Тоннель призраков - Чингиз Абдуллаев

— Здравствуйте, — сдержанно сказал Беляев, не протягиваяруки.

В его глазах мелькнуло любопытство, но только на мгновение.Дронго кивнул в ответ:

— Очень приятно.

— Говорят, вы наш новый Шерлок Холмс и Эркюль Пуаро в одномлице, — не оставлял своего шутливого тона Горшман. — Французские газеты писали,что вы смогли однажды обнаружить убийцу в абсолютно закрытом помещении? Этоправда?

— Не совсем. Но нечто похожее было, — ответил Дронго.

— Очень интересно, — засмеялся банкир, — нужно сниматьфильмы про такие дела. И как же вы нашли убийцу?

— Это длинная история, — улыбнулся Дронго. — Я ее вамкак-нибудь расскажу.

— Договорились, — с искренним воодушевлением отозвалсяГоршман. — Я думаю, мы поужинаем вместе в Лондоне. У вас должна быть не однаинтересная история. Я много про вас слышал.

Он вернулся обратно, чтобы пройти в туалетную комнату.Беляев уселся на свое место, поманив к себе Борисова. Тот быстро вскочил сосвоего кресла, мгновенно повинуясь патрону.

— Это тот самый знаменитый эксперт, — спросил Беляев своимобычным голосом, даже не потрудившись перейти на шепот, — о котором ты мнерассказывал?

— Да, он очень известный специалист, — подтвердил Борисов.

— Тогда он нам сможет помочь, — сказал Беляев, поднимаягазету, упавшую на пол рядом с ним.

Борисов сел за его спиной, понимая, что еще можетпонадобиться шефу.

— Кажется, я излишне популярен, — недовольно заметил Дронго,когда увидел, как со своего места поднялась Зинаида Михайловна Анохина.

— Вы тот самый знаменитый эксперт, про которого пишут всегазеты? — сказала она восторженно. — Как хорошо, что вы едете вместе с нами.

— Про меня часто пишут не правду, — сказал Дронго,поднимаясь, чтобы ответить женщине.

— Вы разрешите мне сесть рядом с нашим великим сыщиком? —спросила Анохина, бесцеремонно усаживаясь рядом с Дронго.

— Конечно, — вздохнул Родионов, пересаживаясь в следующийряд.

— Мой муж столько про вас рассказывал… — начала Анохина.

«Господи, — подумал Дронго, — только этого мне не хватало».Он увидел, как, повернувшись, на него смотрит с любопытством Алена Новикова. Вглазах молодой женщины он уловил смешинку. Она, по всей видимости, понимала, всколь неприятное положение он попал. Янис Кравалис достал сигареты и поднялся сместа. Очевидно, намеревался выйти из вагона. Подойдя к Дронго, он вежливокивнул, поздоровался, молча прошел мимо.

— Говорят, что вы нашли столько бандитов… — продолжала театральноАнохина.

К ним подошел Деркач. Улыбаясь, он наклонился к Дронго ипротянул ему руку.

— Я много о вас слышал, — сказал книгоиздатель. — Возможно,вы захотите написать свои воспоминания для моего издательства?

— Человек отдыхает, — возмущенно заметила Анохина.

— Тем более, — не смутился Деркач. — Это ведь всегдаудовольствие — вспоминать о своих победах, — он отошел от них, а ЗинаидаМихайловна довольно громко прокомментировала:

— Грубиян.

Дронго оглянулся на Родионова. Тот пожал плечами, мол,придется терпеть. И никто из сидящих в вагоне людей не подозревал, что в Лондонприедут не все. Они даже не могли предположить, что смерть войдет в этот вагон,оставив свою отметину в тоннеле, куда они неслись с такой скоростью.

До Евротоннеля, впрочем, было еще далеко, и приветливаяСандра начала раздавать меню, улыбаясь гостям. Жена Горшмана наконец убралажурнал и, раскрыв меню, стала внимательно его изучать. Нелюбов даже недотронулся до своей карточки. Деркач читал явно с интересом, было видно, какшевелятся его губы.

Очевидно, книгоиздатель пытался читать и говоритьпо-английски. Меню в Евротоннеле было напечатано на двух языках — английском ифранцузском. Анохина продолжала свой монолог, не обращая никакого внимания наредкие попытки Дронго остановить ее словесный поток. Дочь, явно раздосадованнаясловоохотливостью матери, даже поднялась, чтобы позвать ее на место. Кунин,предвидя возможный скандал, поспешил к младшей Анохиной, пытаясь отвлечь ее отпопыток остановить матушку. Он слишком хорошо знал, как опасно останавливатьЗинаиду Михайловну в подобных ситуациях.

— Извините, — улыбнулся Кунин, обращаясь к молодой женщине,— а вы бывали раньше в Лондоне?

— Нет, — ответила Елена, поворачиваясь к нему. Ей было приятновнимание этого молодого красивого человека, кто знает, ведь он мог оказаться иперспективным женихом…

— Это изумительный город, — сказал Кунин, усаживаясь рядом сней. — У меня с собой есть карта Лондона…

— Сейчас нужно беспощадно бороться с преступниками, —наставительно продолжала старшая Анохина.

Дронго подумал, что переезд через Евротоннель он запомнит навсю жизнь.

Сандра подошла к нему, оставила на столике меню, но он дажене мог заглянуть в него, находясь в плену у Зинаиды Михайловны, озабоченнойсостоянием преступности в стране. Кравалис вернулся и сочувственно вздохнул,проходя мимо «сладкой парочки». Алена Новикова вновь улыбнулась понимающе.Поезд, не сбавляя скорости, спешил к Ла-Маншу, чтобы въехать в Евротоннель,ставший символом единой Европы.

Через двадцать минут после того, как поезд отошел отплатформы, пассажирам подали обед. Пересевший чуть дальше Родионов с явнымсочувствием следил за обалдевшим уже Дронго. Впереди Кунин, гася возможныйскандал, любезничал с дочерью неукротимой матроны. Следующие за ними местазанимали Новиков и Кравалис; каждый сидел в своем углу. Супруга Горшмана,отказавшись от еды, продолжала изучать журнал. Банкиры, наоборот, предалисьчревоугодию, заказав себе красного вина для аппетита, и Горшман даже досталсигару. Во многих европейских поездах имелись специальные вагоны для курящих,число которых неуклонно сокращалось. Но девушка, разносившая еду и вино, нестала делать замечания Горшману. Она знала, что в этом спецвагоне находятсякрупные акционеры Евротоннеля из далекой и непонятной России, и, согласнополученным указаниям, она обязана была выполнять все их прихоти. Да ведь ипрочие пассажиры не жаловались, и Горшман продолжал дымить своей душистойсигарой, что не уменьшало его здорового аппетита.

Нелюбов сидел в мрачном одиночестве, проигнорировав обедполностью. Он ткнул пальцем в первую строчку, даже не считая нужным поговоритьс девушкой-проводницей, а поставленные перед ним тарелки отодвинул в угол.

Борисов, сидевший за спиной Беляева, молниеносно поглощал еду,словно боялся, что ее отнимут. Зато Деркач пережевывал пищу медленно, совкусом, с удовольствием проглатывая каждый кусок. Ему особенно понравился салатс креветками, и он мучительно решал для себя — попросить еще одну порцию илиподождать первого блюда, которое должно было быть из только что пойманныхомаров.