До последнего - Дэвид Бальдаччи

— Агенты, работающие под прикрытием, — не рядовые сотрудники, Веб. Это совсем другого поля ягоды. Они живут вымышленной жизнью, и ложь становится их второй натурой. Иногда они настолько входят в образ, что сходят с ума или, что тоже бывает, переходят на сторону врага. Во избежание возможных негативных последствий их переводят с места на место, меняют им задания и предоставляют время на то, чтоб они могли, так сказать, перезарядить аккумулятор.

— А с Коувом ваше начальство тоже так поступало? Из игры выводило, возможность прочистить мозги предоставляло? Меня вот что больше всего интересует: после гибели семьи его к психиатру направляли?

Бейтс молчал.

— Или он был таким незаменимым работником, что вы смотрели на все его выходки сквозь пальцы до тех пор, пока он окончательно не свихнулся и не подставил мою группу?

— Этот вопрос я обсуждать с тобой не буду. Просто не имею права.

— А что, если я скажу, что все это просто отговорки?

— А что, если я скажу, что ты не имеешь права разговаривать со мной в подобном тоне?

Мужчины гипнотизировали друг друга взглядами до тех пор, пока кипевшая в них злость слегка не поутихла.

— А его контакты и осведомители? Они тоже все чистенькие? — спросил Веб.

— Коув никому о них не рассказывал. И никто, кроме него, доступа к ним не имел. Это не совсем соответствует нашим порядкам, но, как я уже говорил, информацию этот парень поставлял ценнейшую, так что Бюро в данном случае было вынуждено играть по его правилам.

— А что нового ты узнал об объекте? Ты говорил, что это оперативный центр какой-то группы наркодилеров. Какой?

— По этому поводу существуют разные мнения.

— Очень мило, Пирс. Мне нравятся такого рода ребусы, в которых, куда ни ткнись, всюду сплошные загадки.

— Ну, кое-какие зацепки у нас все-таки есть. Территория, на которой расстреляли твою группу, в значительной степени контролируется бандой наркоторговцев, во главе которой стоит Большой Тэ. Я, по-моему, тебе уже об этом говорил.

— Значит, это его оперативный центр мы пытались штурмовать?

— Коув так не думает.

— То есть не знает наверняка?

— Думаешь, эти негодяи, словно члены какого-нибудь профсоюза, носят с собой карточки, где сказано, к какой банде они принадлежат?

— Так что же все-таки думает по этому поводу Коув?

— Он думает, что это оперативный центр куда более крупного игрока, чем Большой Тэ. Возможно даже, центр группировки, которая поставляет в Вашингтон препарат оксиконтин. Слышал о таком?

Веб кивнул.

— Ребята из группы ДЕА рассказывали мне о нем в Куантико. О том, в частности, что его не нужно изготовлять в какой-нибудь подпольной лаборатории или переправлять контрабандой через границу. Все, что требуется, — это получить к нему доступ, а для этого есть множество способов, — после чего можно начинать считать деньги.

— Криминальная Нирвана, — сухо сказал Бейтс. — Это один из самых сильных болеутоляющих препаратов, который, кстати сказать, довольно часто прописывают. Он не только снимает боль, но и дает ощущение эйфории. Некоторые считают, что его действие напоминает действие героина. Особенно если его растереть в порошок и втягивать через нос — или покурить. Но в этом случае он может вызвать приступ удушья.

— Небольшой побочный эффект. Так ты, значит, не знаешь, кто был осведомителем Коува?

Бейтс постучал пальцами по лежавшей перед ним папке.

— Кое о чем мы догадываемся. Но, предупреждаю, это неофициально.

— Я готов выслушать любые слухи и сплетни.

— Коув вышел на торговцев оксиконтином, когда вел разработку Фрэнсиса Вестбрука, то есть Большого Тэ. Поэтому есть предположение, что осведомитель Коува был из его окружения. Представляется вероятным, что именно этот человек и навел Коува на оперативный центр неизвестной нам пока группировки. В окружении Вестбрука есть парень, которого зовут Антуан Пиблс. Он у Большого Тэ что-то вроде министра финансов — лучшего термина я пока подыскать не могу. Так вот, Пиблс ведет свой корабль настолько уверенно, что подобраться к Вестбруку нам пока не удается. Вот Вестбрук, а вот Пиблс. — Бейтс пододвинул Вебу две фотографии.

Веб посмотрел на снимки. Вестбрук был настоящим чудовищем — Коув ему и в подметки не годился. Видно было, что этот парень прошел огонь и воду и не раз наблюдал смерть своих врагов. Пиблс же представлял собой совершенно другой тип.

— Вестбрук — типичный бандит. А Пиблс выглядит так, будто закончил курс в Стэнфорде.

— Совершенно верно. Пиблс молод и относится к новому поколению наркоторговцев. В нем нет кровожадности, как у стариков; он деловит, сдержан и чертовски амбициозен. Ходят слухи, что кто-то хочет подмять под себя всех уличных дистрибьюторов, чтобы заставить их действовать более эффективно, и вообще поставить дело на современный лад и с большим размахом.

— Похоже, старину Антуана пост министра финансов не устраивает и ему самому хочется всем заправлять.

— Возможно. Теперь Вестбрук. Он — человек улицы, промышлял наркотиками с детства и, можно сказать, создал свой бизнес с нуля и своими собственными руками. В последнее время, правда, поговаривают, что он хочет отойти от дел.

— Думается, что у Пиблса совершенно противоположные намерения, особенно если предположить, что за попыткой объединения всех наживающихся на продаже наркотиков криминальных группировок стоит он. Непонятно, правда, что он выиграл, слив информацию Коуву. Ведь если бы в результате действий властей бизнес Вестбрука накрылся, чем, спрашивается, он бы руководил?

— Вопрос, — согласился Бейтс.

— Кто еще относится к ближнему кругу Вестбрука?

— Шеф его охраны Клайд Мейси.

Бейтс передал Вебу фотографию Мейси, который, мягко говоря, выглядел как кандидат в камеру смертников. Он был настолько бледен, что можно было подумать, что у него малокровие. Голова Мейси была обрита наголо, а глаза у него были спокойные и безжалостные, как у самых опасных серийных убийц.

— Если бы Господь увидел этого парня, то сразу позвал бы копа.

— Уверен, что Вестбрук нанимает только лучших из лучших.

— Интересно, как он ладит с чернокожими? По виду это типичный белый экстремист.

— Не имею представления. На первый взгляд их объединяет только то, что Мейси тоже бреет голову. Мы мало что знаем о Мейси. По неподтвержденным слухам, он служил телохранителем у каких-то важных шишек, а когда их посадили в федеральную тюрьму в Джоли, перебрался в округ Колумбия и поступил на работу к Вестбруку. На улице у него репутация лояльного, но крайне жестокого человека. Совершеннейший псих, но в своем роде профессионал.

— Как и всякий закоренелый преступник.

— Впервые он продемонстрировал свою жестокость, когда ударил в голову свою бабку кухонным ножом. За то, заявил он чуть позже, что она положила ему в тарелку мало мяса.