Девушка из дома на набережной - Ольга Кентон

Та улыбнулась:

– Спасибо.

Лара уже отошла на несколько шагов от лавки, но вдруг обернулась. Мужчина, который, видимо, внимательно следил за гостьей, от неожиданности смутился.

– А где здесь вход в дом?

Хозяин удивлённо посмотрел на Лару. Потом хитровато улыбнулся, словно говоря: «Ага, всё понятно».

– Вон туда пройдите. – Хозяин указал в конец улицы. – Заверните за угол после дома с красной дверью. Попадёте на задние дворы. Обратно пройдите. Увидите старое колесо от телеги и несколько мешков рядом с дверью. Это входная дверь. Она никогда не запирается.

– Спасибо, – поблагодарила Лара.

– Только зачем вам это нужно, синьора? – всё же решил полюбопытствовать мужчина.

Но Лара уже двинулась в сторону дома с красной дверью и не ответила.

Через пару минут мужчина услышал, как пение и игра на гитаре наверху смолкли. В доме воцарилась тишина.

Открыв дверь, Августо не мог поверить своим глазам. Перед ним стояла Лара – та самая женщина, у которой работала его мать и которая подарила ему гитару. Он столько слышал о ней, даже видел фотографию. Но женщина, которая сейчас стояла перед ним, показалась ему совершенно другой. В жизни она выглядела не так искусственно, как на фотографии.

– Здравствуйте, – сказала Лара, рассматривая юношу. «Какой он красивый», – невольно отметила она про себя.

До того, как попасть в аварию, Августо успел прослыть местным Казановой, покорив не одну девушку. Но потом настолько замкнулся в себе, что не верил никому.

– Здравствуйте… – нерешительно произнес Августо.

– Я… – Лара попыталась на ходу выдумать причину своего прихода. – Здесь живет Элда?

– Да, но сейчас её нет дома.

– А когда она будет?

– Скоро должна прийти. Она ушла за продуктами на рынок.

– Я могу её здесь подождать? Она у меня работает, я хочу с ней поговорить.

Августо потянул колёса инвалидного кресла, под непрерывный треск старых, выцветших, давно не крытых лаком досок пола отъехал от двери, уступая дорогу Ларе. Она медленно вошла, оглянулась.

Квартира состояла из трёх небольших комнат, обставленных простой старой мебелью. На стенах были развешаны иконы и маленькие железные подсвечники с потухшими крошечными белыми свечами.

– Вы хотите её уволить?

– Нет, с чего вы решили? – удивилась Лара.

– О чём же вам нужно поговорить с ней?

– Да так… пустяки. У меня сейчас небольшие проблемы с деньгами. Я хотела попросить её подождать зарплаты до конца недели.

– О, вам незачем было так переживать, – произнёс Августо. – Мою мать здесь все знают. Если нет денег, она берёт всё в долг, даже еду. Мы же никуда не собираемся бежать отсюда.

– С каким удовольствием я бы сбежала куда-нибудь, – тихо проговорила Лара по-русски.

– Что вы сказали?

– Да так, ничего.

– Вы куда-то хотите бежать? – спросил Августо. – Или я неправильно понял?

– Э-э-э… – Лара была удивлена. – Ну почти… Откуда вы знаете русский?

– В пятнадцать лет я впервые прочёл Тургенева по-итальянски. И мне захотелось хоть немного прикоснуться к тайне этого великого языка. Я купил самоучитель. Занимался вечерами. Правда, потом забросил, но что-то осталось в памяти. По-русски почти не говорю, но многое понимаю.

– Что же?

Августо улыбнулся и произнёс по-русски:

– Здравствуйте, как дела, красивая.

Выговорив последнее слово, Августо посмотрел на Лару.

Лара грустно улыбнулась: как далека она сейчас от этих слов. И хоть красота молодого человека в первую секунду привлекла её, она не почувствовала того волнения, какое испытывала раньше при встрече с мужчиной. У неё не возникло желания понравиться, очаровать. Все эти чувства потухли, как будто никогда их и не было. Лара вдруг почувствовала себя ужасно одинокой, и за улыбкой вдруг появились слёзы. Лара смотрела на Августо, силясь не заплакать, но слёзы сами собой покатились из глаз.

Августо не понял, что произошло, и сконфузился.

– Простите, простите. – Он подъехал ближе к Ларе. – Я, видимо, сказал что-то не то… О проклятая память! Я, наверное, перепутал.

Лара заплакала ещё горше и, закрыв лицо руками, присела на стоящий рядом стул.

– Постойте. – Августо отъехал от Лары и через какое-то время вернулся со стаканом воды. – Вот, выпейте.

– Что это, водка?

– Нет, – усмехнулся Августо. – Просто вода.

Лара выпила. Потом вытерла ладонями заплаканное лицо и, не глядя на Августо, произнесла:

– Простите меня.

– Ничего страшного. Чем я вас расстроил?

– Да нет, это не вы. – На глазах у Лары снова показались слёзы, но на сей раз она совладала с собой. И решила сменить тему разговора: – Скажите, а кто ваши соседи?

– Так, одна старушка. В соседнем доме живут молодая семья и доктор. А зачем вам?

– Когда я шла по улице, кто-то пел и играл на гитаре. Мне интересно, кто это.

– А вам понравилось?

– Это было удивительно красиво. Такое ощущение, что звуки проникали прямо в душу.

– Тогда я вам не скажу. – Августо отъехал к окну.

– Почему?

– Потому что тогда вы больше не захотите пройти по этой улице.

Лара внимательно посмотрела на юношу. «Чего же ты боишься?» – подумала она, не понимая, что Августо не решается признаться, что это он пел и играл на гитаре.

В этот момент вошла Элда.

– Синьора Лара? Вы? Здесь? – удивилась она. – А это мой сын, Августо.

– Да, мы уже познакомились. Элда… – Ларе захотелось побыстрее уйти. – Я пришла сказать, что у меня сейчас денег нет. Вы подождите, пожалуйста, до конца недели.

– Конечно, синьора! Стоило ли себя так утруждать? Выпьете вместе с нами кофе?

– Нет, спасибо. Мне нужно идти. – Лара подошла к двери и открыла её.

– Августо! – сказала женщина. – Ты поблагодарил Лару за подарок?

Лара взглянула на Августо. Кресло, в котором он сидел, было повёрнуто к окну, и Лара видела лишь его профиль. Чувствуя, что покраснел, Августо смутился.

– Не стоит благодарности… – сказала Лара, не глядя на Августо. – До свидания.

– До свидания! – произнесла Элда вслед Ларе и, когда та ушла, сказала: – Странная она какая-то сегодня. Странная…

– Да… Странная… – медленно произнёс Августо.

Потом взял в руки гитару и запел одну из своих любимых песен – «La voce del silenzio»[1].