Четвертая стена. - Ренат Аймалетдинов

Тянуло к нему и все. Разговоров хотелось, телесного контакта, тепла и душевного родства. Ночи проводить в переписке с ним, меняя все на виртуальные буковки.

А потом он, спустя два месяца общения, сказал, что любит меня. Причем как это сделал… Обнял меня, посмотрел в глаза… И, несмотря на все свои взгляды… Я просто тупо обо всем этом забыла! Я так счастлива была, что весь мир перестал существовать за пределами нашего разговора. И сказать я ничего не могла. Покраснела и обняла его еще сильнее. Но уже буквально через пару минут мои установки книжные в духе «рыцарь умирает за свою принцессу» стали ко мне возвращаться.

Знаешь, что я сделала? Я спросила его, уверен ли он в том, что он сейчас говорит… Мол, зачем это все и вообще прошло только два месяца. А он мне ответил: «А я что я должен был сделать? До свадьбы ждать? Спустя полгода? Год? Или какие у тебя сроки?» Я его обидела тогда и задела его чувства. Глупо прозвучит, но после этого он стал от меня отдаляться, решив, что я не воспринимаю его всерьез и сама с ним тоже вела себя фальшово-играюче.

Это был мне урок. Урок о том, что люди должны говорить эти слова тогда, когда посчитают нужным. Нет никаких сроков, рамок, критерий и так далее. Если тебя тянет к человеку, тебе с ним хорошо: от разговоров с ним просто сияет душа и прочее подобное, то это и есть любовь. И об этой любви надо говорить сразу. Сразу, как почувствуешь это. Так и сейчас. Так и с тобой. Я люблю тебя, Аня.

* * *

Вот и вся история. Так мы стали встречаться с Гретой. Ее речь… Ее слова и просто ее позиция к отношениям — это было то, что я хотела услышать. Узнав о ее воззрениях, я поняла, что она именно тот человек, с которым мне будет хорошо не только сейчас, но и в будущем. На рождество Максим пригласил меня и Джерри к себе домой отпраздновать. Я пришла с Гретой. Она не хотела появляться, боясь, что ее не примут, но я настояла. И не зря. Ребятам она очень понравилась, и, как я позже узнала, они ее наделили титулом «свой в доску парень». Это было очень важно и приятно для меня!

Ах, да! Чуть не забыла! В тот же день Максим объявил, что планирует весной уехать из России жить в Германию. Для меня и Кирилла это был огромный шок, тем более, что я помнила, что у него была некая «интернет-жена». Но насколько мы с Джерри знали, они расстались. Оказалось, Максим просто не хотел о ней никому говорить, так как не любит подобные разговоры. И вообще: как гласит одна поговорка, счастье любит тишину. Вот теперь, мы знаем, что у Макса в Мюнхене есть невеста, и они планировали до конца года уже пожениться. Максим частенько ездил к ней, а она к нему. Может быть, поэтому он бывал закрытым и занятым, так как налаживал свою личную жизнь.

Сейчас на дворе 11 ноября 2017 года. Суббота. На часах 10:00. Довольно рано, учитывая, что выходной, но мы с Гретой давно на ногах и отправляемся к Джерри. Мы хотели вместе поехать кататься на велосипедах по Коломенскому парку. Время обговорили заранее. Мы зашли в подъезд, поднялись на его этаж и были внезапно шокированы. Дверь в квартиру Джерри была открыта нараспашку — грабь — не хочу. Переступив порог, мы, стоя в коридоре, сразу же увидели то, что я никак не ожидала: на полу в луже чего-то красного валялся без сознания Джерри, а рядом с ним сидел, облокотившись спиной о шкаф, бородатый и лохматый мужчина с повязкой на левом глазу. Я уже думала позвонить в полицию, как начала узнавать в нем кое-кого знакомого… «Алекс!» — крикнула я, сама того не понимая.

Думаю, на этом мое повествование может считаться оконченным. Пришло время «передать микрофон» главным героям этой истории.

Глава XXIII

Здравствуйте. Меня зовут… Впрочем, это не важно. Я частный психолог. Мой пациент Кирилл Еремеев. Он обратился ко мне неделю назад с жалобами на своего друга, который не дает ему спокойно жить уже около двух месяцев. В беседах он называет его Алексом; я не спрашивал его настоящего имени, да и это не столь важно в рамках наших с ним сеансов. Со слов моего клиента, этот друг пропал на несколько лет, а затем появился вновь, пытаясь навязать свой взгляд на их общение, которого давно уже нет, и, собственно, быть не должно. По крайней мере, с позиции моего клиента, так как он этого не хочет, и я его прекрасно понимаю. Да, я называю своих пациентов клиентами — профессиональная этика.

Вопрос: «Почему Кирилл Еремеев обратился ко мне по такому поводу?» Дело в том, что он, несмотря на гипоманиакальное поведение своего приятеля, он беспокоится о его психическом благополучии. Он не хочет еще больше травмировать его, но и оставлять все, как есть, мой клиент тоже не хочет. Эти сеансы должны помочь моему клиенту выбрать нужную тактику, чтобы поставить все точки над «i» и разойтись мирно — это то, чего он желает. Также Кирилл Еремеев убежден, что Алекс уже находится в пограничном состоянии. По началу, я советовал не делать таких поспешных выводов, тем более, что мой клиент не специалист в данной области. Однако спустя несколько сеансов, по описаниям поведения Алекса, я понял, что Кирилл Еремеев прав. Но обо всем по порядку. И, да… вместе они не пришли ко мне по одной простой причине — Алекс не признает сферу моей профессиональной практики, и, скорее, сочтет меня за шарлатана, который пытается убедить его в том, что он псих.

Все нижесказанное будет представлено в форме рассказов и монологов Кирилла Еремеева, которые он мне поведал в ходе наших с ним сеансов. От себя же я могу добавить, что мой клиент вначале стеснялся быть искренним и открытым и больше говорил о прошлом и о том, как именно они пришли к такому общению с Алексом. Но и там, я замечал, что он многое скрывает. Я могу предположить, что их знакомство стало следствием некой авантюры, а сами их отношения стали довольно близкими за короткий период. Это, в свою очередь, может говорить о возможной токсичности их союза.

* * *

Алекс вернулся ко мне в конце осени.