Метро 2035: Эмбрион. Начало - Юрий Мори

– Подъем, бля! Работать! – Надсмотрщик, жирный старый Гуннар, щедро раздавал удары обрезком старого шланга, который служил ему и другим погонщикам двуногого скота плетью.

В дверях рабского барака стоял один из помощников Рагнара, верховного правителя всей этой банды. Он следил за рабами, следил за Гуннаром. Наверное, сам за собой тоже следил. И потом отчитывался перед шефом – все, мол, ленились, а я в это время чесал толстую задницу о косяк двери.

– Вставайте, свиньи! Вас заждался труд во благо Одина! Хрю! Гуннар заржал, откинув голову и выставив вперед короткую косматую бородку с нитками седины:

– Йоран! Они реально хрюкают!

Помощник Рагнара перестал почесываться и коротко хохотнул:

– Сегодня Праздник огня, главное, не перепутать жертву Тору. А то спалим кого-нибудь из этих. Вместо священного борова, клянусь сосками Аудумлы!

Рабы, звеня кандалами, вставали с подстилок, полностью скрывавших пол бывшего спортзала. Из заложенных кирпичами почти доверху окон пробивались первые лучи скучного зимнего солнца. Несмотря на высокой потолок, воздух был спертым, воняло давно немытыми телами, грязными тряпками и чем-то горелым.

Кат, не дожидаясь болезненного удара, вскочил одним из первых. Сегодня или никогда. Он понимал, что еще месяц-другой в этом аду – и можно забыть о свободе навсегда. Скатиться до состояния послушной, ко всему готовой скотины, в котором пребывали почти все остальные. Почти, но не все – Витька вон тоже смотрит бодро. Или погибнуть, плюнув на послушание и подчинение. Как повезет.

Рабов было много, человек сто пятьдесят, почти как войско самих викингов, но толку-то… Знакомые с Монфоконом, где людей или вешали, или гноили в клетках месяцами, рабы даже не думали о побеге.

– Подъем! – орал Гуннар, хотя цепочка рабов уже выходила в двери, поочередно кланяясь Йорану. – Первый отряд на расчистку снега. Второй – свинарники. Третий в теплицы. И если хоть кто-то сожрет лист салата – порка всему отряду. Поняли, гондоны? Четвертый – долбить котлован. Бегом!

Лестница, ведущая из спортзала наверх, к выходу из здания бывшего университета, была настолько грязной от намертво прилипшего за много лет мусора, что можно поскользнуться. У викингов чистота не в чести, главное – погибнуть с мечом в руках, а какой свиньей ты был при жизни, не имеет значения.

Кат и Витька были в первом отряде. Борцы со снегом. В отличие от дождя, он редко был радиоактивным, такие вот причуды природы. Кат привычно осмотрелся, выйдя на поверхность. Да, все нормально. Ни одного нового пятна, только над лесом, уходящим в сторону Центрального парка и изрядно прореженного топорами викингов, курилась далекая синеватая дымка. К рабам она пока не приближалась, плюнуть и забыть.

На столбе во дворе Нифльхейма надрывался единственный работающий динамик. Как обычно, «Раммштайн» с уцелевшего у поклонников диска. Хриплый голос выплевывал непонятные слова на немецком, словно подстегивая хозяев на борьбу. Гнал их в атаку.

Несмотря на то что почти вся электроника выгорела при электромагнитном ударе, которым наша противоракетная оборона боролась с сыпавшимися на город зарядами, именно магнитолы иногда находят почти рабочими. Телефоны и компьютеры – все, труха, а звуковые прибамбасы из самых простых местами уцелели. Один бумбокс он на Базе и сам слушал до одурения.

– Кат… Ты сегодня как? – Витька догнал его и шел почти рядом. Череда согнутых фигур, звенящих железом на каждом шагу, от этого немного ломалась, теряла четкость формы, но во дворе и так толчея, не заметят. Со скованными короткой цепью ногами строй все равно держать проблематично.

– Сегодня готов, – бросил Кат. Ему не хотелось долго разговаривать на пронизывающем ветре, да и бывший одноклассник не внушал большого доверия. Он здесь дольше самого сталкера, но даже не пытался бежать.

– Хорошо, хорошо! – Витька поклонился одному из охранников, внимательно следивших за рабами, строившимися в четыре колонны по числу отрядов. – Молчу.

Бывшее здание университета, где предки обучались разным сельским премудростям, было тщательно, но неумело покрашено в черный цвет. Со стороны производит впечатление, а вблизи, конечно, не скрыть осыпающиеся стены, окна, забитые досками или заложенные редким теперь красным кирпичом. Мрачное зрелище, но так и задумано.

Кат втянул воздух сквозь плотно сжатые губы. Не хватало еще простудиться, что на таком ветре раз плюнуть. Подошел к сараю с инструментами и выбрал тяжелый, но необходимый для своего замысла лом. Витька обошелся лопатой.

Их колонна, сопровождаемая пятеркой тепло одетых автоматчиков в смешных рогатых шлемах, вытянулась за ворота внутреннего двора и неторопливо потянулась в сторону дороги. У каждого раба на плече был лом, лопата или грабли, зубцы которых были обмотаны проволокой, превращая инструмент до весны в подобие скребка.

Чистить предстояло кусок бывшей дороги. Она широкой, плавной петлей огибала бывший комплекс учебных зданий и общежитий университета. Засыпана снегом дорога или очищена до блеска наледи на потрескавшемся асфальте – на самом деле не имело значения. Ездить было некому и не на чем. Несколько лошадей, оставшихся в конюшнях во время Дня, потомства не дали и давным-давно были съедены. Почему-то они и коровы пострадали даже больше людей, а вот свиньи выжили. Прижились, обросли шерстью. Окрепли. И обычные, и те, что на двух ногах – идут по краям колонны, смеются, выпуская струйки пара изо рта, иногда подгоняют дубинками и пинками отстающих.

Кат шел, утаптывая нападавший за ночь снег ботинками, в первых рядах колонны. Идти тяжелее, приходилось пробивать дорогу остальным в наметенных сугробах, зато почти нет шансов получить куском шланга, набитого песком, по хребту.

– Кат, слушай! А куда мы побежим-то?

– Плешков… Вот ты дурак? – прошипел сталкер. – Услышит кто и позовет охранника. За лишнюю миску помоев сдаст нас, себя и родную мать. Если она жива еще.

– А-а-а… Ой, ну да.

В «пионерлагере» Базы они с Витькой дружили. Правда, когда Ката выгнали, лучший друг даже не появился попрощаться. Но это дело прошлое. Других знакомых здесь не было, приходилось держаться хоть кого-то, кого знаешь.

Витька Плешков попал в рабы викингов по глупости. В увольнение поехал в убежище, на проспект Революции за покупками, там у них что-то вроде рынка на поверхности по воскресеньям. От своих отбился, забрел в подпольную распивочную – ну как подпольную, все ее знают, включая главу убежища, но официально ее нет. Пропил патроны. Потом подрался с зашедшими отдохнуть от своей земли мрака и тумана викингами. Естественно, был крепко избит, лишился оружия и документов, а затем наряжен в якобы перебравшего спиртного викинга и на глазах всех из укрытия под этим видом уведен в Нифльхейм. Шикарная карьера – из бойца Базы в рабы немытых последователей Рагнара.

С тех пор здесь и обитает.

Кат шел, поглядывая по сторонам, и думал. Не одну книгу он прочитал из шикарной по нынешним временам библиотеки Базы о возможном будущем. Предки ведь не идиоты, несмотря на печальный конец цивилизации. Предполагали что-то такое. И войну, и последующий постапокалипсис. Но почему-то многие думали, что выжившие люди будут создавать некое светлое будущее. Строить на обломках новый мир. Никто из них, правда, не подумал, что раз разрушенный мир был говном, то откуда возьмется что-то светлое потом?