Ночная охота - Юрий Козлов

Экран погас и вспыхнул.

Школьная спальная комната. Ночь. Топот в коридоре. В комнату врывается перепуганный учитель: «Подъем!» Экран мигнул. Школьники построены в коридоре. Напротив спецназовцы. Вдоль строя медленно идет молодой человек в длинном зеленом пальто и в белоснежном шарфе. Следом — недовольный директор. «Вы нарушаете шестнадцатую статью Конституции, в которой говорится, что школьники по достижению совершеннолетия находятся под защитой нашего свободного демократического государства!» — «У меня некому работать в доках, — не оборачиваясь, отвечает молодой человек, — не отремонтирую до ледостава катера, они пригонят на рейд крейсер, разнесут к чертовой матери город! Сдохнешь со своими школьниками под развалинами!» — «Но это же дети! — кричит директор. — Они не смогут работать в доках!» — «Еще как смогут, — усмехается молодой человек, — разве ты не знаешь, идиот, что наша провинция вступила в эру освобожденного труда? Законы провинции, — поднял вверх палец, — по законодательству провинции… имеют приоритет над Конституцией!»

Экран погас и вспыхнул.

Шикарный не то банковский, не то какой-то еще офис. За огромным письменным столом управляющий — президент, председатель совета директоров? — смотрит на электронные часы. Ночь. Банковский охранник вводит в офис человека в шляпе и широком плаще. Человек снимает плащ. Это бандит. Но не рядовой. В ранге Конявичуса, а может, и Омара. Охранник выходит. Бандит устраивается в крутящемся кожаном кресле напротив управляющего, закуривает, нагло выпускает дым управляющему в лицо. «Ну?» — «Акции Сельхозбанка», — потерянно говорит управляющий. «Сколько?» — «Новая эмиссия». — «Это невозможно, — качает головой бандит, — народ разорен, у него нет свободных денег». — «Тогда война, — собирается с духом управляющий, — я могу списать невыполнение встречного плана по продаже акций новой эмиссии только на финансирование операции по ликвидации в уезде бандформирований. И ты это знаешь». Оба долго молчат. «Карту», — наконец произносит бандит. Управляющий достает из сейфа. «Вот эти два района», — тычет пальцем в карту бандит. «Спятил! — возмущается управляющий. — Там две лесопилки! Это золотое дно!» — «Решай, — пожимает плечами бандит, — меня войной не испугать. Война, сам знаешь, лотерея». — «Там моя дача», — хватается за голову управляющий. «Дачу не трону, — обещает бандит, — но чтобы на всей моей земле до октября ни одного солдата. Привози акции». Ударяют по рукам. «Да, — оборачивается, уходя, бандит, — организуй из Азии пару эшелонов гастарбайтеров для строительных работ. Некому, понимаешь, крутить бетономешалки». — «Семейных не жги, — бормочет управляющий, — они… хорошо берут акции». — «Семейные в такую нынче глушь прячутся, — смеется бандит, — не достанешь, кроме как с вертолета!»

Экран погас и вспыхнул.

Заседание кабинета министров вымышленной провинции. «Сельское хозяйство?» — спрашивает глава администрации.

«Хуже, чем в прошлом году, но лучше, чем в будущем, — отвечает министр сельского хозяйства и продовольствия. — С голоду не сдохнем». — «Промышленность?» — «Падение производства по сравнению с прошлым годом составило шестьдесят процентов, — вздыхает министр экономики. — Плана не будет». — «А если проведем денежную реформу, пересчитаем в новых ценах?» — предлагает глава. «Нет бумаги с водяными знаками». — «Что у нас на депозитах? Сможем перечислить в бюджет хотя бы процентов десять от непроизведенки?» — «Наши активы с прошлого года на картотеке, — отвечает министр финансов. — Живых денег нет». — «Тряхнем коммерческие банки?» — «Они не резервируются в нашем региональном отделении Центрального государственного банка», — разводит руками министр финансов. «Тогда зачем ты здесь сидишь, сволочь?» — выхватывает из ящика стола пистолет глава администрации, прицеливается ему в лоб. «Чтобы перевести твои сраные миллиарды в бриллианты и золото!» — орет в ответ министр финансов. «Выход? — устало спрашивает глава администрации. — С такими показателями мы будем в лучшем случае расстреляны, в худшем — изжарены на электрическом стуле. Вы что, ребята? Мы все попадаем под указ об антигосударственной деятельности». — «Сверхнормативный землеотвод под захоронение радиоактивных отходов?» — предлагает распорядитель земельного фонда. «Треть территории под отходами, — возражает министр сельского хозяйства и продовольствия, — резерв исчерпан». — «В соседней провинции на том берегу в прошлом месяце запустили неучтенный завод, — задумчиво произносит министр экономики. — Клепают начинку для спутников космической связи. Дали три землеотвода под захоронения — сразу получили льготные кредиты, оборудование, годичную отсрочку выплат в бюджет. Я говорил с их министром. Они могут оплатить тридцать процентов от нашей непроизведенки, но только в обмен на людей. Просят две тысячи от двенадцати до сорока лет». — «Две тысячи мужиков!» — воскликнул глава администрации. «От баб тоже не откажутся. Думаю, сговоримся на тысяче». — «Значит, падение составит тридцать процентов, — прикидывает глава администрации. — Это уже кое-что… Где взять тысячу-то? У нас людишек… тьфу!» — «Комендантский час в день Икс, — поднимается главнокомандующий. — Двести человек гарантирую. Утром пришла шифровка от соседей — сверху, с севера на нашу территорию вытеснено крупное бандформирование. Они хотят стать у нас на зимние квартиры, платят векселями Центрального государственного банка. Сначала возьмем векселя, потом их самих. Полагаю, живых будет человек сто. Рейд по болотам вдоль нижних границ — еще сотня. Облава в трущобах — сотня. Амнистия — еще сотня. Ну и заодно почешем нашу родную банду, надоел мне этот… как его… Нечипоренко! Вот вам и тысяча!» — «Жду всех завтра с подробными разработками. За утечку информации — смерть. Все свободны», — с облегчением откидывается на спинку кресла глава администрации. Экран погас, но больше не вспыхнул. Вспыхнул свет в зале. Просмотр закончился. — Ситуация исчерпана до дна, — произнес капитан Ланкастер. — Где раньше была вода, остался сырой песок. Конечно, в нем содержится определенный процент влаги, но жажду сырым песком не утолишь. Ситуацию необходимо в корне переиначить. Сегодня к вечеру информационное сообщение о состоявшихся в провинции выборах главы администрации, законодательного собрания, формировании нового многопартийного правительства будет передано по специальному каналу связи в Центризбирком. Если результаты выборов не утвердят, наша деятельность на нынешних постах вряд ли будет иметь смысл. Будем спасаться кто как может. Если все пройдет гладко, за дело следует приниматься немедленно. Послезавтра жду вас всех с конкретными предложениями, — сам того не замечая — или специально? — Ланкастер копировал экранного главу администрации. — Гвидо, ты готов предложить нечто конструктивное прямо сейчас? — с изумлением посмотрел на резинового старика, воинственно выпятившего губу.

— Да, капитан, — с достоинством ответил Гвидо. — Хоть демократия и молодость мира, от имени поколения отцов, испытанных борцов за торжество демократии, свободы, многопартийности и рынка я требую удаления из правительства преступного юнца! — грозно выставился на Антона. — Кто он? Откуда на нас свалился? Из-за таких, как он, врагов демократии, свободы, многопартийности и рынка, мы оказались сегодня в столь сложном положении!

Медленно поднялся и другой — костистый, в разбойничьих шрамах — старик в твидовом пиджаке. Если Гвидо был в общем-то смешон, этот, судя по всему, еще не растерял своей силы, без труда управлялся с любым оружием. Во взгляде Гвидо ненависть горела искристо и быстро, как порох. Во взгляде костистого — тлела как стекловата в металлическом контейнере. Такую ненависть не погасить подручными средствами. К счастью, Ланкастер не дал слова второму старику.