Колдовской сезон - Айла Дейд

успокаивает меня, – прошептала Камрин.

– Ты… – Силеас вздохнула. – Хорошо. Продолжай.

Но, когда Камрин принялась исследовать следующий орех, она вздрогнула. С глухим стуком орех приземлился на пол. Мы все это почувствовали: внезапно изменившееся давление воздуха, которое попало на нашу кожу, как мелкая кислота.

А потом все произошло очень быстро. В эту секунду студенты все еще праздновали – танцующая толпа с сияющими лицами и потными телами. В следующую секунду они уже визжали, надрывая связки. Причиной было не что иное, как толпа темных, которые в виде воронов врывались в окна и пролетали над головами студентов.

– Bljersk! – крикнул я в тот момент, когда народ Тьмы принял свой ужасающий облик.

Эмилль зашипел:

– Это будет чертовски долгая ночь, в течение которой мне придется копаться в человеческих мозгах, чтобы заставить их снова забыть об этом.

Мы сорвались с места. Вокруг царил чертов беспорядок. Столы разлетались вдребезги, стулья летели по воздуху. Темные смеялись. Люди кричали. Я узнал девушку из своей группы, которая смотрела на меня расширенными от ужаса глазами, когда я выудил воду из кувшина и потушил пламя.

– Пошел вон, грязный ублюдок! – в ярости крикнула Силеас и бросилась к темному, который проник в голову парня по имени Брэндон. Тот корчился от боли, дергался, его ноги подкашивались. Дух парня подвергался самым жестоким пыткам. Еще во время бега Силеас превратилась в гигантского варана с длинным хвостом. В последнюю секунду я оттолкнул в сторону студентку, которую едва им не задело.

– Не задень людей, Силеас! – Но она меня не слушала. Ее рептильный облик охотился за темным. В следующее мгновение она разинула огромную пасть и вонзила свои острые зубы в тело врага. Брэндон закричал и на четвереньках отполз подальше от Силеас. Комодский варан тряс телом темного во рту, как дикая собака загнанного кролика. Черная кровь залила танцпол, прежде чем тело превратилось в пепел. Теперь ему было суждено навсегда остаться в худшем районе Авалона.

– Тираэль, берегись! – прокричал Эмилль. Я обернулся и увидел уродливую морду противника, окруженного двумя его копиями. Двойники бросились на меня, впиваясь зубами в плоть, словно бешеные животные. Допплер воспользовался моментом, чтобы вытащить свой черный кинжал.

– Стишок специально для тебя: «Умри-умри, маленький Ти-Ти».

Он прыгнул вперед, выставив кинжал и смеясь, как истеричная гиена.

Молниеносно я вызвал два залпа воды. Я швырнул их в лицо его двойникам. Они скользили по паркету. Одной обороны было достаточно, чтобы заставить существ-помощников исчезнуть. Они распались. В последний момент, прежде чем кинжал противника достиг моей груди, я перекатился в сторону. Острие его оружия вонзилось в паркет. Я подключился к своей силе в поисках нервной системы темного. Я блуждал по отдельным мышечным путям с невероятной скоростью, пока не достиг его головы. Я подключился к его симпатической нервной системе и перекрыл подачу кислорода. Темный покачнулся.

– Я тоже умею рифмовать. – Он скривился. Я рассмеялся. – Твоя жизнь сейчас оборвется: аллилуйя, ты не увидишь солнца.

Существо задохнулось и превратилось в пепел. Рядом со мной кто-то фыркнул. Я поднял глаза и увидел Кораэль, которая в ту же секунду превратила деревянный пол в заостренный кол. Он пронзил тело противника, который пытался наброситься на Эмилля сзади. Кровь брызнула в воздух, и Кора сказала:

– Тебе следует поработать над своей поэзией.

Изобель была окружена тремя темными, в то время как она пыталась защитить толпу испуганных студентов. Психокинетики собирались ударить ее стульями и столами, но Изобель оказалась проворнее. Она уклонялась от атак, пробираясь между скорчившимися на полу людьми и снова и снова толкая воздух в сторону своих противников. Одним быстрым движением Изобель схватила стул, который приземлился рядом с ней, и швырнула его в тело противника. С силой ударившись о стену, он упал на пол. Но, когда она собиралась развернуться, один из психокинетиков бросился на нее. Его покрытые плесенью руки сжались на груди Изобель. Она задыхалась, хватая ртом воздух. Темный прижал предплечье к ее горлу, заставляя Изобель поднять на него взгляд.

– Отойди от нее, ублюдок! – Эмилль сделал широкий жест рукой. Порыв ветра пронесся по залу. Он направил ветер в направлении Изобель и сделал размашистое движение. Поток воздуха снес темного с тела Изобель. Та воспользовалась моментом, вскочила на ноги и схватила за шиворот своего противника. Она с силой дернула его, обнажая его шею, и сделала режущий жест. Не прошло и секунды, как резкий порыв воздуха перерезал ему горло, но позади Изобель уже ждали допплер и его существо-помощник. Изобель выругалась.

Я перепрыгнул через съежившегося парня, чтобы броситься на помощь ей и Эмиллю, но внезапно меня откинуло назад. Темный бросился на меня. Он сделал выпад и вонзил свои грязные когти мне в лицо. Теплая жидкость увлажнила мои поры. Я зарычал. Прежде чем я смог проникнуть в его нервную систему, кошка запрыгнула тому на спину. Камрин шипела и царапалась. Но наш противник был упрямым. Он развернулся, схватил Камрин за шею и жестоко повалил ее на пол. Кошка-сфинкс взвизгнула.

– Ты за это поплатишься, чудовище! – Я манипулировал его чувствами и посылал ложные болевые сигналы по нервным путям в его мозг. Темный закричал, схватился обеими руками за голову и бросился на пол. Я как раз собирался усилить давление, когда мимо меня промчалась Силеас. Она схватила меня за руку и заставила посмотреть на нее.

– Уходи, Тираэль! – Она резко указала на дверь. – Иди и найди Хелену! – Ее взгляд был направлен на противника. Огонь зажегся на пальцах Силеас. – Я позабочусь об этом подонке.

Хелена. Услышать ее имя было подобно пушечному выстрелу, разорвавшему тишину.

– Se ka zterak! – прокричал я сквозь шипящий звук пламени Силеас.

От напряжения у нее перекосилось лицо.

– Se ka zterak, Ти!

И я побежал. Мимо моей сестры, которая едва избежала допплеровской атаки, мимо Эмилля, который схватил Изобель и грубо отшвырнул в сторону, прежде чем брошенный кинжал смог пронзить ее живот. Вместо этого он ударил Эмилля в бедро. Тот подавил крик.

Я перепрыгнул через кучку студентов, лежащих на полу без сознания, и плечом выбил деревянную дверь. Мои силы были истощены. Бывали времена, когда я мог подключиться к своей силе и сражаться часами, не уставая. Теперь достаточно было нескольких незначительных вмешательств в мой хаос, как я чувствовал себя выжатым, как лимон.

Затаив дыхание, я бродил по коридорам, осматривая каждый закоулок, коридор за коридором, этаж за этажом. Спускаясь по широкой лестнице в фойе, я цеплялся за массивные перила, чтобы мои дрожащие ноги не подкосились. Пот градом катился по моему лбу, попадая на ссадины. Они горели.