Крутые парни - Стивен Хантер

— Что за ерунда и блажь, Гарри? — прокаркало в ответ радио. — Лейтенант в курсе?

— Скажи, что в курсе и пусть они, если захотят, проверят, — сказал Лэймар.

Гарри снова, в который уж раз, судорожно проглотил слюну, побледнел и начал отчаянно врать в микрофон.

— Да, лейтенант все знает. Можете проверить. Тут мои канарейки хотят ему что-то спеть.

— Тебе нужен конвой?

— Нет, я веду нежного новичка и двоих добрых стариков, вот и все. С ними не будет никакой головной боли.

— Следи в оба за этим долбанутым Оделлом, у него ума не больше, чем у индюка, а злобности столько же.

— Можно вести?

— Можно, только приготовь документы. По железной лестнице Гарри повел их на проходную. На верхней ступени Лэймар оглянулся. Он увидел огромный куб корпуса, окруженный высокими стенами. Ряды камер разделялись прямыми коридорами. С постов охраны эти коридоры прекрасно просматривались, а при необходимости и простреливались из водометов и огнестрельного оружия.

Лэймар еще раз посмотрел на корпус камер. На свой дом. Он знал здесь каждую камеру, каждый поворот, каждый закоулок и каждый потайной закуток. Это единственное место на свете, где он был по-настоящему счастлив. Это действительно был его дом. Родной дом.

— Map, — подал голос Оделл, — мы идем домой к маме?

— Да, Оделл. Оделл идет к маме. Делай, что я тебе скажу, и все будет хорошо.

Лэймар понял, что Оделл испугался. Он покидал место, которое хорошо ему знакомо. Вероятно, он уже не помнил, как он жил на свободе, настолько ограниченным был его мозг. Тычком локтя Лэймар подбодрил Оделла.

— Лэймар позаботится об Оделле и все сделает как надо, — успокоил он.

На верхнем ярусе безопасности открылись бронированные ворота, главные ворота тюрьмы.

Трое заключенных вступили в зону спецконтроля. К ним подошли охранники, положили каждого из заключенных на пол лицом вниз и провели по их телам сверху вниз специальными щупами-индикаторами металла. Кроме того, предварительно их обыскали. Детектор металла, суперсовременный «Гарретт супер сканнер», реагировал на булавочную головку и лезвие бритвы; спрятать от него что-либо металлическое было просто невозможно. В это время другие охранники проверяли документы у Гарри.

— Гарри, эта закорючка не очень-то похожа на подпись лейтенанта, хотя, конечно, он с трудом может написать даже собственное имя.

— Когда он напивается, у него рука начинает дрожать, — пояснил Гарри. — Если вы сомневаетесь, можете позвонить ему сами.

Все дело повисло на волоске. Ричарду показалось, что кто-то перекрыл ему кислород и сдавил горло, ему стало нечем дышать. Но Лэймар, казалось, ничуть не волновался.

— Вы, придурки, если вы будете и дальше так давить мне на психику, то ведь я могу и передумать. Не слишком-то долго я смогу удерживать желание что-то вам сказать. Я и правда могу передумать.

— Лэймар, в тебе дерьма больше, чем в самом вонючем нужнике, — сказал один из охранников. — Веди их, Гарри. Что-то не верится мне, что Лэймар стал стукачом. Я думал, Лэймар, что ты крепкий орешек.

— Старею, — ответил Лэймар, — твердости уже не хватает. Может быть, начальник создаст мне тепличные условия и буду я жить, как в деревенском клубе. Может, я даже бабу себе заведу.

— Выводи их к черту отсюда, — грубо проговорил надзиратель, — может, этот чертов начальник и знает, за каким дьяволом они ему сдались.

Гарри провел их через зал, расположенный за пунктом контроля. Казалось, они попали в совершенно другой мир. Зал был светлым и прохладным. В нем было просторно и много воздуха, хотя на окнах и навешены защитные решетки и ячеистые сетки. Сквозь ячейки металлической сетки видны зеленые поля юго-восточной Оклахомы. Сотни миль зеленой равнины и пологих холмов до самого Оклахома-Сити. Страна фермеров. И самое главное — горизонт! Ричард заметил его полоску между двумя красными башнями задних ворот тюрьмы, видных только из второго административного корпуса, в котором они сейчас как раз находились.

Внешний мир — Ричард уже успел забыть о его существовании. Тотальная, огромная тяжесть тюремного заключения делала прошлую жизнь чем-то призрачным, ненастоящим. Все другое в этом мире постепенно исчезало из сознания заключенного. Ричард на короткое мгновение вспомнил сладкие образы своей жизни на свободе, удовольствия, которые он получал в то время, и свои идиотские призрачные гражданские права, которыми он тогда пользовался. Его охватила жалость к себе, и он еще раз осознал свою беспомощность.

— Нам сюда. — Лэймар без напряжения, плечом, высадил боковую запертую дверь.

Четверка оказалась в темном кабинете медицинского администратора тюрьмы доктора Бентина. Этот Бентин был женат на сестре какой-то важной персоны из сената и на работе последние недели не показывался в связи с очередным запоем. Весь персонал тюрьмы об этом прекрасно знал, но особа доктора Бентина являлась неприкосновенной.

Лэймар быстро отобрал ключи у злополучного Гарри и освободил себя от цепей. После этого он передал ключи Оделлу, который проделал то же самое. Последним ключи получил Ричард. Пока Ричард возился с кандалами, Лэймар занял наблюдательный пост у окна. Они находились на втором этаже. "Боже, — подумал Ричард, — неужели придется прыгать с такой немыслимой высоты?"

— Эге, чертов сын, он все еще здесь, — сказал Лэймар. — Припарковался, где и всегда. Значит, нам придется лететь на десять футов[5]меньше. Ты не боишься прыгать, Ричард? Здесь всего двадцать футов, а приземляться придется на мягкую крышу фургона.

Ричард посмотрел вниз. В двадцати пяти футах под собой он увидел плоскую крышу белого фургона. Откуда Лэймар знал, что машина будет стоять здесь?

— Этот парень приезжает сюда каждый вторник и привозит булочки и печенье для торговых автоматов в комнате охраны. Мы спрыгнем на крышу, я заведу эту колымагу, и мы слиняем. Хорошо, что охрана так любит печенье!

Лэймар действительно знал об этой тюрьме все. От него здесь не было тайн.

— Долго падать, — забубнил Оделл. — Бо-бо, Оделл-бона.

— Нет, Оделл, ты сможешь спрыгнуть, ты же знаешь, что сможешь. Чтобы увидеть маму, надо спрыгнуть, ладно, Оделл? — Он обернулся к Ричарду: — Этот малыш очень любил свою маму. Она была единственным человеком, который хорошо к нему относился, пока не появился я. Его надо отвезти на ее могилу, пока его не убили. А теперь, Оделл, оторви-ка но всем чертям эту железную сетку от окна, чтобы мы могли выбраться отсюда. Да работай побыстрее, а то скоро сюда придут плохие люди и помешают нам.

— Лэймар, ты хочешь, чтобы я сам себя связал, — сказал Гарри, — но я думаю, что это у меня не очень хорошо получится, я ведь не смогу как следует сам себя спеленать. Тебе придется скрутить меня как положено.