Украинский рубеж. История и геополитика - Наталия Алексеевна Нарочницкая

отношусь с некоторым скепсисом к Эрдогану. Я знаю и вижу его роль в развязанном конфликте между Арменией и Азербайджаном, который еле удалось остановить благодаря гениальным и очень виртуозным действиям России. Ненависть между армянами и азербайджанцами существует как тяжелое наследие, к чему также и большевики приложили руку. Вот письмо Чичерина Леграну — посланцу советской власти в Баку: «Карабах — исконная армянская земля. Но сегодня мы отдаем ее кавказским татарам. Но произойдет советизация Закавказья, и все это перестанет иметь значение». Вот как оно перестало…

Несмотря на это, мне кажется, даже Ильхам Алиев доволен тем, что Путин вмешался. Потому что совсем попасть под пяту Турции Ильхаму Алиеву тоже не очень нужно.

— Давайте к встрече Путина и Зеленского. Возможна такая встреча?

— О чем будем разговаривать? «Россия — агрессор»? Мне кажется, если Путин захочет встречаться с Зеленским, он обойдется без помощи Эрдогана.

— Черт с ним, с Эрдоганом.

— Так не надо говорить! Все-таки лидер страны, с которой мы имеем дипломатические отношения. Я вспоминаю, читаешь дипломатические ноты об объявлении войны XIX века: «Соблаговолите принять…» — никаких оскорблений. Потому что войны заканчиваются, правительства сменяются, а народы остаются.

— Это же вы оканчивали МИМО, еще тогда не МГИМО. Я его не оканчивал. Я могу, что угодно говорить. У меня нет никакого дипломатического ранга. Тем не менее вот эта встреча. Допустим, Путин ее инициирует. Где бы она могла произойти? Зеленский все-таки не поедет в Москву. И нужна ли она?

— Я не вижу пока необходимости в ней. А при той официальной риторике президента Украины, при его таком очень неустойчивом положении, я бы сказала, что нет особого предмета для разговора.

— А вы считаете, что у Володи 3. неустойчивое положение? Я называю его Володя, потому что мы вместе работали. Он меня помладше. Он занимался развлекательным телевидением. И я какое-то время — развлекательным телевидением. Не то чтобы я работал на Украине, а просто огромное количество украинского продакшна было здесь. В том числе и продакшн «Квартал 95». Человек он оказался гораздо более жесткий, даже жестче, чем мы могли себе представить.

— Да, его предвыборная риторика отличалась…

— Вопрос даже не в риторике, а в том, как он себя ведет. Посадить Медведчука под домашний арест, завести уголовное дело против Порошенко…

— Сначала от него как раз и ждали чего-то такого, что он будет жесткие антикоррупционные меры проводить. Но он два года ничего не делал. А теперь вдруг — пожалуйста. А вообще Украина — это для меня боль. Потому что могилы предков моих по отцу — Нарочницких — находятся в Чернигове. Дед мой, которого я не видела, он в 1917 году умер, папа 1907 года рождения, он был директором народного училища в Чернигове, а его отец, то есть мой прадед, был священником церкви Архангела Михаила Сосницкого уезда Черниговской губернии. Церковь эта до сих пор там есть. К сожалению, я вовремя не съездила на могилы, а сейчас, наверное, в черном списке. Наш московский Фонд исторической перспективы и его ежедневная газета «Столетие» внесены в сайт «Миротворец». Я считаю, что это честь для нас.

— Я уже пять лет в «Миротворце»…

— Поэтому для меня это тоже боль. Но я это все предсказывала еще в 1991 году. Просто украинцам срочно понадобились совершенно иные геополитические, культурные, мировоззренческие ориентиры.

— Какие?

— А вы разве не знаете, что мы — «москали»?! Вот я — это «помесь угро-финнов с татарами», воспитанная, как Маркс говорил, в «кровавом болоте монгольского рабства». А они, украинцы, — «арийцы». И мы, москали проклятые, украли и киевскую историю, и софийские ризы, чтобы приукрасить себя. В «Тарасе Бульбе» есть замечательная линия — Остап и Андрий. Такое все время наблюдается в украинском народе. Это Каинова ревность к Авелю всего лишь за то, что жертва Авеля Богу оказалась более угодна. Там материального ничего не было. Ревность.

— Но они тоже не маленькие…

— Да, но тем не менее именно москали дошли от Буга до Тихого океана, создали промышленность в широтах, где никто никогда этого не делал, ядерное оружие, расплодились, что уже не догнать. А ведь в ином случае, как им кажется, именно они могли бы стать тем, чем стала Россия. Для таких логика и факты не работают. Ведь никто их не угнетал, не хотел и не собирался. Но при такой их «философии» и ощущениях можно только желать русским, чтобы пришла библейская моровая язва, случились вселенские катаклизмы, неурожай, гибель…. Это дико, но, к сожалению, мы видим в их СМИ этот образ врага.

О чем разговаривать? Если бы Зеленский отрицал такое, вел себя хотя бы в рамках дипломатической этики, то можно было бы с ним встречаться. А так, о чем говорить? Говорить о том, что они не хотят выполнять самое главное в Минских соглашениях? Это было ясно с самого начала.

— А что самое главное?

— Самое главное — это вести напрямую переговоры с ДНР и ЛНР. И дать им действительно определенный статус.

— Автономию?

— Да. Кстати, были в начале 90-х годов такие разговоры. Тогда уже обозначился всплеск национализма. Все это я тоже предсказывала, у меня есть статья, начиналась она с эпиграфа из Пушкина: «Наш Киев дряхлый, златоглавый, сей пращур русских городов, сроднит ли…» И тогда некоторые люди говорили о федерализации Украины. Или даже «Да здравствует независимая Галиция!». Пусть отделится скорее, иначе все отравит. Сталин совершил одну из своих главных ошибок — присоединил Галицию, окатоличенную еще в XIV веке после присоединения к Польше Казимиром Великим. А ведь об опасности такого акта предупреждал еще нашего государя накануне Первой мировой войны министр Дурново, который в большевистских учебниках всегда представлялся реакционером. Он говорил, что единственным призом в этой войне могла бы быть Галиция. Но только безумец может этого хотеть. Кто присоединит Галицию — потеряет империю. Он объяснял, что униатская Галиция не делила с остальной — православной — Украиной свою судьбу и враждебна общерусскому единству. И ненависть униатов к православным украинцам показана еще в мемуарах Иоанна (Теодоровича). Это полковой священник Центральной Рады времен Гражданской войны. Он в Канаде подвергся поношениям от униатов, хотя был националистом.

— А почему бы в стране, в которой федерализация скорее помогла бы укреплению нации (а Украина именно такая страна, где есть русские, где есть украинцы, западные и восточные, где даже есть донецкие и днепропетровские, то есть люди с разными менталитетами) ей не быть? Ведь в мире существуют и федерации, и даже конфедерация — это нормальные поступательные движения. Мы