Смерть старого мира - Марина Шамова

никакого постороннего запаха в каморке не наблюдалось, как и дыма.

— Прелестно. У мужиков комендант — жиртрест, а у нас — наркоманка, — с непередаваемым презрением процедила Ирина.

— Медиум, деточка. Не наркоманка, а медиум, — внезапно произнесла девица очень глубоким хрипловатым голосом.

Взгляд её стал чуть осмысленнее — во всяком случае, она хотя бы перевела его на пришедших. Позу, однако, и не подумала менять.

— Ваши документы? — последовал вопрос, порядком надоевший Агнессе.

— Если вы о направлении — у нас его забрал комендант в мужском крыле и отказался отдавать, — поспешно сказала она, опасаясь, что Виленская сейчас снова начнёт кричать.

Девица хмыкнула, очень плавным движением склонив голову к плечу и медленно протянула руку к боковому ящику стола, столь же неспешно его выдвинув. Там, к своему изумлению, Агнесса обнаружила те самые изъятые два листика.

— А побыстрее нельзя? Между прочим, у меня была долгая и кошмарная дорога, ваши дороги — это просто кошмар какой-то! Я хочу отдохнуть, в конце концов! — выпалила Ирина, наблюдая за заторможенными жестами комендантши, которые, впрочем, быстрее не стали.

— Соболезную, — рассеянно отозвалась та, просматривая оба листа одновременно.

— Да мне плевать на ваши соболезнования! Дайте мне ключ от моей комнаты!

Судя по всему, не скандалить дольше пяти минут Виленская не могла. Агнесса украдкой вздохнула.

— Заселение по двое. Одиночек сейчас нет, так что будете вдвоём, — ровно тем же тоном сказала девица, возвращая «направления» в тот же ящик.

— Это неслыханная наглость! Я — княжна, и я требую к себе подобающего отношения! — заорала Ирина, уже знакомо покраснев.

Комендантша слегка прищурилась и, приподняв руку, самую малость свела пальцы щепотью. Виленская захрипела, схватившись за горло, Агнесса вновь вцепилась ей в плечи, не давая упасть, и взмолилась:

— Боже, ну я прошу вас, перестаньте! Ей уже от ректора досталось! — удерживать задыхающуюся Ирину было непросто — несмотря на миниатюрный вид, девочка оказалась достаточно тяжёлой.

— Да? И, очевидно, её это ничему не научило, — со скукой в голосе заметила «медиум». — Ладно, она — твоя соседка и твоя головная боль. Держи ключи.

Брошенные неожиданно ловко и аккуратно, пара ключей на одном кольце больно ужалили подставленную Агнессой ладонь. Благо, за время работы в «Очаге» рефлексы на ловлю падающих предметов были отточены прекрасно.

— Комната двенадцать, шестая дверь направо. Удачного заселения.

Эти слова будто бы говорил уже кто-то другой, потому что период активности у комендантши, видимо, закончился, и она снова погрузилась в этот непонятный транс. Агнесса, решив, что опасно оставлять Ирину наедине с комендантшей, аккуратно выставила княжну, всё ещё откашливающуюся и приходящую в себя, в коридор, подхватила свои вещи и вышла следом.

Виленская шла понуро, массируя горло и бормоча что-то на уже слышанном Агнессой ранее, но всё таком же непонятном языке. Если судить по интонациям — нечто крайне ругательное.

Шестую дверь нашли быстро — к ней, предсказуемо, не вело протоптанной дорожки, так что шли, прилипая к полу. Внутри комнаты — прямоугольной, меблированной всем необходимым, также царило запустение, но хотя бы не бардак. Источником освещения служило огромное окно, за которым клубился уже знакомый туман.

— Что за сарай! — возмутилась Ирина, мгновенно переключая свой гнев на очередной объект.

Агнессе даже стало интересно, бывает ли княжна хоть когда-нибудь в спокойном состоянии? Кроме сна, разумеется.

— Сейчас проветрим, я вытру пыль, и будет очень даже прилично, — мягко проговорила она, вежливо предоставляя Ирине возможность выбрать первой свою половину комнаты.

Собственно, никаких особых различий не было — одинаковые кровати, столы, шкафы, тумбы и стулья. На взгляд Агнессы — тут хватало места и мебели, в избытке. Ирине же, наверное, и впрямь было тоскливо.

— Даже полога нет, — раздражённо протянула княжна, плюхнувшись на ближайшую кровать. — И ширмы! Ничего нет! Нищенский приют!

— Смею заверить, княжна, в приютах — во всяком случае, в Англии, всё обстоит куда плачевнее, — сдержанно отметила Агнесса, пробравшись к окну и распахивая его.

Белёсый туман наощупь оказался совершенно невесомым, не оставляя на коже капель влаги, но снаружи действительно повеяло прохладной свежестью.

— Тебе-то откуда знать? — вновь фыркнула Ирина.

— Я там была, — пожала плечами Агнесса. — Примерно с полгода, пока меня не удочерили.

— Да ладно, прямо в настоящем приюте? — недоверчиво сощурилась девчонка, а когда Агнесса кивнула — аж подобралась вся. — А как ты там оказалась?

Вопрос был неприятным — признаваться в отсутствии значительного куска памяти Агнессе не хотелось, но и врать она не считала возможным.

— Я не знаю, — пожала плечами, садясь напротив.

— С ума сойти… — протянула Ирина с откровенным разочарованием. — То есть, хочешь сказать… тебя удочерил какой-то ваш местный благородный лорд, вырастил как собственное дитя и отдал на обучение?

— Вообще-то нет.

Разговор целиком уходил в сторону, касаться которой Агнесса бы не хотела, но как с него свернуть — пока не представляла. Ирина спрашивала в лоб, прямо и бесцеремонно. Почти по-детски непосредственно.

— А чего тогда? Ну давай, не тяни, я же должна знать, с кем мне пять лет тянуть лямку! — в тёмно-зелёных глазах плескался живой интерес. — Кто там у вас…

— Я уже называла свою фамилию, — напомнила мягко Агнесса. — Баллирано. И — нет, это не представители благородного дома. Никакой, даже самой младшей ветви. Мои родители — приёмные родители — обычные люди. Отец — рабочий на заводе, мать — занималась домом и детьми.

Ирина слушала, и глаза её округлялись всё сильнее:

— Так ты — простолюдинка?! — воскликнула она с непонятной Агнессе тревогой. — О, что же обо мне подумают!

Девушка незаметно поморщилась, подавив желание закатить глаза:

— Не могу представить, каким образом моё происхождение может навредить вашей репутации.

— Ну как же?! Я живу и вожусь… с простолюдинкой! Нет, так не пойдёт, — возмущённо заявила княжна и задумалась, подпирая ладонью подбородок. — А давай… Придумала!

Агнесса безнадёжно, но вежливо и вопросительно улыбнулась в ответ на ликующий возглас.

— Ты же не помнишь, что было раньше, да? Так что нельзя отрицать, что по крови-то ты можешь быть вполне благородной, просто не из местных! В общем, у тебя очень благородные родители, а ты — похищенное дитя. Очевидно, не ради выкупа, а ради мести! Ха! — объясняя эту схему, Ирина активно жестикулировала, а в глазах её горел чистейший энтузиазм.

— Теоретически… это возможно, — осторожно проговорила Агнесса. — Но как это меняет… факт моего воспитания?

— Да кому это интересно? Пф, главное — кто ты по крови! — пренебрежительно отмахнулась девчонка и, видимо, считая этот вопрос закрытым, принялась оглядываться с новым интересом — напряжённым и требовательным, а затем задала вопрос в пустоту:

— Кстати, а где мои вещи?

Агнесса, быстро вспомнив, где последний раз видела чемоданы княжны, чуть растерянно ткнула пальцем — почему-то в окно:

— Они были снаружи, когда