180 секунд - Джессика Парк

Лекция по психологии проходит в одной из самых больших аудиторий. Пусть даже студентов много, в зале остается масса свободных мест. Я сажусь, как обычно, с краю в среднем ряду, сразу же достаю тетрадь и делаю вид, что усиленно изучаю записи с прошлого раза. Большинство студентов ведут конспекты на ноутбуке, но Стеффи сказала, что, когда записываешь вручную, лучше усваиваешь материал. Она где-то это вычитала. Я надеваю наушники и включаю белый шум – чтобы меня не отвлекали.

Аудитория постепенно заполняется. Кто-то похлопывает меня по плечу, и я подпрыгиваю. Это всего лишь какая-то девушка, которая хочет пройти мимо, чтобы сесть. Я киваю и встаю – и вдруг слышу голоса, которые перекрывают белый шум в наушниках. Подняв голову, я вижу, как в аудиторию входит парень, который помогал мне собирать лед. В животе у меня что-то обрывается. Он стоит на лестнице, ведущей к верхним рядам, окруженный студентками, которые воодушевленно болтают и, разумеется, строят ему глазки.

Не успев ни о чем подумать, я выключаю белый шум и медленно откидываюсь на спинку сиденья.

Парень улыбается, когда кто-то приветственно хлопает его по спине, и вскидывает голову, услышав восторженные аплодисменты кучки студентов.

Да кто же он такой?

Студенты начинают скандировать:

– Эсбен! Эсбен! Эсбен! Только вперед! Только вперед!

Значит, его зовут Эсбен. Этого подбирателя ледяных кубиков зовут Эсбен. Хм. Какая, впрочем, разница.

Я хмурюсь и сильнее вжимаюсь в спинку. Понятия не имею, что происходит, но почему-то я страшно волнуюсь. Этот тип, Эсбен, смеется и отмахивается. Девушка в третьем ряду окликает его, так громко, что слышно сквозь нарастающее скандирование, и жестом предлагает сесть на свободное место рядом с ней. Очевидно, Эсбен – какой-то суперпопулярный в кампусе человек.

Я буду просто его игнорировать. Это нетрудно. У нас нет ничего общего.

Тем не менее я ловлю себя на том, что в течение полутора часов разглядываю затылок Эсбена. Приходится прилагать массу усилий, чтобы не забывать о конспекте. Почти против воли, я чувствую интерес к этому человеку, когда профессор, заговорив о харизматических лидерах, указывает на Эсбена, и вся аудитория смеется и хлопает. К концу занятия сердце у меня бешено колотится, и я буквально вскакиваю с места, как только преподаватель заканчивает диктовать список литературы. За считаные секунды я добегаю до двери и проталкиваюсь сквозь толпу студентов, чтобы поскорее выбраться наружу.

Дышать. Мне нужен воздух.

Ускорив шаг, я отделяюсь от толпы и в рекордное время добегаю до своей комнаты. Бросаю рюкзак на кушетку в гостиной и смотрю в зеркало, пытаясь успокоиться. Челка лежит неплохо, длинный хвост не растрепался, макияж не поплыл, тушь не превратилась в отвратительные комки. Я вдыхаю и выдыхаю, пока не прихожу в норму.

И тогда замечаю довольно крупное пятно от кофе на своей желтой футболке.

Блин.

Дрожа, я стаскиваю футболку через голову и бросаюсь к шкафу за чистой. Моя реакция на самое обыкновенное пятно, конечно, преувеличена, но я знаю, что на то есть свои причины.

В одиннадцать лет мне досталось настоящее чудовище в качестве приемной матери. Она буквально сходила с ума, если я пачкалась. Крохотного пятна грязи на обуви было достаточно для скандала, поэтому, чтобы не запачкать свои белые кеды, я стала ходить странным образом, задирая ноги. Любое пятнышко на блузке вгоняло меня в панику; я научилась постоянно быть начеку, отслеживая всё, что могло исключить меня из списка на усыновление. Эта женщина постоянно указывала на едва заметные пятнышки на моей одежде, морщилась и советовала мне пойти переодеться. И теперь я не могу избавиться от убеждения, что она вернула меня в приют, потому что я оказалась не в состоянии ходить в безупречно чистой одежде.

Поэтому я судорожно роюсь в шкафу, ища самую чистую футболку. Пусть даже я прекрасно понимаю, откуда эта паника, легче мне не становится. Моя безумная реакция – одна из миллиона проблем, которые развились у меня с годами.

Блин, я неисправима.

Я отношу испачканную футболку в ванную дальше по коридору. Держа ее под краном, я замечаю с изнанки что-то темное и издаю стон. Господи, а это что такое?

Мои пальцы лезут под ткань, и я нащупываю нечто пластмассовое. Озадачившись, я выворачиваю футболку наизнанку и вижу на боковом шве пуговицу – светло-синюю, с белыми буковками.

«Не получишь то, что впереди, пока не отпустишь то, что позади».

Я недоуменно смотрю на нее. Каким образом на моей одежде оказалась пуговка с девизом?

«Не получишь то, что впереди, пока не отпустишь то, что позади».

Какая чушь. Некоторые люди просто не в состоянии избавиться от своих проблем.

«Не получишь то, что впереди, пока не отпустишь то, что позади».

Пуговка буквально бросает мне вызов. И я невольно улыбаюсь.

Очень странно. Какая-то глупая пуговка, оказавшаяся у меня на футболке. Внезапно. Но, надо признать, в этом есть элемент чуда. Наверное, не стоит так сразу отмахиваться.

Пуговка, возможно, умнее, чем я.

Я решаю провести выходные как настоящая затворница. Буду выходить из комнаты только для того, чтобы заплатить за доставку пиццы и принять душ. Впрочем, в пятницу вечером заснуть почти невозможно: меня терзают звуки пьяного веселья, разносящиеся по коридорам. Ворочаясь и крутясь в постели, я понимаю, что вариантов два. Либо я сопьюсь за компанию, либо куплю беруши.

Лучше беруши.

Впрочем, ко мне никто не ломится, и это хорошо.

Сплю я беспокойно, и меня мучают дурные сны – сны, в которых я сижу за рулем машины, потерявшей управление, или бегу по аэропорту, без багажа и без билета, не в состоянии найти нужный выход, или стою перед бесконечной вереницей запертых дверей, от которых нет ключа.

Совершенно измученная, я просыпаюсь в субботу в восемь утра. Я не переживу этот день без кофе, а значит, все мои надежды на уединение пошли прахом. Впрочем, проснуться утром в выходной приятно: в кампусе царит полная тишина. По пути в студенческое кафе я встречаю лишь двух-трех человек. Воздух свеж, листья начинают желтеть, и я радуюсь неизбежному наступлению настоящей осени. Кампус Эндрюс-колледжа всегда красив, но сегодня утром особенно. Повсюду благословенное безлюдье, и мой недосып кажется не таким уж страшным.

Но все-таки мне нужен кофе.

Учитывая мою любовь к тишине, мне, наверное, нужно в следующем году, после выпуска, уехать куда-нибудь в глушь. Можно жить, заказывая всё необходимое онлайн. Совсем необязательно выходить из дома. Мысль, конечно, очень притягательная, однако я пообещала Стеффи приехать к ней в Лос-Анджелес. Таким изначально был наш план, хотя я сомневаюсь, что выживу в густонаселенном городе. Но, разумеется, мы будем вместе, и с ее помощью я как-нибудь разберусь во всем. Стеффи – моя опора, и она не позволит мне пасть духом.