Прошлое должно умереть - Вадим Панов

– Я сдаюсь!

И поднялся, оставив винтовку и патронташ на земле.

* * *

– Осторожно, это же взрывчатка! – вскрикнул Мерса, когда Бедокур в очередной раз стукнул «шутихой» о металлическую лестницу между баллонами с гелием, по которой они поднимались к «макушке». Не специально, конечно же, стукнул – случайно, поскольку даже ему, силачу и здоровяку, было тяжело тащить на себе снаряженную алхимиком ракету. – Взорвемся!

– Ты и в прошлый раз так говорил, а все обошлось, – проворчал Чира, останавливаясь для короткого отдыха.

– Когда обошлось? – не понял Мерса.

– На Кардонии.

– Мы едва спаслись.

– Но ведь спаслись. – Бедокур повел плечом, и ракета вновь стукнулась о лестницу.

Обычный металлический звон показался алхимику похоронным маршем, и он не удержался от вопля:

– Осторожнее!

– Опять ты за свое, – вздохнул Чира.

Мерса вытер выступивший на лбу пот и уныло обратился к мирозданию:

– Зачем я вообще согласился?

Ответ на риторический вопрос не требовался, но шиф не удержался от язвительного замечания:

– Тебе капитан приказал, – и улыбнулся чему-то своему.

Впрочем, Энди был черезчур напуган и раздосадован, чтобы подмечать мимику Бедокура.

– Я слишком застенчивый, – пробурчал он, с опаской разглядывая ракету. Она перестала задевать лестницу и, кажется, была достаточно надежно закреплена, но если выскользнет… Алхимик представил, что случится, если снаряженная ракета упадет с сорокаметровой высоты вниз, в главный внутренний коридор «Амуша», и взорвется в нем, и ему стало плохо. – Надо было сразу сказать капитану, что идея глупая.

– А вот Олли она понравилась, – сообщил Бедокур, улыбаясь еще шире.

– Олли – идиот!

– Рисковый парень…

– Когда-нибудь он нас, меня убьет!

Прыжки между личностями случались у Мерсы не часто и без какой-либо зависимости: он мог лечь спать Энди, а проснуться Олли, разозлиться… и остаться тем, кем разозлился. А в другой раз стать другим, просто сидя за обедом и поднося ко рту ложку.

Поначалу эта особенность алхимика экипаж удивляла, но заметив, что Помпилио считает смену личностей не более чем причудой, офицеры пожали плечами и стали относиться так же. Тем более что и Энди, и Олли были настоящими профессионалами своего дела.

– Кстати, мы с Олли поспорили, что капитан не примет наше предложение, – «вспомнил» Бедокур. – Так что с тебя цехин.

– Не с меня, а с Олли, – хладнокровно ответил Энди, давным-давно привыкший к подобным попыткам вымогательства.

– Он не знает, куда ты перепрятал заначку.

– Пусть напишет мне записку.

– Ты взрослеешь, – дружески улыбнулся Чира. – Но попробовать стоило.

– Я бы и раньше не заплатил, – ответил гордый собой алхимик. – Идем? У нас мало времени.

– Часов пять точно есть, – сообщил шиф, продолжая путь.

– Если получится, мне нужно будет заняться производством ракет.

– Что может не получиться?

– Ну мало ли… – неопределенно ответил Энди, пытаясь понять, что же может пойти не так. – В прошлый раз мы едва не разрушили город.

– Видишь – целый город, – с оптимизмом ответил Бедокур. – А тут – всего лишь какой-то цеппель. И нам всего лишь нужно в него попасть.

– Просто попасть?

– И уронить его на землю… Если повезет.

Ракета вновь звякнула о металл. Энди тихо выругался.

Прошедшие с момента совещания часы были использованы плодотворно: Мерса получил от Чиры двухметровые трубки, которые шиф предполагал использовать в качестве корпусов, рассчитал необходимый для полета заряд – в этом ему помог накопленный при проведении фейерверков опыт, – составил его и зарядил трубки, превратив их в ракеты. Сообщил Бедокуру, что все готово, и услышал в ответ, что «холостыми стрелять не будем – нет времени, нужно сразу испытывать боевые изделия». Опешил, хотел возмутиться, но не нашелся со словами, да и Чира ушел, не дожидаясь, пока Энди соберется с мыслями, а потому пришлось подчиниться. Алхимик вернулся в лабораторию, проклиная себя за застенчивость и шифа за… ну, в общем, проклиная. Долго думал, чем снарядить боевые «шутихи», перелистывая справочники и учебники, вспомнил о виденных на Кардонии алхимических подразделениях и решил взять за основу применяемую в них смесь. Но поскольку места в ракете было намного меньше, чем могли использовать военные алхимики, Мерса занялся ее усовершенствованием, попутно размышляя, как бы обойтись без испытаний. Через три часа усилий Энди создал чрезвычайно опасную смесь, предупредив Бедокура, что лучше…

Впрочем, предупреждать Бедокура, в смысле, так, чтобы он прислушался, могли только два человека: мессер и Дорофеев. В остальных случаях Чира говорил: «Отлично!» И делал так, как считал нужным. В лаборатории он поинтересовался: «Это?», ткнув пальцем в две снаряженные трубы, а услышав утвердительный ответ, схватил одну и потащил на «макушку». Хихикая над обливающимся потом Мерсой.

– Наконец-то!

Самая верхняя площадка цеппеля была большой, диаметром в пятнадцать метров, металлической платформой, часть которой занимала вращающаяся пулеметная башня, обеспечивающая «Амушу» защиту от нападения сверху. Помпилио распорядился установить здесь спаренные «Гаттасы», так что выглядела конструкция весьма угрожающе.

В остальном «макушка» представляла собой обыкновенную площадку, идеальную для наблюдения за звездным небом. Если, конечно, найдутся романтики, готовые лезть для этого сорок метров по лестнице… Впрочем, находились: все знали, что в ясные ночи Помпилио любил посидеть на вершине «Амуша», разглядывая звезды новых планет и неспешно потягивая вино или что покрепче. Как правило – в компании капитана.

Два кресла и столик Мерса видел на нижней платформе «макушки», точно такой же, только расположенной внутри «сигары», а поднявшись наверх, уткнулся носом в передвижные направляющие, которые Бедокур смастерил из швеллеров.

– Еле дотащил их сюда, но дело того стоило, – сообщил шиф, освобождаясь от опасного груза, при появлении которого несущий дежурство цепарь сбежал на нижнюю платформу.

– Зачем они? – осведомился алхимик.

– Думаешь, я буду запускать ракеты с плеча? – удивился Чира.

– Нет, конечно, не думал, но…

– Кладем ракету вот сюда… – шиф аккуратно пристроил трубку на швеллеры, – и поджигаем.

– Подожди! – крикнул Мерса прежде, чем Бедокур зажег толстую цепарскую спичку. – Почему они приподняты вверх?

– Ты что, баллистику не изучал? – поднял брови Чира. – Ты хоть слышал о такой науке?

– Слышал… только давно. – Алхимик снял и нервно протер очки. Он сам не знал, что именно его смущало в происходящем. То ли чрезмерный оптимизм Бедокура, слишком хорошо знакомый по тому памятному фейерверку, то ли неуверенность в составленных смесях.