой победой. — "Мальчик! Ты зря трепыхаешься! Уже сегодня вечером ты доставишь меня к ближайшим городским воротам! И, не замечая, как тебя заковывают в кандалы, будешь влюблено смотреть мне вслед!"

— Будьте так любезны… — повернувшись к нему спиной, попросила я…

Отсутствие сноровки Аурон Утерс лихвой компенсировал энтузиазмом — не прошло и минуты, как я, оставшись в одной нижней рубашке, стояла у кромки воды, и, глядя на глядящего куда угодно, кроме моего тела мальчишку, изображала капризную и избалованную принцессу:

— Прикажите своему спутнику уйти куда подальше, потом помогите мне раздеться и намыльте спину…

— Том! На берег не выходи… — сглотнув, неожиданно низким голосом рявкнул юный граф. И, взявшись за подол рубашки, одним движением вытряхнул меня из нее. Чуть не оторвав нос и уши…

— Вы всегда так обращаетесь с женщинами? — уставившись в его глаза, фыркнула я.

— Ваше высочество! Не стоит со мной играть… — не обратив на мои слова никакого внимания, совершенно спокойно ответил мне этот малолетний хам. — Мне надо доставить вас в ущелье Кровинки. И для того, чтобы это у меня получилось, я готов… ну, почти на все — мыть вас в каждой встречной речке, кормить с ложечки и даже нести туда на руках. Мне очень тяжело смириться с такой необходимостью, но… я вынужден. Поэтому, если вы способны понять, что я имею в виду, то давайте не будем создавать друг другу проблемы…