Dominium Mundi. Властитель мира - Франсуа Баранже

В этом страхе не было ничего естественного. Слишком абсолютный, слишком мощный. Совершенно очевидно, что за ним стоит технология. Вот уже несколько лет в армиях ходили слухи о психоактивных имплантах, способных вызывать различные эмоции у тех, кто становится их целью, но штаб неизменно все опровергал. Танкред был готов поклясться, что этот человек оснащен чем-то подобным. Едва он понял причину необъяснимого ужаса, тот отступил достаточно, чтобы полученная подготовка позволила контролировать его.

Черная ряса уже продвинулась до середины комнаты и теперь стояла в нескольких метрах от укрытия Танкреда. Человек не делал ни одного движения, кроме странного покачивания головой. Господи, можно подумать, что он принюхивается! Потом черная тень развернулась и направилась обратно в темный коридор, позволив панели захлопнуться за собой.

На случай если это уловка, призванная выманить его из укрытия, Танкред прождал еще долгие минуты, прежде чем шевельнуться. Решив наконец, что опасность миновала, он выскользнул из прачечных и пошел обратно к казармам. Мысли в голове мешались; куб, нелегал в черном плаще, психоактивные импланты – следовало разобраться в куче новой информации, чтобы попытаться найти связное объяснение, но на данный момент возбуждение не давало мыслить ясно.

Внезапно за поворотом коридора перед ним возник человек.

Танкреду и раздумывать не пришлось: дав волю сработавшим за него условным рефлексам, он железной хваткой поймал человека за горло и впечатал его в стену.

– Прекрати, Танкред!

– Энгельберт!

Танкред тут же ослабил хватку, и Энгельберт снова смог дышать. Потом закашлялся и оперся о стену, чтобы перевести дух.

– Черт побери, Энгельберт! Никогда больше так со мной не шути, если хочешь дожить до старости!

Полевой наводчик собрался было ответить, но помешал новый приступ кашля.

– Прости, старина, но тебе станет полегче, если откинешь голову назад.

– Какого дьявола людей обучают таким штукам? – наконец умудрился прохрипеть тот.

– Чтобы убивать. И что ты здесь делаешь в такой час?

– Могу спросить тебя о том же. – Дышал он уже нормально, но продолжал потирать горло. А раз Танкред не ответил, он продолжил: – На самом деле я тебя искал. И был уверен, что найду там.

– Почему?

– Ты решил провести собственное расследование, верно?

Танкреду не очень понравился инквизиторский тон друга. Однако он не видел причин молчать о своем открытии.

– Да, так и есть. И похоже, я был прав.

– Почему? Ты что-то нашел?

– Пошли вернемся в каюту, лучше не привлекать внимания. По пути объясню.

Обратная дорога лежала через Центральную аллею. Для того, кто привык ходить по ней днем, когда она бурлила жизнью и шумом, увидеть ее ночью пустой и безмолвной было довольно странно. Танкред заметил, что перешел на шепот.

– Я нашел тайник.

– Тайник?

– Да, и не какой-нибудь наспех сооруженный схрон. Этот тайник был оборудован на высшем уровне. Вход так хорошо скрыт в изоляционной панели, что я наткнулся на него чисто случайно. И представь себе, что расположен он недалеко от места, где нашли тело Вивианы.

Энгельберт уже чувствовал, что эта история вряд ли придется ему по вкусу.

– Сам тайник рассчитан на одного и оборудован всем, что нужно, чтобы продержаться до конца полета. И главное, я обнаружил там весьма необычный предмет: гомеостатический ящик. А это не из тех ящиков, в которых перевозят абы что, и я готов поспорить, что мы там найдем весьма интересное содержимое. К несчастью, мне не хватило времени, чтобы рассмотреть все подробно, в этот момент он как раз появился.

– Обитатель тех мест?

– Да, и чуть было не засек меня. Но я сумел вовремя выбраться и спрятался.

– Ты разглядел его лицо?

– Нет. На нем было что-то вроде грубой рясы, я ничего подобного никогда не встречал, одежда прямо впитывала любой свет. Смотреть на этого человека – все равно что вглядываться в глубину темного колодца.

– Ряса? Ты же не хочешь сказать, что там был монах?

– Нет, я не к тому.

Вдруг у Энгельберта сделался такой вид, будто его осенило.

– Надеюсь, ты не собираешься рассказывать одну из тех бредовых историй, что ходят по кораблю. Про страшилище…

– Про Испепелителя?

– Ну вот. Этого-то я и боялся.

– Я не говорю, что речь о нем, и все же больно велико сходство.

– Брось, Танкред! Ты не хуже меня знаешь, что эти истории – полный бред!

– Может быть. Как бы то ни было, одно могу сказать: человек, которого я только что видел, очень хорошо натренирован, это точно. Мне было до чертиков трудно контролировать дыхание, чтобы ничем не выдать свое присутствие.

Он сознательно не стал упоминать о своей гипотезе относительно психоактивных имплантов. Слишком странно, слишком сверхъестественно. Что окончательно сделает его историю неправдоподобной в глазах такого рассудительного человека, как Энгельберт.

– Думаешь, это он и убил Вивиану? – спросил Энгельберт, хотя не сомневался в ответе.

Танкред остановился, чтобы оказаться к нему лицом:

– Я думаю, однажды он был недостаточно осмотрителен, когда выходил из своего укрытия. Он наткнулся на бедняжку, которая заканчивала работу, и убил ее! Он наверняка не слишком любит свидетелей.

Внезапно обмякнув, Энгельберт опустил голову:

– Да упокоит Господь ее душу. Умереть так… какая ужасная несправедливость! Если это действительно сделал тот человек, он должен ответить за свое преступление!

Они снова двинулись в путь.

– Тут я с тобой согласен, Энгельберт. Вот только явился он сюда не один. Чтобы нелегально подняться на борт и обустроить такой великолепный тайник, требовалась поддержка очень влиятельных лиц.

Энгельберт отметил, что его лейтенант начал проявлять признаки возбуждения. Руки у него немного дрожали, и он непривычно много жестикулировал. Это не вязалось с его обычной сдержанностью.

– Но ты хоть представляешь, что это за лица?

– Пока нет.

Суровость тона Танкреда свидетельствовала о с трудом сдерживаемом гневе.

– Возможно, коррупционеры вроде тех, кто вращается в высших сферах власти, обманывая святейшего отца и совершая его именем худшие мерзости. Те, кто извращает христианский идеал, чтобы он не стал препятствием для достижения их презренных целей. Те, кто послал нас, меня и моих людей, в Сурат, в средоточие ада, чтобы принести нас в жертву на алтаре их некомпетентности! Те, кто…

Танкред натолкнулся на взгляд Энгельберта, который смотрел на него с тревогой. И тут же умолк.