Приключения на вторые девяносто - Лариса Шкатула

Эльвира с трудом пришла в себя. Солнце жарило как в Африке, и она, наверное, обгорела, – всё тело так сильно болело, что она не решалась повернуться. Даже глаза боялась открыть, потому что никак не могла вспомнить, где она и что с ней?

Незнание это сильно её напугало, так что захотелось не только не открывать глаза, а наоборот, поплотнее их зажмурить.

Всегда так быстро соображавшая, сейчас она ощущала себя будто под неким колпаком, который не пропускал к ней внешние звуки.

Но потом нахлынули ощущения: она почувствовала, что лежит вовсе не на пляже, хотя и вблизи воды, и под нею, точно, песок, но при этом Эльвира почему-то одетая, и одежда её мокрая.

Наконец она всё же решилась приоткрыть один глаз. Взгляд молодой женщины упёрся в огромный валун, лежащий, на берегу.

Чуть шевельнула головой и почувствовала, что она вся в песке. Может, Эльвира лежит где-то в пустыне, возле оазиса?

Девушка скосила взгляд чуть вниз. Её волосы, её прекрасные белокурые волосы в беспорядке разметались вокруг головы, спутанные, грязные, в каких-то колючках, щепках.

Этого ещё не хватало! На одну из прядей вскарабкался огромный черный муравей, за ним другой, третий, и теперь цепочка муравьев медленно взбиралась по волосам к её лицу…

– А-а-а! – заорала Эльвира и вскочила, распугав муравьев, которые только начали свое восхождение по этим непонятным белёсым веревкам.

Голова тут же закружилась. То ли от крика, то ли от слишком резкого движения, то ли… Она коснулась рукой головы и обнаружила на затылке огромную шишку.

«Куда я попала?»Эльвира нерешительно огляделась. Она увидела берег стремительной каменистой речки, которая с ревом и брызгами неслась по своему привычному руслу и тащила-ворочала попадавшиеся на пути камни.

Однако, что значит испуг! Эльвира не только смогла враз подняться, но и вспомнить. Оказывается, она утонула, точнее, чуть не утонула. Как теперь выяснилось. Просто всё произошло так быстро, что она не успела сообразить, захлебнулась. Как говорят, в её глазах свет померк… Теперь, значит, опять вспыхнул.

При одном воспоминании об этом Эльвиру стошнило, так что пришлось замывать кокетливую спортивную курточку, кстати, дорогую, от фирменного костюма, в котором она со своим мужем Вадимом сплавлялась по этой горной речке. Кажется, он называл это – рафтинг.

Кстати, а где Вадим? Где их плот, накотором онитолько что мчались вниз, совершенно не имея возможности им управлять? Эльвира от страха визжала, а Вадим, потеряввесла, теперь мог лишь сидеть, так же, как и жена, вцепившись в борта и уповая на фортуну, которая волокла их среди рева и камней куда-то вниз.

Эльвира окинула взглядом безлюдные окрестности. Прислушалась. Кроме рева реки и грохота камней ничего не услышала.

– Вадик! – закричала она. – Вадик!!!

Но здесь, кажется, даже эхо поглощалось безумной речкой.

Как же они отважились вообще в неё войти, а уж тем более куда-то плыть. Это вовсе не речка безумна, а они с Вадикомбыли не в себе.

Можно было заранее догадаться, что ничем хорошим это предприятие не кончится.

Если вспомнить, Эльвире стало не по себе ещё тогда, когда в маленьком селев предгорьях Кавказа они зашли в магазин и, от нечего делать, купили что-то… Пепси-колу, вот что. Это надо же было, забраться на самый верх, в горы, чтобы купать импортный, заполонивший все магазины напиток. Не квас, не морс, и даже не айран, а именно пепси-колу…

Хорошо хоть, холодную. В магазине стоял обычный бытовой холодильник. Не то «Бирюса», не то «Стинол». А вовсе не такой холодильный импортный шкаф, который у них в городе имелись даже возле газетных киосков.

Ей помнились удивленные взгляды женщин на яркие фирменные костюмы молодых людей, такие же рюкзаки – конечно, основную тяжесть нёс Вадим, но и ей кое-какая ноша досталась.

– Не дрейфь, старуха, – подбадривал её молодой муж. И припевал дурацкую, с точки зрения Эльвиры, песенку. – «Если вы утонете, и ко дну прилипнете, полежите пять минут, а потом привыкнете!»

Правильно говорят, богатые с жиру бесятся. Вот и они бесились. Строили из себя покорителей природы, а природа в это время смеялась над ними.

Уж Эльвира-то могла бы быть благоразумнее, могла бы отговорить мужа от глупой затеи… если бы не была увлечена ею сама. Она изо всех сил отметала прочь сомнения, говорила себе: чтобы не сглазить. И даже плевала через левое плечо. Как будто это их могло спасти.

Так ребенок порой твердит, хочу, не думая о том, как он применит то, чего хочет. А Эльвира не хотела выглядеть трусихой в глазах мужа. Наоборот, он должен был ею гордиться. Вот, моя Эля – верная скво, соратник мужа, пойдёт за мной как нитка за иголкой, хоть на край света.

Да, у мужа Вадима имелся некоторый опыт сплавления по бурным рекам, точнее два случая, но при этом он как-то забыл, что в обоих случаях рядом с ним сидел опытный сплавщик. И Вадим следовал требованиям и приказам своего напарника. Того, что был за главного. Этот опытный человек хорошо знал маршрут, причуды и изгибы реки, мог обходить опасные участки.

Когда же Вадим с Эльвирой купили в магазине надувной плот для сплава – ещё дома, в родном городе, она поняла: назад дороги нет, хотя её инстинкт самосохранения не уставал твердить: лучше бы мы поехали в Австралию.

Кроме плотаони могли позволить себе купить ещё много чего, самого-самого, включая специальные спортивные костюмы и консервы – почти сплошь деликатесы. Компас – самый суперский, как и всёснаряжение И даже после этого у них оставалось достаточно денег, чтобы прокатиться, к примеру, до Америки и обратно. На первоклассном лайнере. В каюте люкс.

А сейчас Эльвира сунула руку в карман и вытащила мокрый комок… мелких денег! Десяток, пятидесяток и несколько сотен – всё это сдача с её покупок, которые она небрежно совала в карман, как и та, что она получила в том последнем сельском магазине. Купила пепси-колу и жвачку. Кстати, потом она купила ещё какой-то местный лаваш и банку маринованных грибов…

Зачем ей понадобились грибы? Смеясь, она рассказала Вадиму историю, а ей – рассказал отец, как в одном селе старушка отравилась грибами и умерла, а сельчане, что пришли на её поминки, стали есть те же самые грибы, и тоже отравились.

Они хохотали, как дураки. Их всё в этот день смешило, каждая ерунда, и в магазине они покупали то, что им совсем было не нужно…

Когда лодка перевернулась и её понесло по течению, Эльвира лишь кричала от ужаса, не думая больше ни о чём, как только держать голову над водой , хотя трудно было кричать и при этом не хлебать её, холодную настолько, что челюсти сводило. Мысли о Вадике в тот момент просто негде было угнездиться. В голове вопило только одно: «Спасите, я хочу жить!»

Память Эльвиры отрывочно прокрутила недавние события: вот плот переворачивается, и она получает удар по голове и падает в обжигающе холоднею воду. А Вадика в этих воспоминаниях почему-то нет.