📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаОт Сталинграда до Берлина. Воспоминания командующего - Василий Чуйков

От Сталинграда до Берлина. Воспоминания командующего - Василий Чуйков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 208
Перейти на страницу:

Оправдываться перед солдатами было бесполезно. Я смолчал.

Бригада занимала широкий фронт, но обороняла отдельные села, не имея сплошного переднего края. Непосредственного соприкосновения с противником не было. Белогвардейцы, особенно казаки, совершали налеты — чаще всего ранним утром. Ударят по заставам, наделают шуму — и скроются.

Бороться с налетчиками было нелегко. Основу их тактики составляла внезапность. Поэтому необходимо было сначала ознакомиться с местностью, изучить скрытые подходы к населенным пунктам.

Я вставал до рассвета, брал с собой нескольких бойцов, обходил все заставы, караулы, секреты и возвращался к командиру роты с подробным докладом.

Но вот прошла неделя, и ни одной схватки с налетчиками. Красноармейцы по-прежнему смотрели на меня с этаким прищуром: дескать, стараешься, курсант, но еще неизвестно, что из тебя выйдет, а мы вот умеем не только воевать, но и веселиться.

Помню, как-то они затащили меня на свадьбу. Женился один из бойцов на местной девушке. Свадьбу устроили в школе. Среди приглашенных были и командиры. Заиграла гармонь.

Кто-то из красноармейцев, обернувшись в мою сторону, крикнул:

— А ну, москвич, давай спляшем!

— Давай, — ответил я, — только не вижу стоящего партнера.

— Ах, вот ты какой! — закричали со всех сторон. — А ну выходи на круг, мы тебя общиплем… Ты еще узнаешь наших…

— «Яблочко», — попросил я гармониста.

В центр круга вышел щеголеватый пулеметчик — и давай, не жалея сил, выстукивать каблуками залихватскую дробь. Он сделал несколько красивых колен и остановился. Я прошелся по кругу точно так, как это делал Ваня Зимин. Развернулся, отбил чечетку, затем… Ох эта матросская «натирка полов», которую разучивал я с Ваней до пота в пятках! Кажется, она получается, я будто обрел крылья и пошел, пошел… Теперь уже все вскочили, заулыбались, захлопали в ладоши. Затем подхватили на руки и начали качать.

— Вот это дал! Курсант — свой парень…

Может быть, именно в эту минуту произошел тот сдвиг в отношениях с красноармейцами, которого я добивался так мучительно долго. Но это было, конечно, лишь начало: бойцы могли признать во мне командира не по пляске, а по поведению в бою.

Вскоре после этой свадьбы, выйдя рано утром к хутору, что находился в двух километрах от села, я заметил белогвардейцев, крадущихся вдоль железнодорожного полотна. У меня тут же мелькнула мысль угостить белых ударом из засады.

Пригнувшись, я побежал на заставу, находящуюся в стороне от железной дороги, а сопровождающего меня бойца послал в село — предупредить командира роты…

Расчет был прост: поднять заставу, вывести ее в хвост белогвардейским налетчикам и, как только они завяжут бой за село, ударить по ним с тыла.

И вот застава поднята. Объяснив задачу, осторожно по балке с мелким кустарником веду бойцов к железной дороге. Нас — двадцать три человека. Белогвардейцев раз в шесть больше — сотни полторы. Но меня это не смущает: красновцы рассчитывают нанести внезапный удар по селу с фланга, мы — неожиданный для них с тыла.

Притаились, ждем… До насыпи шагов двести. Позиция у нас выгодная — пригорок. С него видно все, что делается справа и слева. Белогвардейцы как на ладони…

Послышалась стрельба. Ясно: враги обнаружили себя. Надо повременить еще несколько минут. У них, вероятно, есть тыловое прикрытие. Пусть и оно втягивается в перестрелку. Так и случилось. Вижу, вдоль железной дороги несутся две пароконные повозки с пулеметами. Вот они выскочили на возвышенность, развернулись невдалеке от своей цепи и застрочили по селу. Теперь пора вступать в дело и нам.

Вскакиваю во весь рост:

— Взвод, за мной!

Белогвардейские пулеметчики азартно ведут огонь по селу, не замечая, что мы бежим к ним с тыла.

— По пулеметам, взводом… пли!

Залп двадцати трех винтовок сделал свое дело.

Захватив пулеметы, мы тут же открыли из них огонь по налетчикам.

Не выдержав перекрестного огня с фронта и с тыла, красновцы бросились бежать в степь, оставляя на поле боя убитых и раненых.

Нам достались богатые трофеи: около ста винтовок, две пароконные повозки, два станковых пулемета «максим» и 38 пленных.

В тот же час мне стало известно, что командир роты серьезно ранен. Из штаба полка прибежал ко мне связной с приказом о назначении меня командиром роты. «А как же выборность? Что скажут по этому поводу красноармейцы?» — подумал я, еще не зная, как вести себя в такой обстановке. Однако тут же сами бойцы подсказали мне выход:

— Принимай роту и командуй.

И каждый теперь обращался ко мне по всем правилам: «Товарищ ротный».

Так я стал командиром роты.

Через месяц поступило распоряжение, отзывавшее всех курсантов в Москву на экзамены.

Наша группа командиров-инструкторов, находившихся в бригаде Сиверса, возвращалась без моего друга Василия Рыкина. Он погиб. Мы служили в разных частях, поэтому подробности его гибели я узнал лишь перед самым отъездом. В штабе бригады мне сообщили, что Рыкин, находясь в разведке, попал со своим взводом к красновцам. Кругом голая степь. Во взводе — 14 человек. Отходя, они отстреливались до последнего патрона и все до единого были перебиты. Василий Рыкин распрощался с жизнью в восемнадцать лет… Для него этот первый экзамен — боевой экзамен на фронте — оказался последним. Но выдержал он его с честью, как и подобает красному командиру.

И снова Лефортово.

Пополнение наших знаний началось с политической подготовки. Лекции читали видные деятели Коммунистической партии: Я.М. Свердлов, А.М. Коллонтай, Д.И. Курский и другие. Надо ли говорить, с каким вниманием мы впитывали все сказанное ими, какие словесные баталии разыгрывались у нас после занятий!

Вскоре все, кто побывал на фронте, получили удостоверения «Красный офицер» без экзаменов. Вместе с таким удостоверением мне и еще шестерым товарищам по курсам вручили предписание отбыть в Приволжский военный округ, в Казань, на формирование 40-го стрелкового полка.

Перед отправкой красные офицеры были приглашены в Дом союзов на объединенное заседание ВЦИК, Московского Совета, фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов. И тут на мою долю вновь выпало счастье увидеть и услышать Владимира Ильича Ленина.

Мы пришли в Дом союзов в новом командирском обмундировании, подтянутые, праздничные.

Заняли свои места, притихли, председательствующий — Яков Михайлович Свердлов объявил:

— Слово предоставляется председателю Совета народных комиссаров Владимиру Ильичу Ленину.

Сначала показалось, что я ослышался или Яков Михайлович оговорился: ведь со дня покушения на Владимира Ильича прошло совсем немного времени и было известно, что после ранения отравленными пулями он перенес тяжелую операцию, что ему надо еще лежать, лечиться и лечиться…

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 208
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?