Невеста по проклятию - Ольга Романовская

Девушка пожала плечами и тайком почесала палец с кольцом. Кожа под ним свербела, будто ее натерли наждачной бумагой. Кристине удалось выпросить у Бренды кружевные перчатки для пикника, теперь кольцо хотя бы не бросалось в глаза.

— А я очень! — покраснев, призналась Бернадет. — Говорят, он уже приехал.

Кто «он», объяснять не требовалось.

Кристине снова стало не по себе, но она отмахнулась от пустых страхов. Герцогу нет до нее никакого дела, пусть та же Бренда трясется, переживает, а они с Бернадет прекрасно проведут время. После пренебрежительных слов соседки Кристина из принципа найдет себе кавалера. Право, в академии учились не только отпрыски графов, кто-нибудь да пригласит ее на танец, угостит пирожным или предложит вместе полюбоваться из окна фейерверк.

— Хочешь, съездить на праздники к Милене? — продолжала шептать Бернадет. — Она меня пригласила, но, уверена, ее матушка и тебе не откажет.

Кристина хотела ответить, что не желает никого утруждать, но не успела. Шеренга пришла в движение. Ученицы напоминали фей: такие же яркие, воздушные, чарующие. На фоне воспитанниц обучавшая их этикету госпожа Сукрен, казалась бедной родственницей-замарашкой. У нее не нашлось бального платья, и преподавательница заменила его тройкой из блузы с рюшами и приталенного пиджака с длинной юбкой. Волосы она собрала в «ракушку» и убрала под сетку.

Несмотря на многократные призывы к тишине, ученицы угомонились только при виде директрисы. Анук сегодня блистала. В прямом смысле слова. Черное облегающее платье переливалось кристаллами-звездами. Драматично выделенные глаза лишний раз подчеркивали, перед вами ведьма. Директриса окинула придирчивым взором притихших учениц выпускного класса и одобрительно кивнула.

— Полагаю, излишне напоминать вам о девичьей чести. Поблажек за мимолетную глупость не будет, — сочла долгом напомнить она. — Наша школа славится безупречностью воспитанниц. В ваших же интересах не опуститься до уровня поломоек.

Слова Анук не были пустым звуком. Из уст в уста передавался рассказ о некой обладательнице красного фартука, то есть ученице пятого класса, которая поддалась магии ночи Новолетья. Бедняжку вышвырнули из школы, а ее имя внесли в черные списки невест. Якобы после ее видели торгующей на рынке. Кристина полагала, последнее — вздор, но девушка точно лишилась выгодной партии и денежного содержания родителей.

— А теперь, — лицо директрисы просветлело, — веселитесь! Ночь смены года — волшебная ночь, пусть все ваши желания исполнятся.

Она отступила в сторону и взмахнула рукой. Под громкое аханье распахнулись двери Большого зала, с порога погрузив учениц в атмосферу безудержного веселья. Сначала они замерли, испуганные, присматриваясь и прислушиваясь, но затем руки разомкнулись, и девушки устремились навстречу празднику.

Кристина с интересом посматривала по сторонам. Танцы уже начались, но ее пока никто не спешил приглашать. Кристина не обижалась: всему свое время. Зато так, стоя возле огромной елки с разноцветными шарами, она могла беззастенчиво пялиться (да, именно пялиться) на заезжих студентов. Какие же они франты, как задаются! Складывалось впечатление, будто каждый — минимум магистр магии. Не чета, не чета местным! Пусть Кристина не трепетала перед мужчинами, не выходила за рамки легкого интереса, даже ее сердце покорили студенты Академии магического познания.

Убедившись, что никто из преподавателей не видит, девушка ловко подхватила два бокала шампанского с подноса официанта. Один себе, другой Бернадет. Она повстречала какого-то дальнего родственника и теперь болтала с ним возле полуколонны. Счастливая! У Бернадет родня — сплошь мелкопоместные дворяне, не то, что у Кристины. Окажись случайно на балу Лайнел Имирис, она бы к нему не приблизилась.

— Простите?

Кристина не восприняла фразу на свой счет и спокойно продолжила движение. Однако настойчивый кавалер отобрал у нее шампанское и отдал официанту, чем таки вынудил взглянуть на себя. Смуглая кожа, темные, чуть вьющиеся волосы, небрежно, бросая вызов этикету, собранные в низкий хвост, и пугающие черные глаза. Не знай, что перед ней человек, Кристина приняла бы его за демона. Только они могут смотреть так — словно душу высасывают. Вот и девушке стало не по себе, захотелось, чтобы незнакомец скорее оставил ее в покое. Но мужчина никуда уходить не собирался и почему-то смотрел на ее руку. Ту самую, с кольцом. Кожа под ним вновь зачесалась. От нервов, не иначе.

— Что-то не так? — сглотнув, поинтересовалась Кристина.

На всякий случай она проверила, не испортила ли нечаянно шампанским дорогой, расшитый серебряной нитью фрачный сюртук. Последний лишний раз намекал: перед ней человек из высшего общества.

— Если я по неосторожности вас толкнула, великодушно простите.

Мужчина продолжал молчать. Взгляд его медленно скользнул по телу девушки, рождая волну мурашек. Брюнет изучал ее со странной сосредоточенностью, и, судя по поджатым губам, результат его не удовлетворил. Тут Кристине стало обидно. Не у всех людей есть средства на тот же бальный сюртук особого кроя. Наряди и причеши Кристину по последней моде, добавь золотые сережки и колье на шею, незнакомец бы расточал комплименты.

Выждав еще немного, но так и не дождавшись кого-либо ответа, девушка решила положить конец странной сцене:

— Ну раз вам ничего от меня не нужно, я, пожалуй, пойду.

— Почему не нужно, — внезапно отмер мужчина и, перехватив девичью руку, запечатлел на ней поцелуй. — Я хотел бы пригласить вас на танец.

— Меня? — округлила глаза Кристина.

Она видела, на них косились. Создавалось впечатление, будто все разговоры смолкли, гости и преподаватели дружно уставились на странную парочку у праздничной ели. Кристина нахмурилась и пристальнее вгляделась в лицо незнакомца. Темные волосы, глаза, фрачный сюртук… Ее терзали смутные сомнения.

— Вы Арман Рувель? — не слишком вежливо спросила она.

Мужчина кивнул.

Побледнев, Кристина сделала неуклюжий реверанс и попыталась загладить былую оплошность:

— Простите, ваша светлость, я вас не узнала. Обещаю, уже через пять минут меня здесь не будет.

— Однако я хочу, чтобы вы остались, — заметил Арман тоном, не терпящим возражений.

Намертво завладев ее ладонью, герцог потащил упирающуюся Кристину в центр зала, прямо под огромную люстру. Он решил так ее наказать, опозорить?

— Ваша светлость! — едва не плакала девушка.

Она не понимала, чем заслужила подобное унижение. Подумаешь, не узнала! Так ведь их никто друг другу не представил.

— Хватит! — Черные глаза Армана блеснули, пальцы сильнее стиснули запястье. — На нас смотрят.

— Смотрят на вас, — смирившись с незавидной участью, поправила Кристина.

— Нет, именно на нас, — стоял на своем герцог.

Он наконец остановился и учтиво, как положено, склонился перед дамой. Девушке не оставалось ничего, как ответить вежливым реверансом и понадеяться не сбиться с ритма.