📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгФэнтезиКлинок инквизиции - Диана Удовиченко

Клинок инквизиции - Диана Удовиченко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 87
Перейти на страницу:

Итак, сначала был штурм офиса «Сенкевич ИНК», хозяин фирмы, захват Насти в заложницы – это все понятно, хоть и неприятно. А вот дальше пошла мистика: чернильная медуза, проваливающееся пространство, загадочная пульсирующая штука, в которую они втроем провалились. С нее все и началось.

Тогда вполне возможно, происходящее и есть сон. Или бред умирающего? Он столкнулся с каким-то загадочным природным явлением, вступил с ним в контакт, в итоге – что? Его могло шарахнуть, непонятно, правда, чем, и сейчас он лежит в коме или, того лучше – в состоянии клинической смерти. Говорят, у людей в этом случае бывают удивительные видения, типа интересного кино на прощание.

Знать бы, что случилось с Настей, тоскливо подумал Дан. Неужели она тоже погибла?

Резкая головная боль противоречила его теории и намекала, что он вполне себе жив. Дан ощупал затылок – на нем запеклась корка крови. Но поражало не это: ежик коротко остриженных волос превратился в длинные патлы до плеч. Он дернул прядь, покосился: волосы были светлыми. Поседел, что ли?..

Сколько ж я тут валялся? Дан задумчиво посмотрел на свои руки:

– Твою-то мать…

Руки были не его. Слишком худые, слишком белокожие, с жесткими мозолями и обкусанными грязными ногтями. Значит, точно сон, решил Дан. А если сон, в нем можно делать все, что угодно. Можно даже попытаться его изменить. Для начала неплохо бы узнать, куда его перенесло воображение.

– Где я? – спросил он пожилого человека и осекся: голос тоже был не его, слишком хриплый, да и звучал по-другому. И говорил он опять по-немецки. И кажется, даже думал…

Старик перестал раскачиваться, уставился на него жалобными, как у бассет-хаунда, глазами:

– Бедный юноша. Видно, тебе отбили голову. Ты в тюрьме, мой несчастный друг.

– Это я и так понял, – отмахнулся Дан. – Город какой?

Старик затряс брылями:

– О, злосчастный, злосчастный юноша! Как же тебе плохо, дитя мое!

– Да хорошо мне! Скажи, где я?

– Ты в Равенсбурге. – По толстой щеке покатилась слеза. – В прекрасном моем Равенсбурге. А я – доктор Иоганн Юний, бургомистр этого горемычного города, на который, видно, за что-то прогневался Господь…

За дверью раздалось далекое бряцание металла. Иоганн Юний на четвереньках быстро подполз к Дану, схватил за руку, лихорадочно зашептал:

– Они идут… за одним из нас. Прими добрый совет, милый юноша: сознавайся! Сознавайся во всем, говори то, что они хотят от тебя услышать. О, это страшные, страшные люди! Всякий, кто попадает в эту тюрьму, должен сознаться в ведовстве! Иначе его будут мучить до тех пор, пока он не выдумает что-нибудь и – Господь да смилуется над нами – не оговорит себя…

В скважине двери заскрипел, поворачиваясь, ключ.

– Сознавайся! – прошептал напоследок старик и на четвереньках вернулся на свое место.

Пока Дан гадал, не является ли дед «подсадной уткой», из тех, что помогают раскалывать арестованных, на пороге появился стражник с копьем, оглядел узников. Под его взглядом стонущий мужчина закрыл лицо руками и завизжал. Стражник не обратил на него никакого внимания, бросил, указывая на Дана:

– Ты. За мной.

Можно было возразить или отказаться, но этот сон нравился Дану все меньше, он решил пока не испытывать судьбу. Поднялся, вышел вслед за стражником.

Дана провели по темному узкому коридору, втолкнули в камеру, гораздо более просторную, чем та, в которой он очнулся. Здесь было светлее – горели свечи. У правой стены стояло странное приспособление, похожее на лестницу, рядом, на длинной лавке, были разложены ножи, шила и еще какие-то загадочные инструменты. Одни напоминали плотницкие тиски, другие походили на отвертки, третьи представляли собой подобие молотка. Дан заметил еще кандалы, деревянные кресты, перья, веревки и глиняный горшок с белым порошком. На многих приспособлениях виднелись коричневые пятна, и Дан не был уверен, что это ржавчина.

Вдоль лавки прохаживался веселый румяный парень в черной одежде. Он наградил Дана радостной улыбкой и потер ладони.

В центре камеры стоял сухощавый маленький человечек в длинной хламиде и квадратной шляпе. Он тут же подошел к Дану, принялся осматривать его, как лошадь на ярмарке: помял шею, похлопал по плечу, пощупал голову. Некоторое время Дан терпел, потом, когда человечек попытался оттянуть ему губу крючковатым пальцем, оскалился, зарычал и клацнул зубами. Этот идиотский сон раздражал его все сильнее.

Человек отскочил, а к Дану от двери бросился стражник, ткнул кулаком в спину. Боль от удара была самой настоящей, реальной.

– Подозреваемый здоров, – сухо произнес человечек.

– Что ж, тогда начнем, – ответил сочный баритон.

Только сейчас Дан заметил, что в комнате присутствуют еще люди. За столом в углу сидели двое – сладко улыбающийся толстяк и широкоплечий мрачный мужчина с орлиным профилем. На обоих были черные балахоны с капюшонами и белыми крестами на груди. За плечом мрачного стоял здоровенный мужик в рясе. Некрасивое, с крупными чертами лицо было абсолютно невозмутимым, взгляд прозрачным и ничего не выражающим – так обычно смотрят профессиональные секьюрити.

– Твое имя? – ласково спросил толстяк.

Голос у него тоже был какой-то жирный, масленый, липкий. Слишком тонкий и сладкий для мужчины.

– Мартин Соммер, добрый господин, – неожиданно для себя ответил Дан.

Толстяк облизнул пухлые губы, причмокнул со вкусом, взял со стола гусиное перо, обмакнул в чернильницу и стал старательно водить по пергаменту.

– Чем зарабатываешь на хлеб? – сурово сдвинув густые брови, поинтересовался второй.

– Я солдат, добрый господин. Бывший солдат.

В нем словно поселилась другая личность, которая и выдавала ответы за Дана, не позволяя даже задуматься. Он решил не сопротивляться: личность явно знала об этом мире больше и ориентировалась не в пример лучше.

Толстяк добродушно покивал, подслеповато щурясь и тщательно записывая каждое слово. Его товарищ был не так доволен, сверлил Дана пронзительным взглядом черных глаз:

– Ты знаешь, кто я?

– Нет, добрый господин…

– Яков Шпренгер. А это, – он указал на толстяка, – Генрих Инститорис. Мы инквизиторы, присланные папой Иннокентием в Равенсбург, дабы искоренить колдовство и ереси. Ты, Мартин Соммер, предстал перед следствием святой инквизиции. Знаешь ли причину, по которой ты здесь?

– Нет, господин…

– Ты должен доказать, что являешься добрым христианином, а также, что ты не участвовал в шабашах, не осквернял святынь, не вступал в сношения с дьяволом и демонами. Ведь тебя застали на месте проведения шабаша. Это серьезное обвинение.

– Меня ударили по голове и притащили туда, чтобы принести в жертву.

– Так докажи это.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 87
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?