Любопытство не порок - Светлана Алешина

Ошарашенный новостью Сергей Иванович даже спорить не стал, хотя внесение изменений в уже сверстанный номер он не терпел категорически.

Незаметно подошел вечер, и нужно было уже собираться домой. Не знаю, как у других, а у меня совершенно не было никакого желания возвращаться к себе и запираться в собственных стенах.

Зазвонил телефон на Маринкином столе, и она, быстро вскочив со стула, вылетела из кабинета.

Вернувшись, она подсела ко мне:

— Звонила Эльвира Карловна, я сказала, что мы подъедем обязательно.

Я недоуменно взглянула на нее.

— А кто такая эта Эльвира?

— Забыла, что ли? Эльвира Карловна — гадалка, которой я сегодня звонила. Она ждет нас с семи часов. Ну что, едем?

Я подумала и кивнула.

Я довольно-таки скептически отношусь ко всякой мистике, но сегодняшний день немного выбил меня из колеи. К тому же на самом деле Маринка еще утром говорила о визите к гадалке. Может, это будет и интересно.

— Поехали, почему бы нет, — вздохнув, ответила я, — вот только кто поведет машину? Я боюсь, что у меня это просто не получится.

— Мотор возьмем! — ответила Маринка. — Подумаешь, сложность! Или лучше нет. Виктор! — позвала она сидящего напротив нее нашего фотографа.

Виктор поднял на нее глаза, кивнул и протянул мне руку ладонью вверх. Поняв его без слов, я опустила ему в ладонь ключи от своей машины. Это я делала уже во второй раз за сегодняшний день. Вспомнив об этом, я вздрогнула и постаралась подумать о чем-нибудь нейтральном. Не хватало еще психом стать от такой жизни.

Мы вышли из здания редакции все вместе, ну а потом наши пути разошлись. Сергей Иванович пошел налево, а я с Маринкой и Виктором направо.

Виктор сел за руль, Маринка рядом с ним, я расположилась сзади. Можно считать, что я удачно устроилась, потому что Маринка могла болтать сколько ей влезет, а мне совершенно необязательно было изображать глубокомысленное внимание к ее словам.

— Адрес? — спросил Виктор меня, оглядываясь через плечо.

Я кивнула на Маринку:

— Вот наш рулевой на сегодня.

— В Заводской район, шестнадцатый квартал, а куда дальше — покажу, — сказала Маринка, и Виктор сразу же тронул машину с места.

Маринка болтала всю дорогу, почти не умолкая, перебрав кучу тем и использовав весь набор эмоциональных окрасок фраз, от трагического шепота, когда она говорила про оккультизм, до негодующего крика, когда вспоминала про Спиридонова. Я делала вид, что смотрю в окно, хотя на самом деле внимательно ее слушала, что ей периодически и подтверждала, когда она спрашивала, слышу ли я, о чем она говорит.

Эльвира Карловна жила на самой окраине города недалеко от химзавода. Помнится, в те времена, когда эта вонючка дымила в полную мощь, дышалось в здешних местах с трудом. Сейчас же только легкое ацетоновое веяние в воздухе говорило, что где-то рядом производят какую-то гадость.

Но в сравнении с прошлыми временами это было почти благоуханием.

Эльвира Карловна обитала в обычной пятиэтажке, во двор которой мы медленно протряслись по щербатому асфальту.

— Второй подъезд, — объявила Маринка, сверившись по своим записям, — вон туда, где стоит какая-то иномарка, видишь? — И она ткнула пальцем в стекло. Я думаю, что и без этого жеста Виктор бы понял, куда нужно подъехать.

Напротив подъезда действительно стояла белая «Ауди», заехавшая своей приподнятой кормой на детскую площадку. Виктор кивнул Маринке и, свернув с дороги, поставил «Ладу» рядом с этой машиной.

Я скептически оглядела обычный для этого района грязный неуютный двор.

— Первый этаж, квартира номер двадцать один, — объявила Маринка, — ну что, идем?

— Ну раз уж приехали, придется идти, — проворчала я и вышла из машины, поеживаясь от вечерней свежести.

Предводительствуемые нашим гидом, мы с Виктором вошли в подъезд. Маринка встала перед металлической дверью нужной нам квартиры и позвонила в мелодичный звонок.

Дверь отворилась сразу же, словно нас ждали и проследили наш путь от машины через окно и до двери через «глазок».

За дверью нас встретила маленького росточка старушка в платочке.

— Здравствуйте, мы к Эльвире Карловне, — сказала Маринка, и никакие вопросы нам заданы не были.

Мы прошли в полутемную прихожую, и Маринка, видно, чего-то испугавшись, стала говорить шепотом.

— Она обычно принимает в дальней комнате, — пояснила нам Маринка, и, оставив на вешалке верхнюю одежду, мы прошли в гостиную.

Там на диване, застеленном ковром, сидел мужчина лет тридцати, одетый в короткую коричневую куртку, и смотрел телевизор.

Заметив нас, он слегка приподнялся, демонстрируя хорошее воспитание, и тут же снова плюхнулся на диван, жалобно под ним скрипнувший.

— За мной будете, девчата, — сказал он и, быстро осмотрев нас, опять уткнулся в телевизор.

Очевидно, у этого любителя последних новостей была плохая память. Я его сразу узнала. Это был Максим — не помню, как по отчеству, — которого я сегодня видела в картинной галерее.

«Любопытно, неужели дирекция так отчаялась найти пропавшую картину, что решила прибегнуть к помощи гадалки?» — подумала я.

Я не стала садиться на диван, а подошла к книжным полкам и принялась рассматривать книги. Ничего особенного, обычный набор средней семьи. Виктор опустился на диван и стал смотреть телевизор. Маринка же, замолчав, стала ходить из угла в угол, погрузившись в некие свои проблемы, которых у нее всегда насчитывалось необыкновенно много, если, конечно, верить ей на слово.

Как я поняла, священнодействие по проникновению в будущее творилось за закрытой дверью второй комнаты, и если здесь образовалась очередь, как в поликлинике, то мадам гадалка была занята с клиентом.

Так и оказалось. Пяти минут не прошло, как дверь с легким скрипом отворилась, и в гостиную вышла моя сегодняшняя знакомая — Рита. Она была одета все в те же черные джинсы, на ногах — сапоги-ботфорты. На плече у нее висела очень изящная сумочка, тоже черного цвета. В Рите чувствовался вкус, она была миловидна, и я с удивлением посмотрела не на нее, а на мужчину, развалившегося на диване. Если она пришла сюда с ним, то это извращение ее вкуса было мне непонятно.

— Ну все, что ли? — спросил ее мужчина, тяжело приподнимаясь. Он оказался на голову ниже ее ростом и смотрелся рядом с нею простовато.

— Заходи, сокол мой ясный, — иронически присюсюкивая, сказала она и, присев на диван, достала из сумочки пачку «Винстона».

Закурив, она посмотрела на нас.

— Ба! Знакомые все лица! — воскликнула она.

Поздоровавшись, Рита с улыбкой спросила: