Одержимость справедливостью - Александр Эл

ящика, по четыре банки в каждом, стояли тут же, рядом с шофёром, готовые к употреблению.

— Не знаю, так завезли. В Сельпо другого не было. Да, какая разница? Так даже пить удобнее, чем из горла, — ответил шофёр, — а тут горла широкая, стакан не нужен.

— Да, так удобнее. А может, это не вино? Ты тут, часом, не экономишь на рабочих людях? — вновь усомнился бригадир.

— Как, не вино? Вот же на ящике написано, «Портвейн».

— А, ну если написано, тогда, да-а, — согласился бригадир, — ты, тут за студентами смотри. Бездельники! — сделав большой глоток, бригадир ушёл.

Появился Димка и тоже стал махать вилами, такими же, как у меня, тупыми, с узко расположенными прутьями, сделанными специальными для картошки. Вилы, были тяжелее обычных, но Димка, почувствовав моё волнение, тоже махал с энтузиазмом.

— Ну как, добежал? — спросил я его.

— Добежал, добежал, всё нормально. А ты чего, какой-то нашароханый, что-то случилось?

— Представляешь, бригадир, пьянь, обещал нажаловаться на нас.

— За что? — не понял Димка.

— За то, что тебя нет!

— Как же нет? Ты сказал ему, что мы тут с утра торчим, что машину не было?

— Да не успел, он наехал сразу. А шофёра, приставил следить за нами.

— Следить? Зачем? — тупил Димка.

— Алё, студенты, расслабьтесь, перерыв. Идите винца возьмите, — глаза шофёра, в отличие от вчерашнего, были недобрыми. Он был молод, руки в татуировках, похож на урку.

— Хо-хо, — засмеялся Димка, недоверчиво покосившись на трёхлитровые банки, — спасибо, только я вина не смогу, медвежья болезнь. Боюсь, вино с утра.

— Чего? — не понял шофёр.

— Понос у меня, понос, — уточнил Димка

— А ты, побитый, — это он так про мой синяк, — у тебя тоже понос? Или возьмёшь на грудь, для разогрева?

— Нет, спасибо, я вино не люблю.

— Водку любишь, ха, ха? — одобрительно заулыбался шофёр.

— Да нет, спасибо, я вообще не пью, — хочет напоить, подумал я, чтобы потом рассказать, про пьянку. Всё, как Димка сказал.

— А-а, ну ладно, как хотите, — казалось, что шофёр обиделся, что отказались от его бесплатного угощения.

Помахав вилами ещё около часа, услышали шум мотоцикла. Милиционер, вероятно участковый, по-деловому подошёл к ящику с чернилом, достал из него банку и с недовольным видом положил в коляску мотоцикла.

— Это что, всё, больше вина нет? — спросил он шофёра,

— Есть ещё ящик, в кабине, — ответил тот.

— Ты бы ребят угостил, а то они какие-то скучные, — милиционер подозрительно посмотрел в нашу сторону.

— Так они не пьют, я предлагал…, — шофёр сплюнул в траву.

— Вот как, не пьют? Интересно. А что говорят?

— У одного, говорит, понос. А другой — порядочный. Типа, не пьющий….

— Интересно…, — милиционер внимательно посмотрел в нашу сторону.

— А вы, откуда, студенты? Из какого заведения? — милиционер подошёл поближе, казалось, что он старался запомнить наши лица.

— Мы из Художественного училища.

— Рисуете, значит? Ну, ну…. Ладно, поехал я, — бросил он шофёру и пошёл к своему мотоциклу.

— Чего это он так нас разглядывал? — спросил я тихонько Димку, — тут что, только мы не пьём?

— Потом скажу, когда перерыв будет, — тихо, чтобы шофёр не слышал, сказал Димка.

С полчаса грузили молча. Меня разбирало любопытство, но я терпел, чувствуя, что Димка не зря осторожничает. Наступил момент, когда картошка для погрузки закончилась, а новую партию ещё не успели подвезти. Возник естественный перерыв. Сказав шофёру, что нужно отойти по нужде, мы с Димкой ушли за сарай.

Глава-7 Кисточки

Через некоторое время я снова оказался в квартире Димки. Зашёл случайно. Димка жил в центре, недалеко от того места, где у меня пересадка по дороге в училище и обратно. Пересаживаясь, каждый раз вспоминаю, здесь живёт Димка. Сейчас у меня было настроение поболтать с кем-то. Дверь открыла мать, обрадовалась. Однако, Димки дома не оказалось, ушёл в магазин за продуктами, но должен был скоро вернуться. Мать куда-то спешила, предложила подождать в Димкиной комнате.

Оставшись один, я сначала хотел что-нибудь почитать и стал разглядывать книги, что стояли на полке. Одна, просто поразила, Димка её прошлый раз не показывал. В книге необычно большого размера, было всё о военных кораблях. От парусников до современных крейсеров и линкоров, с рисунками, и репродукциями картин известных художников, с описаниями и рассказами о подвигах моряков. Некоторые страницы книги были сложены вдвое. Развернув их, открывались схемы и чертежи разных типов кораблей, со всеми мельчайшими подробностями. Я никогда не видел таких книг, даже в библиотеке. Я представил себе, как рисую картину морского сражения. Без такой книги, сделать это совершенно невозможно. Нужно обязательно попросить книгу у Димки, он должен дать, мы же друзья. А вдруг подарит, ему ничего не жалко, подарил же тогда то маленькое пианино.

Я вдруг подумал, если в комнате оказалась такая книга, здесь наверняка должно быть ещё что-то. Я стал разглядывать всё, что видел на полках. А ведь самое ценное должно быть спрятано, а не лежать на виду. Я такие вещи прятал на шкафу, за буртиком, где не видно. Пока на стул не залезешь, не найдёшь. Ну-ка посмотрим, что прячешь ты, Дима. Я оказался прав. На шкафу была спрятана плоская деревянная лакированная коробка с вензелями. Оказалось что это пенал, внутри которого, в специальных отделениях лежали пять кисточек разного размера. Таких кистей я никогда не видел. Каждая была в стеклянной пробирке. Волоски разной толщины. Металлическая обойма каждой кисти, удерживающая волосяной пучок была отполированной и жёлтого цвета. Уж ни золото ли? Всё выглядело нарочито дорогим. Это же надо так зажраться. Мне бы и голову не пришло сунуть такую кисть в краску. На древках и внутри коробки много иероглифов разных. Японские, наверное, как то «пианино», — вспомнил я. Кто-то привёз тебе Дима, а ты даже не рассказал, а говорил, что друг. К горлу подкатил комок, от обиды стало трудно дышать. Одним всё, другим ничего. Почему? За что такая несправедливость? Чем я хуже его? Я механически сунул коробку в свою сумку. Воровать, у меня и в мыслях не было, просто так получилось.

В этот момент, открылась дверь, и в комнату ввалился Димка. Увидев меня, обрадовался.

— О, привет, я как раз о тебе вспоминал. Тебя мама впустила? Она уже ушла, я не знал, что ты здесь. Давно ждёшь?

По моей спине тёк холодный пот, язык прилип к нёбу. Страшно было подумать, чтобы было бы, если бы Димка увидел, как я прячу коробку с кистями себе в сумку. Он бы решил, что я ворую, а у меня и в мыслях такого