Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя - Любовь Свадьбина

— Какое коварство, — Синеглазка подал мне руку, и я подхватила его под локоть.

Когда мы покидали зону отдыха, граф с кровной местью всё ещё скандалил возле женского общежития.

* * *

Подготовительные курсы в академии были проверкой пригодности соискателя на службу в рядах стражей, нас ожидала не только теория, но и практические занятия. Я бы сравнила это место с подготовительным лагерем, дальнейшая учёба в академии ещё больше походила на военную службу.

Всех сразу объединяли в отряды по пять человек, участники должны были по возможности принадлежать к разным стихиям. Это показалось мне неразумным: это лишало магов возможности делать групповые заклинания вместе с собратьями по стихии, но потом я подумала, что они здесь все настолько отстали, что, возможно, большинство магов просто не могло использовать такое преимущество. Тогда разностихийность действительно становилась полезной.

Мы с Синеглазкой первые пришли в аудиторию, выделенную нашей группе, и уселись за ближайший к кафедре стол. Солнечный свет проникал в высокие окна, золотил тёмное дерево мебели и грифельную доску. Синеглазка с потрясающей непринуждённостью стал выведывать, что мне нравится: какая еда, цвета, одежда, животные… То ли подкатывал, то ли сверял мои вкусы с пристрастиями оригинальной Лилиан (мало ли что ему удалось выяснить), я отвечала небрежно и не всегда искренне, потом вполуха вынуждена была слушать о его пристрастиях. Мне не было интересно (скорее всего, он много лгал), но голос Синеглазки ласкал слух: такой низкий, раскатистый, идущий из самой глубины. Чувствовалось, что у него хорошо поставленное дыхание.

— Ты умеешь петь? — спросила на середине его фразы о поэзии.

— Хочешь послушать? — оживился Синеглазка.

— Да, — я не видела в этом никакой проблемы.

Ровно до того момента, как от моих слов его глаза томно потемнели. Это был очень глубокий и чувственный взгляд, а моё тело, к сожалению, находилось в стадии безудержной молодости, и от этого проникновенного и зовущего взгляда сердечко обмерло, а во рту пересохло.

Как хорошо, что у меня голова работала нормально. Откинувшись на спинку, я облокотилась на стол и непроизвольно провела кончиками пальцев по нижней губе, снова осматривая Синеглазку.

Шикарный. И с этим усложнившимся, более взрослым взглядом он выглядел чудо как соблазнительно.

Слишком соблазнительно.

— Ты так на меня смотришь, — Синеглазка снова окутывал меня бархатом его голоса, и мне стало почти жарко. — Что-то случилось?

Угу, я вдруг пожалела, что я больше не генерал, а он не мой подчинённый. Наклонившись вперёд, я потёрла возле уголка его губ. Он вздрогнул от прикосновения, глаза мигом стали почти чёрными из-за расширившихся зрачков, а кожа под моими пальцами разогрелась.

— Крошка прилипла, — невинно заявила я, делая вид, что не заметила, как порозовели кончики его ушей, хотя мне самой хотелось едва ли не смеяться от этого милого зрелища.

Синеглазка среагировал слишком сильно, и мне очень хотелось пошутить над ним, но дверь распахнулась, и в аудиторию друг за другом вошли два барона, тоже попавшие в нашу группу.

Время встречи с инструктором стремительно приближалось. Мы перезнакомились. Парни — барон Лур дир-Корт с воздухом и Вейлин дир-Ар с землёй — дружно проигнорировали огненного «простолюдина» Мана Диама и принялись флиртовать со мной, но их комплименты прервал предупреждающий о скором начале занятия удар гонга.

Мы уселись на ближних к кафедре столах, маркиз-скоро-герцог королевской крови не спешил являть себя народу, зато инструктор вошёл ровно под второй удар гонга, знаменующий начало занятий.

Военного вида брюнет со шрамом через всё лицо и седыми висками зорко оглядел нашу четвёрку и хлопнул по столу папкой с документами.

— Итак, — он вышел вперёд, демонстрируя бравую выправку. — Вы одна команда, но не позаботились о том, чтобы все вовремя явились на занятия. Похоже, мне придётся поучить вас дисциплине и ответственности.

Не улыбнуться во все зубы было ещё труднее, чем от внезапной скромности Синеглазки: казармой повеяло, ностальгия. А затем захотелось утереть слезу умиления, хотя филей уже чувствовал грядущие кары небесные.

— Да вы хоть понимаете, кто я такой? — взвыл маркиз-скоро-герцог из очередной грязевой ямы.

— Нерадивый кандидат? — вопросил куратор Ван-Лер, чья фамилия выдавала выходца из далёких стран.

Эрик покраснел от ярости, его глаза сверкали.

Этот королевский отпрыск, похоже, натворил что-то сильно серьёзное, раз в академии разрешили наказывать его всеми возможными способами. На тренировку его доставили под белы рученьки его же собственные телохранители. А Ван-Лер сообщил: если Эрик не станет выполнять задания, его отправят в карцер.

Так что весь день мы дружно бегали всей пятёркой, и пока чистыми оставались только я и Синеглазка. Мы, держась практически плечом к плечу, с удовольствием наматывали круги по полосе препятствий. Это занятие было весьма полезно для моего тела: магия позволяла выжимать из мышц больше, это стимулировало их рост, а ускоренная регенерация способствовала выносливости и скорейшему восстановлению микротравм.

Синеглазка, наверное, тоже использовал магию для поддержания бодрости и скорости. Не знаю, что повышало его настроение до улыбок и блеска в глазах, а меня распирало самыми нежнейшими чувствами из-за ностальгии.

После участия в первой крупной военной кампании, закончившейся довольно плачевно, я попала в один из лучших наёмнических отрядов. Они многих выживших тогда подобрали для пополнения своих рядов (выживание в той мясорубке было лучшим экзаменом на пригодность), и для начала отправили нас в тренировочный лагерь. Я впервые оказалась в таком крупном и продуманном отряде.

Это были тренировки без смертельной опасности под руководством ветеранов, которые действительно знали своё дело.

Нас кормили досыта.

Давали высыпаться.

Обучали магии.

Заместителем командира была его жена, поэтому девушки в отряде оказались под надёжной защитой. Впервые за долгое время я могла спать спокойно. Это было просто невероятное место. Такое уютное, с такими душевными людьми. Ну, конечно, не все были душевными, а у душевных хватало своих бзиков, но у какого наёмника их нет?

Наш нынешний инструктор напоминал мне пару наставников из того лагеря. И эта ругань на поле, и ответственность одного за всех и всех за одного — это привнесли от регулярных армий. Там нам давали почувствовать, что мы не отбросы общества, продающие свою шкуру и убивающие за деньги, а люди, достойные уважения и даже восхищения за свою смелость и умение выживать в любых ситуациях…

— Это нечестно! — завопил плюхнувшийся в грязь барон Лур.

Барон Вейлин вообще лежал в грязевой ванне и притворялся веником — хитрый маг земли восстанавливал силёнки в объятиях родной стихии.