Исследование авторитарной личности - Теодор Людвиг Визенгрундт Адорно

Она также лелеет деструктивные фантазии, которые слегка вуалирует моральными рассуждениями:

Она рационализирует свою потребность наказания:

И в конце опроса появляется официальный оптимизм, характерная реакция против скрытого деструктивизма:

При изменившихся условиях, по-видимому, она будет готова присоединиться к субверсивному движению, пока она считает себя «христианкой» и «прогрессивно мыслящей».

Этот синдром в некотором отношении противоположен «авторитарному» Н. Его причины более психического характера, чем рационального, он восходит к специфическому разрешению эдипова комплекса, которое оставляет в соответствующем индивиде неизгладимые впечатления. Они противятся отцовскому авторитету, однако одновременно глубоко запечатлели в себе образ отца. Можно сказать, что у них так сильно сверх-Я, что оно обращается против собственного «образца», отца и всех других внешних авторитетов. Они руководствуются полностью своей совестью, являющейся, вероятно, во многих случаях секуляризацией религиозного авторитета, которая, однако, полностью автономна и независима от внешних законов. Они «протестуют» из-за чисто моральных причин против социального гнета или по крайней мере против его некоторых экстремальных манифестаций, таких, как расовые предрассудки[71].

Большинство «невротических» N, которые доминируют в нашем примере, проявляют синдром протеста. Они большей частью робки, сдержанны и неуверенны, мучают себя всякими выдуманными сомнениями и угрызениями совести. Иногда в них развиваются некоторые насильственные черты, и их реакция на предрассудок оставляет к тому же впечатление, как будто она им навязана несгибаемым сверх-Я. Часто они чувствуют себя виноватыми и рассматривают априори евреев как «жертву», как специфически иных, чем они сами. В их симпатиях и идентификациях может присутствовать момент стереотипии. Они руководствуются желанием исправить несправедливость по отношению меньшинства; одновременно их пленяют действительные или воображаемые способности евреев, которые кажутся им родственными по желанию «отгородиться» от реальности. Хотя они думают не авторитарно, они часто чрезмерно напряжены и поэтому неспособны действовать так энергично, как диктует им совесть. Они так «стеснительны» или даже психически «парализованы», будто им хорошо удалось осознать свою совесть. Их вечное чувство вины заставляет верить, что каждый «виновен». Ненавидя дискриминацию, иногда они едва ли в состоянии выступить против нее. С точки зрения социологии они, как кажется, в большинстве являются выходцами из среднего сословия, но их групповую принадлежность едва ли можно определить точно. Тем не менее наш материал разрешает утверждать, что этот синдром встречается у людей, которые пережили трудные семейные конфликты, как, например, развод родителей.

Она проявляет характерную для невротиков склонность быть занятой только собой, что является проявлением слабости. У нее нечто вроде магической веры в психологию, и она ожидает, по всей видимости, что психологи знают о ней больше, чем она сама:

По отношению к отцу она настроена враждебно:

Ее позиция в общественных вопросах является смесью конформистской «корректности», подчеркнуто и открыто высказываемой потребности удовольствия, выраженной почти так, как будто ее совесть приказывает ей развлекаться и склоняет замыкаться в себе. Ее безразличие по отношению к ее «статусу», хотя, возможно, и не совсем искреннее, удивительно:

Следы страха и чувства справедливости характеризуют ее размышления по социальным вопросам: