Жизнь военный элиты. За фасадом благополучия. 1918-1953 гг. - Николай Черушев

Примечательный тому пример. Из воспоминаний генерал-лейтенанта в отставке А.В. Кирпичникова: «Осенью 1930 года приказом Народного комиссара обороны при Военной академии имени М.В. Фрунзе была создана особая группа, в которую входили командиры Красной Армии, проявившие себя в период Гражданской войны и иностранной военной интервенции как выдающиеся военачальники. Цель этой группы заключалась в том, чтобы дать возможность этим командирам усовершенствовать и углубить свои военные знания на базе боевого опыта, полученного в период первой мировой и гражданской войн и иностранной интервенции.

В группу первого набора было зачислено всего 18 человек. Но и это число в период обучения уже в первом учебном году значительно сократилось. К концу второго года обучения в группе осталось 12 человек. Остальные слушатели в процессе учебы получили назначения на особо ответственные посты в Красной Армии. Особую группу в 1932 г. окончили: С.М. Буденный, И. Р. Апанасенко, О.И. Городовиков, командующий воздушными силами Московского военного окрузі га И.У. Павлов, командир и военный комиссар 46-й стрелковой дивизии И.Ф. Ткачев, начальник Артиллерийского управления Г.И. Бондарь, командир и военный комиссар 12-й кавалерийской дивизии Д.Ф. Сердич, командир и военный комиссар 3-й кавалерийской дивизии Е.И. Горячев, начальник и военный комиссар Ленинградской пехотной школы В.Ю. Рохи, командир авиационной бригады Московского военного округа Н.Н. Васильченко, военный комиссар 10-го стрелкового корпуса И.П. Михайлин...

Учебный план и программа занятий для Особой группы были рассчитаны на два года.

Слушателей Особой группы разделили на три учебные группы по шесть человек в каждой.

Программой занятий на первый учебный год предусматривались:

— лекции и семинары по марксистско-ленинской подготовке;

— лекции по общей тактике, тактике специальных родов войск и другим дисциплинам;

— военные игры на картах в классе, а также решение тактических задач на местности;

— изучение тактико-технических данных оружия, которое состояло к тому времени на вооружении войск Красной Армии;

— изучение новой техники, поступавшей в армию после войны.

Несколько слушателей в обязательном порядке занимались общеобразовательными предметами: русским языком, арифметикой и т.д. Некоторые слушатели по собственному желанию изучали иностранные языки»[15].

Упомянутый выше С.М. Буденный тоже оставил воспоминания о периоде своей учебы в Особой группе академии. Сказал он там и о том, как создавалась эта группа, какова была общая подготовленность, уровень образования слушателей: «...По моему предложению Наркому обороны в академии была создана особая группа, в которую входили высшие командиры, имевшие богатый боевой опыт и проявившие незаурядные военные способности, но не получившие военного образования. Наркомат обороны СССР и Советское правительство одобрили эту инициативу, однако лично мне разрешили учиться только без отрыва от исполнения служебных обязанностей... Взвесив все, я все-таки решил учиться. Однако при поступлении в академию преподаватель русского языка М.П. Протасов нанес нам «жестокое поражение». В диктанте он обнаружил у меня 13 ошибок, у Д.Ф. Сердича и И.Р. Апанасенко — свыше 30 ошибок, а у О.И. Городовикова — 52. Даже Г.И. Бондарь, получивший до революции высшее образование, и Я.П. Гайлит, окончивший межевой институт, сделали: первый — 19 ошибок, а второй — 23 ошибки. Это многих обескуражило. Начались разговоры о том, что мы не сможем одолеть науку, не имея серьезной общеоб-разовательнои подготовки...»[16]

История Особой группы Военной академии имени М.В. Фрунзе, преобразованной затем в Особый факультет той же академии, судьбы ее (его) выпускников заслуживают отдельного повествования. Что и намеревался сделать автор этих строк в свое время, когда работал в стенах названной прославленной академии и был возрастом помоложе. И даже стал активно собирать материал о первых выпускниках Особой группы, искать их родственников, искать их личные и пенсионные дела. Дело это достаточно сложное, кропотливое, с большой затратой времени. К тому же работать над темой, не зная заранее, пойдет ли она в печать, — дело далеко не перспективное. Работать «в стол» не нравится ни одному автору, в том числе и мне. Короче говоря, не видя перспективы для этой рукописи, я снизил активность на этом направлении и переключился на подбор материала о репрессированных военачальниках РККА, часть которых в разные годы окончила ту же Особую группу (или Особый факультет) Военной академии имени М.В.Фрунзе.

Революция и Гражданская война взбаламутила народные толщи России, подняли с самого их дна на поверхность многих ее представителей, далеко не худших, своеобразных народных самородков, получивших возможность раскрыть свои таланты, в том числе и военные. История знает случаи, когда бывшие солдаты и унтер-офицеры старой армии довольно успешно командовали полками и дивизиями, громили полковников и генералов, хотя «академиев и не кончали». Возьмем хотя бы пример того же В.И.Чапаева, подпрапорщика старой армии. Известный фильм братьев Васильевых (хотя они совсем и не братья!), книга Дмитрия Фурманова (бывшего военного комиссара дивизии Чапаева) рисует нам образ бесстрашного, отважного, сообразительного командира из народа, способного быстро разбираться в сложной, запутанной обстановке противостояния одной части населения другой, когда каждая из них считала себя правой, а свою борьбу справедливой и законной.

В народе в ходу много анекдотов про Чапаева, Петьку и Ан-ку-пулеметчицу, про их взаимоотношения и поступки. Анекдотов зачастую очень метких, образных, запоминающихся своим колоритом. И в то же время далеких от правды. Это в первую очередь касается Петьки (Петра Семеновича Исаева). Он показывается в роли исполнительного ординарца, не очень образованного, не очень умного молодого человека, но обладающего сообразительностью и житейской хваткой. Часто он выступает в роли услужливого холуя при самодуре-начальнике. Тут правда так сложно перепутана с ложью, что простой народ, не знакомый с историей Гражданской войны (хотя сам и делал эту историю!), принимает все байки про Чапаева и его окружение за чистую монету. Что все это так и было! Конечно, что-то так и было, отдельные эпизоды вполне имеют право на жизнь, на существование в сказаниях народной молвы, в его байках и анекдотах. Но тут же следует и уточнить некоторые детали. Например то, кем на самом деле был в дивизии и у Чапаева Петр Исаев. Во-первых, он был не личным ординарцем или денщиком у начдива, а командиром для поручений при штабе дивизии — а это далеко не одно и то же. У командира для поручений значительно больше прав и обязанностей, его статус в армейской иерархии гораздо выше (несравненно выше!) ординарца — он предполагает знания по разведке, тактике, взаимодействию родов войск и прочих основ военного дела. Таким и был Петр Исаев, командир для поручений при штабе Чапаевской дивизии. Во-вторых, не знающие истинной биографии Петра Исаева считают его, исходя из содержания анекдотов, простым, рядовым солдатом из числа тех, кого «куда пошлют» и «чего изволите?». Между тем как Исаев в старой армии был унтер-офицером, участником Первой мировой войны, как и Чапаев, и подпрапорщику (читай — сверхсрочнику) Чапаеву был почти ровня. Когда Чапаев командовал бригадой, Исаев был там начальником связи, а во 2-й Николаевской дивизии (у Чапаева же) командовал батальоном связи (а это, считай, командир отдельной части). Но так распорядилась судьба, так повернулись события, что один из них попал в подчинение к другому, выходцу из низов народа, правда, далеко не бесталанному.